Зеркало в ожидании - Вячеслав Рыбаков

Откуда возьмутся воздымания? От верблюда. От тех горбов, той ноши, которая всегда с тобой. Если ты и есть запланированный популяцией урод, то есть впереди идущий в какой бы то ни было области. Пролагающий тропу по минному полю собственного разума, собственной души. Тебя ведь хлебом не корми, а дай забраться (или хотя бы попробовать забраться) в такие дебри прозрения, где и переаукнуться пока не с кем, так что и физическое бытие иной раз прерывается аккуратной рукой, оберегающей свои закрома до лучшего времени.

А те, кто не очень-то и кормили тебя хлебом, будут с удовольствием потреблять первый, а то и второй пласт узренного тобой, не углубляясь в особо пощелкивающую темноту и не удивляясь твоему безвременному уходу, а по-массолитовски, по-ресторанному - "...но мы-то - живы!"

Так что - есть определенная вера и в читателя-земляка, насквозь пропотевшего от суеты, и в ежедневно без особых усилий меняющего бельишко читателя "общемирового". Захочет он загадочной русской души, ибо на уровне души национальность ее постепенно теряет смысл, а загадочность, наоборот, приобретает его, наращивает цену, неизмеряемую и в самой твердой валюте.

Я уж не говорю о читателе "двоякодышащем", о читателе, иной раз готовом покинуть стройные ряды потребителей виски "скотч" или колбасы "столовой" и выломиться из социума на какое-то время, а то и на всю жизнь - в хиппи, в ашрам, в арендаторы или просто в лес зеленый, в тайгу, но с заветной книжицей в заплечном мешке. Дискеты компьютерные ведь не заберешь с собой (компьютер на заимку не затащишь), так что с книгопечатанием, надеюсь, не прощаемся.

... О чем человек захочет узнавать всегда, так это - о себе и о том, что может его ждать. Недаром притча, фантастика, астрология - "то поврозь, а то попеременно" во все времена пользовались спросом.

Отдельно, как рыцарь Грюнвальдус на камне - все в той же позиции сидит (а вернее, зависает, стрекоча крылышками) поэзия. Ибо пользуется качественно иным способом передачи, да и аккумулирования, информации; "внешний вид" его напоминает туго закрученную спираль, а искра проскакивает иногда и по прямой - кратчайшему расстоянию, прокалывая витки связного течения. Этот способ напоминает подключение к прямому информационному каналу, имеющему выход на общий банк данных Мироздания, и поэтому странноватые озарения, привносимые в читательские умы таким образом, хоть и вызывают иногда боязливое уважение, но бывают востребованы не во все времена и не всеми. Даже выражаясь в чисто звуковой и изобразительной гармонии, поэзия настораживает неготового к душевному труду человека, заставляя его сомневаться в том, имеет ли смысл вообще кормить за счет общества поэтов - отчего количество последних в цивилизованных государствах саморегулируется, не требуя довольно все ж таки хлопотного отстрела.

... Итак, фантастика, психологическая фантастика, притча, перерастающая в роман, романтическая сказка... Толкин, Булгаков... Дорога, подзаглохшая в отечественной словесности. Один из путей, упирающихся в горизонт.

Фантастика же - шашлычного сюжета, где куски жареного мяса перемежаются с луком, перчиком, помидорчиком, проблагоденствует в качестве фаворитки жанра, как мне кажется, ровно столько, сколько просуществует дефицит на эти самые мясо, перчик, помидорчик. Далее займет то самое место на задворках словесности, что и во всех безлимитных странах.

Так о ком писать?

О себе - любимом, единственном, тиражированном. Человеке - уроженце планеты Земля (?), двуногом прямо (?) ходящем, микромодели Вселенной. И читать не надоело и писать не надоест.

Не думаю, что, распрощавшись, наконец, с соцреализмом, мы долгое время будеи перепевать "зады" европейской литературы xix века - "Интердевочка" это не "Пышка" и даже не "Нана", а тот же литературный шашлык, но не сочный живой, а нарисованный на холсте, как очаг в каморке незабвенного папы Карло. Чтиво на час - который уже прошел.

Время сжимается, подобно пружине поэзии; события проскакивают, минуя плавные витка спирали, принося волнующие, малопонятные сигналы из будущего.

Мир стоит на пороге кардинальных перемен в области науки и культуры, обнаружения и освоения принципиально новых способов познания, на пороге длинного пути преображения человека в новое, качественно иное, космическое существо. Это путь индивидуальностей, число которых будет расти до тех пор, пока не станет всечеловеческим. Процесс неравномерный и труднопредставимый. Во что преобразится в этом случае наука - сказать проще; во что превратится искусство - вот вопрос! Чем оно сможет служить человечеству, какие сны золотые навевать трансформированному Хомо, способному в одно мгновение получить нужную информацию из любой точки пространства-времени?

Чего может не хватать гипотетическому совершенству?

Ностальгия по хвосту и когтям? Маловероятно. Культуртрегерство во Вселенной? Возможно, хотя, скорее всего - на качественно ином уровне, чем тот, на котором эта идея брезжит в современной фантастической литературе. Впрочем, были Странники, загадочные рамиры... Однако воображение пробуксовывает.

Ученые, занимающиеся ритмикой истории, прогнозируют на 2001 - 2002 годы завершение "имперского цикла" в России, чреватое не только социальными, но и природными катаклизмами, пики которых падают на последнее десятилетие уходящего века. Правда, Россия здесь не одинока, несмотря на ее всегдашнюю особую роль - процесс всепланетный: к 2002 году Весенняя точка переходит не только из одного зодиака в другой, но и пересекает границу квартелей Телец-Овен-Рыба и Водолей-Козерог-Стрелец, что по астрологической традиции означает изменения, равнозначные тем, которые произошли с человечеством при переходе из мезолита в неолит - началу формирования ноосферы, по Вернадскому. Куда более вредно, чем забегать вперед - не заглядывать туда вовсе, ограничившись проблемами переходного периода локального бесколбасья и латентного состояния подкожной деятельности КГБ.

С тайной полицией разберется история.

С литературой бы разобраться - сиречь, с Душой.

Требования времени меняют точку зрения, меняют и его, зрения, фокусировку. Не "дальше, дальше, дальше", а - глубже, глубже, глубже; туда, откуда, собственно, и можно ожидать самых невероятных сюрпризов. Какие вопросы могут волновать душу, готовую, наконец, сделаться живой? Что такое, например, человек, который не может убить (только не надо о бетризации!)? Который может - это мы догадываемся, навидались, а который - не может? Какова мера самопожертвования, если человек знает, что смерть есть не финал, но краткий переход в новое качество бытия? Какова цена содеянного Христом?

Недаром наука и искусство, как никогда, тяготеют нынче к религии. Ибо что есть вера, как неаприорное базовое знание, предложенное в виде аксиомы для ускорения духовного прогресса?