Возвращение - Сьюзен Виггс

Ной был уверен, что никогда прежде не встречал женщины, подобной Софии Беллами. Ему было очень интересно, что она за человек, помимо того, что она является бывшей женой какого-то парня. Он хотел бы узнать, откуда приехала эта женщина и как оказалась здесь ночью в снежную бурю, а также стоит ли ему волноваться из-за сквозившего в ее взгляде отчаяния?

Часть вторая

Месяцем ранее

Богоявление

В переносном смысле этим словом обозначается внезапное осознание, озарение или перерождение, зачастую вызванное поворотными событиями в жизни.

Изначально же понятие «богоявление» произошло от греческого слова, означающего «явление божественного, сверхъестественного существа». Богоявление – это церковный праздник в память о явлении Христа язычникам, он отмечается западными христианами 6 января, на двенадцатый день после Рождества, и совпадает с пришествием волхвов.

Gouge`res – это воздушные сырные пирожные из заварного теста, которые традиционно готовят во Франции и подают в это время года с сухим шампанским, но никогда с брютом.

Ингредиенты:

1 стакан воды

1 пачка несоленого масла, порезанного маленькими кусочками

1/2 чайной ложки соли

1 стакан муки

4 крупных яйца

11/2 стакана натертого на крупной терке сыра грюйер[5].

Приготовление

Духовку разогреть до температуры 375°F. Залить в кастрюлю воду, добавить масло и соль, довести до кипения, а затем убавить газ. Засыпать муку и непрерывно помешивать получившуюся массу деревянной ложкой до тех пор, пока она не перестанет прилипать к стенкам кастрюли.

Перелить смесь, известную как pate a choux[6], в миску и вымешивать миксером, вводя яйца по одному. Если масса получится слишком густой, можно добавить еще одно яйцо.

Затем замешать в pate a choux тертый сыр и ложкой выложить порции на застланный пергаментом противень на расстоянии примерно одного дюйма друг от друга. Выпекать в духовке около 25 минут до образования золотистой корочки. Подавать теплыми.

Глава 2

Гаага, Голландия.

Дворец мира

6 января – Богоявление

Сияющий черный лимузин остановился перед каменным готическим зданием, чей силуэт четко вырисовывался на фоне ночного неба в неверном желтом свете противотуманных фар. Тяжелые капли дождя громко барабанили по крыше «ситроена».

Сидящая на заднем сиденье за пуленепробиваемыми стеклами София Беллами в последний раз поправила прическу, глядя в зеркальце пудреницы, затем захлопнула ее и положила свою дамскую сумочку в специальную консоль. Из-за усиленных мер безопасности во дворце было гораздо проще не брать с собой никаких личных вещей, кроме карты, удостоверяющей личность.

Когда София только начала посещать официальные мероприятия во Дворце мира, без сумочки она чувствовала себя очень неуютно, но постепенно научилась целый вечер обходиться без расчески, губной помады, связки ключей и мобильного телефона. Все это было запрещено проносить во дворец из соображений безопасности.

Сегодня вечером подобные меры предосторожности казались вполне оправданными. Недавнее заключение Международного суда касательно военных преступлений – дела, похитившего два года ее жизни, – было неоднозначно встречено общественностью, поэтому существовала угроза проявления актов насилия.

Лимузин пристроился в конец очереди из нескольких автомобилей перед входом во дворец. Прежде София всегда испытывала воодушевление, посещая церемониальные мероприятия, но теперь воспринимала это как рутину. Она сама удивлялась тому, насколько привыкла к подобной жизни, частью которой являются водители и агенты службы безопасности, роскошный гардероб, улыбающиеся высокопоставленные гости и перевод, который нашептывается через наушники.

К посту внешней охраны гостей провожали под большими черными зонтами, искривленные тени которых отражались в серебристых лужах на мощенной камнем Дворцовой площади. Софии говорили, что мероприятие будут транслировать по телевидению, но она заметила всего один фургон телевизионщиков, а сами они, имеющие довольно неопрятный вид, устанавливали свою аппаратуру примерно метрах в тридцати от здания. Несмотря на историческую значимость сегодняшнего события и тот факт, что королева Беатрикс почтит его своим присутствием, мировая общественность не обратит на него никакого внимания. В США, к примеру, люди слишком заняты просмотром видео в Интернете, чтобы заинтересоваться тем фактом, что политическая карта Африки претерпела некоторые изменения и в этом очень большая заслуга Софии.

Ее телефон завибрировал – пришло сообщение от ее сына Макса, с приложением фото, изображающего белоснежный пляж и лазурные волны моря. Мальчик писал: «Санта-Крус великолепен. Папа с Ниной готовятся обменяться кольцами. Целую!»

София молча взирала на послание своего двенадцатилетнего сына. Она знала, что именно сегодня ее бывший муж повторно свяжет себя узами брака, но старалась не думать об этом. Грег находился на тропическом острове и в этот самый момент, возможно, давал клятву верности женщине, которая заняла ее, Софии, место. Женщина аккуратно закрыла крышку мобильного телефона и прижала его к груди, стараясь унять гнетущее чувство, терзающее ей сердце. Сделать это было совершенно невозможно, даже в столь важный для нее вечер.

Андрэ, ее водитель, включил аварийный световой сигнал, показывающий, что пассажиры готовятся покинуть салон транспортного средства, и надел свою форменную фуражку. Он глубоко вздохнул, отчего плечи его поднялись. Уроженец Сенегала, Андрэ терпеть не мог погоду Северной Европы, особенно в январе.

Внезапно послышался визг автомобильных покрышек и хлопок, похожий на выстрел. Не колеблясь ни секунды, София бросилась на пол лимузина, одновременно хватая и прижимая к уху трубку телефона. Андрэ на переднем сиденье поступил точно так же. Затем раздался звуковой сигнал, и по громкоговорителю на голландском, французском и английском языках сообщили о том, что опасности нет.

Андрэ опустил перегородку, разделяющую зоны водителя и пассажира.

– C’est rien[7], – произнес он. – У одного из автомобилей неполадки с карбюратором, вот и все. Merde![8] Всегда найдется какой-нибудь повод понервничать.

Целую неделю город находился в состоянии повышенной боевой готовности из-за активизации радикально настроенных группировок, и водителей-иностранцев часто обкрадывали, потому что они парковались в общественных местах и нередко засыпали, по многу часов ожидая своих пассажиров.

София достала пудреницу и проверила, в порядке ли прическа. Она прошла подготовку, как следует вести себя в чрезвычайных ситуациях. Она имела дело с одними из самых опасных людей в мире, но никогда не заботилась о собственной безопасности. При таком количестве охраны риск того, что может действительно что-то произойти, был минимален.

Андрэ взмахнул рукой в перчатке, спрашивая тем самым у Софии, готова ли она. Отложив сумочку в сторону, женщина зажала в руке заламинированное carte d’identite[9] и кивнула. Дверца с ее стороны распахнулась, и над головой раскрылся зонтик, который держал в руке облаченный в ливрею дворцовый служитель.

– On y va, alors[10], – сказала она Андрэ.

– Assurement, madame[11], – ответил он на своем мелодичном франко-африканском наречии. – J’attends[12].

Ну разумеется, он будет ждать, подумала София. Он, к счастью, всегда так делает. К концу вечера она будет мертвецки пьяной от шампанского и осознания собственного успеха, но поделиться радостью ей будет не с кем. Андрэ же отлично умеет слушать. Сегодня, пока они ехали от дома Софии до дворца, она рассказала ему, как сильно скучает по своим детям.

Как бы ей хотелось, чтобы Макс и Дэзи были сегодня вместе с ней, чтобы они стали свидетелями почестей, которые ей окажут. Но они находились за океаном вместе со своим отцом, который вот-вот снова женится. Женится. Возможно, в это самое мгновение он клянется в верности своей новой жене.

Осознание этого беспокоило ее, как попавший в ботинок камень. Очарование вечера было частично разрушено.

«Прекрати немедленно, – приказала себе София. – Это твой звездный час».

Выходя из машины, женщина поскользнулась на влажных камнях площади, и на долю секунды – ужасающую долю секунды – ей показалось, что она падает. Сильная рука обхватила ее сзади за талию.

– Андрэ, – выдохнула она, – вы только что предотвратили катастрофу.

– Rien du tout, madame[13], – ответил он, все еще не отпуская ее. Свет падал на его торжественное доброе лицо.