Сокрушитель (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич

Ближе к обеду, три с половиной часа в пути, час потеряли пока другой брод искали, занят немцами один был, нашли мосток и перебрались. Все деревни изучил в бинокль со стороны, две пустые недавно попались, ни наших, ни немцев, а тут небольшое сельцо и явно наши, «полуторку» видно, бойцов, так что отправил девчат на мотоцикле на разведку. А как те подали сигнал, сам с остальными покатил. Встречали. Мы оказывается на тридцать километров от передовой в тыл укатили. И что удивительно, тут размещался штаб Сорок Второй стрелковой дивизии, где мы с белобрысой служили. Для девчат это везение, а я знал куда ехать, где та стояла во втором эшелоне после выхода из окружения. Ничего не изменилось. И тут штаб тоже размещался, когда я в одной из жизней, командуя двумя броневиками, по нашим тылам работал, очищал от просочившихся немецких моторизованных групп. Там та ещё история с арестом была, но главное у своих. Ух как девчата меня обнимали, благодаря за спасение. Оружие я сдал, «СВТ», как и хотел, документы, мол, прятал на теле, бинтом примотал, так что особо и не допрашивали, претензий ко мне не было, приняли документы убитых мной немцев переписку мою на блокнотных листах, и взяли письменный рапорт как в плен попал. Тут не сокроешь, как бежал и остальное до выхода к своим, и вскоре в кузове моего же грузовика, в составе трёх машин небольшой автоколонны, везли с другими ранеными в тыл, в госпиталь. Уф-ф, наконец-то. Надо отлежаться. Надеюсь будет на это время. Как я понял, везли не в глубокий тыл. Куда-то в район Рославля. Там армейский госпиталь, к которому приписали нашу дивизию. Отлежусь и вернусь в родную Сорок Вторую.

***

Я стоял у окна, где держась за подоконник, делал приседания. Мой врач физические тренировки пока не разрешал, но насчёт вот таких лёгких, без напряга, не возражал. Две недели я уже нахожусь в госпитале. Семнадцать дней ровно, сегодня тридцатое июля наступило, обед уже прошёл, с прогулки я как раз вернулся, и вот перед ужином делал очередной проход с приседаниями.

Из новостей, то есть что сказать. Слух восстановился. Да на следующий же день как в госпитале оформили. Сначала у правого уха, с щелчком, а через четыре дня и у левого. Правда, у левого перепонка повреждена, идёт заживление, но слух так себе, с эхом. Это как приложить к уху горлышком банку трёхлитровую и слушать через неё. Пробка в общем. Зато правым слышал отлично. Приходилось поворачивать голову чтобы слушать негромкий разговор или шёпот, а так обещали, что слух восстановится, ждём. Пару дней как стал замечать, что всё лучше и лучше левым ухом слышу, но до полного восстановления пока рановато говорить. Самую важную новость сообщил, теперь остальные. Всё же меня наградили за оберста. Подписали наградные на орден «Ленина». Моя фамилия была в заметке «Правды», со списком награждённых. Пять дней назад мне торжественно зачитали её. А так лежу я в большой палате на двадцать коек. Все заняты. Сам госпиталь вырвался из окружения с потерями, половину личного состава потерял, но постепенно восстановился. Размещался госпиталь в небольшом городке, где даже десяти тысяч жителей не было, но имелись каменные двухэтажные дома, свечной завод и пара фабрик. В центре городка большое поместье на несколько зданий. Тут госпиталь и разместился. Почти тысяча раненых тут была на данный момент. До Рославля километров пятьдесят, а там крупный железнодорожный узел. Я помню, что немцы, вскрыв оборону, должны двинуть вперёд моторизованные части, путь их лежал на Рославль, с глубоким охватом наших армий под Смоленском. Так что и нам могло достаться. К счастью, городок с внешней стороны будущего котла, шанс есть убраться с направления их наступления.

Это я к чему. Палата наша на втором этаже, потолки высокие, и тут просвет между деревьев, само поместье фруктовыми садами окружено, видно дорогу к городу. Рассмотрев там пыль, у дороги такого движения обычно не было, не основное направление для тылов наших армий, я метнулся к своей койке, достал из-под подушки бинокль и бегом вернувшись, чуть не сбив врача, тот на месте перебинтовывал танкиста, вчера поступил, с осколочными ранеными ног, и стал изучать дорогу. Несколькими матерными конструкциями я облегчил душу. На что врач, это была женщина лет тридцати, поставила мне на вид, с укором:

- Ранбольной. Не выражайтесь.

- Как тут не выражаться, товарищ военврач? Немцы к городу подходят. Колонну наблюдаю. Впереди мотоциклисты, за ними техника идёт. Десять минут, и они будут в городе. Похоже снова где-то прорвали оборону, а нам не сообщили.

Та побледнела, врач уже была в окружении, знала, что это такое, половина состава госпиталя потеряли, немцы не делали различий где медики и где раненые, по всем били из орудий. Мой сообщение вызвало если не взрыв сверхновой от такой новости, то близко. Раненые заволновались. Иллюзий те не строили и знали, что выжить шансы у них малы.

- Тихо! - гаркнул я, и сообщил тише. - У меня тут танк в пригороде припрятан, так что смогу удержать немцев. Нужен экипаж. Я к главврачу, нужно ему сообщить, пусть начинает эвакуацию, пусть легкораненые и те, кто может идти, уходят самостоятельно. Полями. Дороги немцы быстро займут.

- Точно немцы. Там самоходки, - сказал один из раненых, что на костылях дойдя до окна, в мой бинокль изучал дорогу. - Больше четырех, пыль скрывает остальных.

- Видел. Это не моторизованная часть, похоже какая-то пехотная дивизия.

- Танки у них есть. Два вижу… Хм, один вроде наш «Три Четыре».

Забрав у того бинокль, я подтвердил его слова, хорошее у того зрение, и рванул из палаты. Ничего забирать не нужно, тумбочка пуста, так что спустился вниз и постучавшись торопливо, зашёл в кабинет главврача, он тут же в здании находился, но в правом крыле, а моя палата в левом.

- Немцы, - сообщил я присутствующим, за столом шестеро врачей сидели, похоже совещание шло. - Товарищ военврач, к городу идёт немцы, танки, пехота на грузовиках. Нужно эвакуировать госпиталь. У меня есть танк, спрятан недалеко. Нужен экипаж, из выздоравливающих, на «тридцатьчетвёрку», стрелка, мехвода и заряжающего. Я хорошо из танковой пушки стреляю, не мажу, буду командиром и наводчиком. Два часа, тут я могу обещать вам твёрдо, два часа я немцем смогу сдерживать. Потом вряд ли, боезапас подойдёт к концу. Также у меня спрятано три грузовика. «Полуторки» две и «ЗИС», передам для эвакуации не ходячих.

- Насчёт немцев точно? - привставая, спросил тот.

- Сам в бинокль из окна видел, они как раз на перекрёстке к нам заворачивали. Другие раненые подтвердили. Да и сложно спутать, немцы это.

- Действуйте. Семён Иванович, помогите товарищу с экипажем. Вы же знаете кто у нас танкисты из выздоравливающих. И шофёров подберите.

- Идёмте, - двинув к выходу, сказал один из врачей, тот помимо того, что терапевт, ещё и за архив по ранбольным отвечал. Зам главврача.

От этого врача я и узнал, что полчаса назад по телефону сообщили о прорыве немцев с приказом начать немедленную эвакуацию своими силами. Ага, до передовой больше ста километров, двое суток немцы наступают, а сообщили только сейчас. Врачи как раз сидели и решали, из автомашин всего шесть единиц, из которых одна «эмка» главврача и один большой трофейный грузовик, тот мой «Мерседес», его командование дивизии подарило госпиталю, а тут я с такой неожиданной и неприятной новостью. Запоздало сообщение, очень сильно запоздало. Вихрем мне подобрали людей, мехвода и заряжающего быстро нашли, а стрелка пока нет, я махнул рукой, и нас троих хватит. Ну и трёх шофёров. Так что мы побежали в сторону стоянки техники. Её ещё из хранилища достать нужно, но где достану, я уже подобрал. Изучил город пока гулял по нему. А что, добро от врача есть, прогулки полезны, я так себе нашёл молодку из молодых вдов, пять дней уже навещаю. Сегодня пришёл, а в её доме новые хозяева обустраиваются, большую уборку устроили. Вчера ляпнул любовнице, что скоро город под немцами окажется, а та внимательно слушала, я описал какая разница между теми, кто был под немцами, а кто нет. Умная, быстро покинула городок, в Ярославль направилась, у той там родственники. Сегодня утром отбыла. Надеюсь успеет уйти от наступления немцев. Насчёт бежать, да, бежали, но мехвод быстро отстал, тот один в госпитале кто хорошо «тридцатьчетвёрку» знал, но мог ходить только с тростью. Ничего, подождёт на перекрёстке, я сам пригоню бронемашину и тот займёт своё место. Нога повреждённая у него гнулась, да и с одной тот с управлением справится. Они с заряжающим из одного экипажа. А немцев кто-то притормозил на окраине города, дав нам то время, чтобы мы успели, там не бой, но перестрелка шла активная, несколько раз ударили танковые орудия. Перед уходом я посетил архив, мне вернули документы, чтобы не затерялись, со справкой из госпиталя, на долечивание отправляют, а также отметка, что госпиталь эвакуировался. Забрал и документы своего экипажа. Пока в хранилище, потом отдам.