Литературная Газета 6479 ( № 37 2014) - Литературка Литературная Газета

В Московском Доме фотографии состоялось открытие сезона. Самой заметной выставкой стала экспозиция классика советской фотографии Аркадия Шайхета. Он один из ярчайших фотомастеров XX века. Его работы публиковали журналы и газеты «СССР на стройке», «Наши достижения», «Прожектор», «За рулём», «Советское фото», «Огонёк», «Правда»… Работы мастера создают правдивый облик страны.

Фото: Фёдоро Евгеньев

В Доме-музее А.П. Чехова открылась выставка «Как издатель я оставлю прекрасное имя», посвящённая 180-летию журналиста, издателя и писателя Алексея Сергеевича Суворина. Большинство экспонатов собрания принадлежит коллекции Государственного литературного музея. Суворин долгие годы дружил с Чеховым. Поэтому в экспозиции музея рядом два портрета: Суворина (художник И. Пархоменко, начало 1900-х годов) и Чехова (художник Н. Ульянов, 1904 год).

Говорить правду всегда нелегко

Фото: АМ

В последние месяцы развернулась настоящая информационная война вокруг Крыма и Украины. Украинские власти перекрыли российские телеканалы, считая их чуть ли не главным врагом.

Об информационном оружии, роли телевидения в условиях вражды мы говорим с политологом, писателем Олегом ПОПЦОВЫМ.

- Олег Максимович, ещё недавно казалось, что интернет быстро завоюет информационное поле. Однако сегодня телевидение не только не сдаёт позиции, но и, похоже, укрепляет их. Даже в Москве, где сетью пользуются едва ли не все, а не только молодёжь, телевизор включают по нескольку раз в день почти 45 процентов граждан...

– Что такое интернет? Средство коммуникации. Телевидение гораздо больше опирается на фундамент творчества, соединяет в себе кино и театр. Иными словами, оно более зрелищно, глубже затрагивает наш эмоциональный мир даже в информационных жанрах. Но интернет в силу оперативности и возможности использовать его буквально на ходу даёт больший охват потребителей. При этом интернет имеет огромный поток информации и не меньший – дезинформации, огромный поток интеллектуального ресурса и огромный поток его уничтожения. И когда люди начинают это осознавать, к ним медленно, но приходит понимание, что, пользуясь интернетом, они не только приобретают, но нередко и теряют. Теряют характер и качество общения и, главное, не видят напротив себя собеседника.

– Но можно по скайпу поговорить лицом к лицу, просмотреть видеосюжеты...

– Да, замечательно. Но в первом случае это, скорее, видеотелефония, а во втором – просто переход телесюжетов или сюжетов, снятых по законам ТВ, в сеть. В остальном это всё же одинокое времяпровождение перед мерцающим дисплеем. Хотя, повторюсь, есть и плюсы перед ТВ. А минусы, как ни странно, перекочёвывают на само ТВ. Ведь оно тоже хочет успевать за временем, что-то копирует. Прежде всего перебарщивает порой с информацией, которая плохо отбирается, приводит к скороговоркам, примитивизму. А всё это, простите, в итоге дебилизирует общество.

Такие процессы подталкивают задумываться над тем, в каком направлении пойдёт развитие коммуникативных систем. Хватит плодить дебилов и пассивных потребителей информации!

– Вы стояли у истоков российского телевидения, были первым председателем ВГТРК. Время было непростое – демократический романтизм и экономическая бедность. Рождалась новая страна, гласность, иногда даже с перехлёстом, становилась нормой жизни. Каким вам виделось в тот момент новое телевидение?

– Должен сказать, что уже тогда начиналось скатывание общества к примитивизму, причём в разных слоях населения. Телевидение начало продвигать упрощённые модели восприятия, не очень обременяло себя задачей заставлять зрителя думать. Почему? Да потому, что появилось такое страшное, на мой взгляд, явление, как формат. Это пришло из Америки. Что это такое? Это конвейер, крайне жёсткие рамки. Придя на ТВ, я сказал сразу: я противник формата. Всё истинное, яркое и неповторимое – явление неформатное.

Я всегда говорил коллегам и ученикам: у нас с вами есть один бог, его имя – правда. Если быть верным ему, тогда вы будете поняты и признаны, поскольку люди будут считать про себя: вот он говорит правду, его надо слышать и слушать[?]

Вы понимаете, правду во все времена говорить трудно. Но правду надо говорить всегда, только точно знать, где, когда и как. А это уже опыт, мастерство, талант. Потом, есть правда лояльная, а есть очень жёсткая. И обе имеют право на существование.

Я и сегодня остаюсь на позиции, что телевидение, как и вся пресса, должно быть свободным, должна быть конкуренция и уже недопустим возврат к чему-то похожему на Гостелерадио СССР при всех его достижениях. Моё убеждение: журналисту, редактору, издателю очень важно не попасть ни под сапог денег, ни под сапог власти, ни под сапог непримиримой оппозиции. При этом журналист всегда должен быть в конструктивной оппозиции к власти. Он должен знать, что подсказать власти, понимать, в чём может ей помочь, когда она делает благие дела.

Со временем я понял, что на ТВ замысел может оказаться сильнее исполнителей. Я потерпел не одно поражение – придумывались очень интересные вещи, но их не удавалось воплотить, поскольку очень мало людей, способных импровизировать, быть естественными в кадре. Гораздо больше тех, кто работает, лишь заглядывая на монитор или получая указания через "серьгу в ухе".

– Увы, у многих людей сегодня отношение к журналистам не очень высокое. Мол, врут много, продажны...

– Отвечу так: журналисты могут и соврать, и продать, и предать, в том числе и в профессиональном смысле. Людей таких хватает. Меня самого не раз предавали. Но это жизнь и люди разные. И это бывает во всех профессиях. Тут уж только Бог судья... Я высоко ценю тех, кто обладает высоким уровнем профессиональной ответственности и требовательности к себе, способностью к контактам с другими людьми. И, повторюсь, предрасположенностью к творчеству – без этого ничего не достичь.

Споры бывают и по поводу содержания информации. Например, возможен ли в этом жанре анализ? Я считаю – да. Иногда достаточно точно выдержанной паузы, точной интонации – и уже достигается мягкая оценочность. Такой подход придаёт информации другой объём, даёт другое понимание смыслов.

– Вы сказали, что если журналист попал под сапог денег, то он пропал. Но, видимо, не только деньги могут быть наркотиком. Им могут стать убеждения, иногда и фальшивые. На Украине за несколько лет телевидение фактически смогло переформатировать сознание большой части общества. И, похоже, многие журналисты верят в то, что пишут и говорят, поскольку считают, что только так можно достичь подлинной «незалежности». Дошло до чего? Матери на западе и в центре страны требуют не войну остановить братоубийственную, а просто провести ротацию, вернуть своих детей и мужей. Мол, давите дальше Донбасс, но без наших «хлопцев». Или требуют бронежилетов и тяжёлого вооружения...

– Была развязана информационная война Америки, Евросоюза и самой Украины против России, против русских. Поток лжи и отравы пошёл на весь мир, к России стали относиться хуже. У нас нет другого выхода, кроме как продолжать говорить правду. При всех нюансах ситуации на Украине правда на нашей стороне. Эту линию надо вести дальше, без устали и твердить: вы можете это проверить, можете взять снимки, можете изучить документы – всё подтвердится! Кстати, первая ложь Запада была в утверждении: русские говорят неправду.

Сейчас ложь обслуживает на Украине национализм, нацизм. Там есть и другие мнения, но их боятся высказывать. Такого не было даже в советские времена. Находилось много честных журналистов, которые не боялись высказываться. А тут… Уму непостижимо!

– Случалось, что гостя киевской студии, который пытался сказать что-то объективное и приводил данные документов, просто вырубали из эфира.

– Сегодня украинские телеканалы подвластны владельцам-олигархам. А также, в значительно меньшей степени, властям, которые ввели жёсткие нормы: положительно о России говорить нельзя, отрицательно об Украине, армии, СБУ, Обаме, Евросоюзе – нельзя. Об экономике отрицательно говорить тоже было нельзя, но люди уже выходят на улицы, и с этим приходится считаться. Но как это подаётся? Люди выходят, поскольку их-де побуждает русская пропаганда... Украина не была никогда единым государством до момента, когда большевики дали ей этот шанс. Украинская республика была слеплена из разных, мало стыковавшихся кусков. Щели не зарубцевались до конца. В последние годы это использовали американцы в своих интересах. Но они, похоже, не подозревали, какова степень внутренней нестыковки – Украин ведь по меньшей мере две.