Безумство гениев. Мистика, фантастика, криминал - Юрий и Аркадий Видинеевы

Судья объявляет перерыв до следующего утра. Пантелея уводят. Представительницы местных СМИ снова обступают прокурора, осыпая его комплементами.

– Вы были, как всегда, восхитительны!

– Это было великолепно!

К ним подходит свидетель Такова.

– Это что же тут великолепного? – резко спрашивает Такова у вытанцовывающих перед прокурором представительниц местных СМИ и упирается в растерявшегося Вадима Петровича неожиданно умным и проницательным взглядом.

– Складно Вы тут говорили, гражданин прокурор. Только как же Вы можете за своими собственными словами человека не видеть?! Доказательствам верите больше, чем своим собственным глазам?! А если доказательства так сложатся, что цыпленок теленка съел?! А так по-вашему сейчас и получилось! Эх, Вы, господин прокурор!..

Глава 5

С вечера Пантелей долго не мог уснуть. В голове у него навязчивым неумолкающим эхом звучали слова прокурора. Пантелей безуспешно пытался отыскать истоки этих слов. Он с удивлением сравнивал то, как легко через доброту и любовь приходит к простому, зачастую малообразованному сельскому жителю понимание не только человека, но и домашних птиц и животных, с тем, какое дикое непонимание продемонстрировали сегодня в отношении него такие умные, такие образованные люди.

Не спалось этой ночью и прокурору. То, что высказала Вадиму Петровичу после его блестящего выступления в прениях свидетель Такова, не забывалось по прошествии времени, а наоборот, все болезненнее разъедало его самолюбие. Домой Вадим Петрович вернулся в состоянии крайнего раздражения, ужинал через силу и рано лег спать, но уснул только после полуночи. Приснился ему огромный и свирепый медведь. Вадим Петрович сразу догадался, что перед ним тот самый медведь-шатун, медведь-дьявол, о котором рассказывал Колотилин. Медведь уселся возле Вадима Петровича в пустом еще зале судебных заседаний за прокурорским столом и затеял какой-то неясный разговор из туманных, но будто бы очень опасных намеков. Вадиму Петровичу было невыносимо страшно и от близости этого свирепого хищника, и от его слов, а медведь, словно наслаждаясь страхом своего невольного собеседника, продолжал нагонять на Вадима Петровича все больше и больше жути. По мере этого разговора медведь становился все нахальнее и страшнее. Вот он уже издевательски подмигивает Вадиму Петровичу и кричит ему прямо в ухо:

– Что-то я не пойму, кто мы сейчас друг другу в этом деле по обвинению Колотилина: то ли я помощник прокурора, толи ты – помощник медведя?!

А Пантелей незадолго до полуночи забылся спокойным сном. Ему снился волшебный лес, наполненный дружелюбными птицами и зверями. Он узнавал их всех как своих давних, милых сердцу приятелей, называя каждого по имени, и они отзывались на свои имена, бурно радуясь встрече с ним. Он пожаловался им, как нехорошо проходит суд, они возмутились этой ужасной несправедливости, посочувствовали Пантелею и все, наперебой, стали его утешать.

Ровно в полночь в камеру, где мирно спал Пантелей, впустили новенького.

– Ну и арестованный! Не человек, а медведь какой-то, – подумал охранник, замыкая за новеньким дверь камеры.

Новенький потоптался у двери, увидел спящего Пантелея и направился к нему, тяжело ступая, вразвалочку, будто и впрямь был не человеком, а медведем на задних лапах. Приблизившись к Пантелею, новенький склонился над ним и прохрипел низким утробным голосом:

– Ну, вот я и пришел за тобой!

В злых глазах новичка загорелся сатанинский огонь.

А на утро был суд.

Судью проинформировали, что подсудимый, Колотилин Пантелей Аристархович, утром этого дня обнаружен в камере мертвым. Причины его смерти устанавливаются.

Как и положено в таких случаях, судья вынес постановление о прекращении дела производством в связи со смертью подсудимого.

Пантелей – Божья душа – принял смерть во сне, находясь в волшебном лесу, наполненном дружелюбными птицами и зверями, где он пребывает и поныне.

Там его понимают.

Между приговором и истиной

«Между приговором и истиной разницы быть не должно, а случаются дистанции огромных размеров».

Двое мужчин уютно расположились за отдельным столиком. Видно было, что официант знал их в лицо: он воспринимал их подчеркнуто высокомерное отношение к себе, как должное. Большие люди!

«Большие люди» были очень осанисты, надменны, самодовольны.

– Почаще бы нам с тобой такой куш перепадал! – хитро сощурившись на собеседника, промурлыкал «Большой человек» с крупным бриллиантом в массивном золотом перстне, и интеллигентно промокнул салфеткой свои сочные, чувственные губы.

– А вот за это давай, и выпьем! – ответил «Большой человек» с крупным зеленым рубином в массивном золотом перстне, поднимая рюмку с коньяком. И догадливо спросил у сотрапезника, перехватив его масляно затуманившийся взгляд:

– Никак, понравилась?

– Да, я бы ее не прочь! – ухмыльнулся тот, с удовольствием ощупывая взглядом красивую молодую женщину за дальним столиком.

Женщина за ресторанным столиком была очень красива. На ней был роскошный наряд и масса драгоценностей. Ее быстро высмотрели только что вошедшие в ресторан двое «качков» и бесцеремонно уселись за ее столик. Их разговор с ней был очень тихий, но он «громко» отражался на лице их подневольной собеседницы: гнев сменился испугом, к испугу добавилась беспомощность, а затем и безысходная обреченность. Вскоре эта женщина в сопровождении «качков» покинула ресторан.

– А ведь они ее сделают по всей программе! Она у них и не пикнет, – догадливо сказал «Большой человек» с рубином.

– Нам-то что? – лениво ответил ему «Большой человек» с бриллиантом.

Из-за столика в центре зала поднялся молодой мужчина с военной выправкой. На его побледневшем лице резко проступил шрам, пересекающий левую щеку от виска к подбородку. Он бросил на стол несколько крупных купюр и решительным шагом направился вслед за «качками», уводящими свою безмолвную жертву.

– Некоторые ищут приключений! – сказал «Большой человек» с рубином.

– «Кто ищет, тот всегда найдет!» – процитировал его сотрапезник.

Глава 1. Поножовщик

Следователь – молоденькая девочка, почти ребенок. Вроде бы, не злодейка. Вроде бы, слушает с пониманием. Но «ничего не может поделать с тем, к чему ее склоняют доказательства». Понимает ли она то, что «объективные доказательства» могут выстроиться в вопиющую ложь?! На этот вопрос она морщит свой детский носик: у нее в производстве очень много дел. Ей хотя бы с имеющимися доказательствами определиться. А для всего остального есть защитник, есть суд. Защитник поможет, суд разберется.

Изолятор временного содержания (ИВС при районном отделе внутренних дел) и областной следственный изолятор (СИЗО) – эффективнейшая шокотерапия от наивных надежд на установление истины по каждому уголовному делу.

– Нас судят не за то, что мы совершили, а за то, что наговорят на нас потерпевшие и свидетели, – поучают старожилы этих мест. – Следователь твою правду проверять не будет, ему некогда. А судье оправдательный приговор вынести не позволят. Оправдательный приговор – это брак в работе судьи. Такие сейчас требования.

– Ты, парень, попал конкретно, – «утешают» бывалые.

Волк появился внезапно. Он возник из пелены поземки, как принесенный ветром. Оба застыли от неожиданной встречи их взглядов: и волк, и снайпер.

– Уходи, не раскрывай меня, и будешь жить! – мысленно попросил волка снайпер.

Волк ответил бесстрашным взглядом и удалился.

В ту минуту Иван был на грани гибели в изнурительном снайперском поединке. Как это произошло, что дикий матерый хищник «понял» его без слов, удалился естественным образом, не обнаружив присутствие человека, и тем самым дал ему шанс победить? Иван этот шанс реализовал. А что происходит теперь? Здесь, среди людей, у него нет шансов доказать свою правоту?!

Центральная улица большого города. Ясный осенний день. Редкие прохожие. Чужая речь. Навстречу по замусоренному тротуару идет молодая русская женщина. Это жена ОМОНовца из нового пополнения. Не побоялась приехать на свидание к мужу! Возле нее резко останавливается УАЗ, из него выскакивают два крепких горца, хватают русскую женщину и молча тянут в свою машину.

В ту же секунду Иван оказывается перед ними. Ударом правой руки он сбивает с ног того, который слева, и переводит ее в блок от удара в голову со стороны второго горца. Левая рука уже заряжена в реверс для мощного удара в солнечное сплетение. Иван так и не понял, откуда в руке у горца появился кинжал, не почувствовал в пылу схватки боли. Потом у него обнаружилось несколько колото-резаных ран на теле и одна на лице – от виска до подбородка.