Я был аргонавтом - Евгений Васильевич Шалашов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На мое появление народ отреагировал с поистине индейской невозмутимостью. Никто не спешил ни здороваться, ни знакомиться. Единственно, кто обратил внимание, так это двое парней — тонкогубые и темноволосые, похожие друг на друга как два карандаша, только что вынутые из коробки. Близнецы сидели под кипарисом, неподалеку от остальных, но создавалось впечатление, что они здесь не как все, а чуточку наособицу. Они же здесь оказались единственными, чьи спины укрывали накидки, стоявшие горбиком. Мысленно я пожалел парней, но удивился, что редко встречающийся физический недостаток случился у двух братьев сразу.
Близнецы завтракали, как все, зачерпывая ложками не то жидкую кашу, не то густой суп, но делали это одновременно, я бы даже сказал — синхронно, словно копируя движения друг друга. Так же синхронно они посмотрели на меня, переглянулись, а потом опять вперились в меня взглядами, не забывая отправлять в рот еду. И, бьюсь об заклад, что теперь их взоры выражали явную неприязнь. С чего бы это? Я им что, когда-то с копейки рубль не сдал или увел любимую девушку? Да и черт-то с ними, с этими горбатыми близнецами. Мне нужно выяснить — где взять миску и ложку? Где же Геракл? А, вот и он, сидит себе на бревнышке с миской в руках. Осторожно, словно я шел по забитому до предела пляжу, стараясь не наступить на лежавших и сидевших, дошел до героя.
Геракл, завидев меня, глубокомысленно изрек, протягивая полную миску:
— Правильный ты человек Саймон, успел вовремя.
Принимая посуду (похоже, вылеплена вручную!) и ложку (деревянную и огромную!), я устроился рядом с «мифологическим» персонажем, набивавшемуся мне в друзья и спросил:
— А почему вовремя?
— Потому что еще немного и мне пришлось бы съесть твою порцию или скормить ее очагу. Лопай, иначе яство остынет. И не вздумай задавать дурацкие вопросы, отвечать не стану.
Вопросов у меня столько, что если их вывалить на палубу «Арго», корабль пойдет ко дну. Но есть хочу больше, нежели спрашивать.
Яством оказалась довольно густая похлебка, напоминавшая клейстер. И по вкусу тоже походила на клейстер из неопознанной муки грубого помола и мелких кусочков вяленой рыбы. Рыбу, кстати, я тоже не опознал, но рыба, она и есть рыба. В другое время и в другом месте, устроил бы скандал или просто не стал есть, но здесь решил не спорить и не выделываться. Как там у Беранже? «Коль есть вино плохое, хорошего не ждать. Оставив дам в покое, у швей любви искать».
Если я среди реконструкторов, полностью погрузившихся в историческую эпоху, нелепо ждать на завтрак рисовую кашу или яичницу с жареными сосисками. Хотя, почему эти парни, взявшиеся «погружаться» в мифологию Древней Греции (виноват, Эллады), копируют чисто исторические реалии? Почему бы не допустить, что аргонавты завтракали кофе и бутербродами с маслом?
Пока я ныл (мысленно), ложка и челюсти трудились на славу. Да и что такого? В принципе, есть это можно, в армии приходилось жевать перловку и холодные макароны, якобы, сваренные «по-флотски». Жаль, что похлебка начала остывать, горячей она была бы гораздо лучше. Понятно, отчего Геракл меня торопил.
Я уже отковыривал кусочки застывшего клейстера, приставшего к дну, как к нам подошел симпатичный рыжеволосый мужчина с бородкой. Крепко сбитый, мускулистый, напоминающий либо боксера, либо борца в вольном стиле. Кивнув вначале Гераклу, потом мне (ну, наконец-то хоть кто-то со мной поздоровался), рыжий сказал:
— Я рад, что Геракл наконец-то нашел своего лучшего друга.
Лучшего друга? Вроде, лучшими друзьями Геракла были его брат Ификл и племянник Иолай. Но спорить не стану.
— Спасибо Автолик, я тоже этому рад.
Автолик? Имя не очень знакомо, но где-то я его слышал. Что-то этакое, связанное с воровством или обманом. Хм... То-то я гляжу рожа хитрая, да еще и рыжий.
— Саймон, как опоздавшему, тебе придется вымыть котел, — сказал Автолик.
Сказал, и посмотрел мне в глаза. Нет, котел я готов помыть, без проблем, но что-то здесь не так. И Геракл посматривает с интересом, но не вмешивается, словно ожидая моей реакции, а глазенки Автолика... Глазенки такие честные-честные, словно у моего армейского друга Толка, когда он серьезным видом начинал врать. Скорее всего, котел парни моют по очереди, а нынче как раз очередь Автолика, а тот решил «припахать» простака. Классика.
Похоже, я тоже начал входить в образ. Смотрю на рыжебородого не как на парня, исполнявшего роль хитреца, в сущности — на актера, а как на реального человека. Нет, определенно я спятил. Значит, буду отыгрывать собственную роль.
— А где котел?
— Так вон он лежит, — радостно кивнул Автолик в сторону ближайшего кипариса, рядом с которым лежал здоровенный горшок, ведер на пять, если не больше. Интересно, он из бронзы или из меди? Нет, слишком роскошно. Из такого котла можно доспехи для двух гоплитов соорудить. Неужели глиняный? Даже не знал, что котлы могут быть глиняными. Вымыть, что ли? Нет, обойдется. Вот, наступит моя очередь, тогда и помою.
— У вас есть обычай, по которому опоздавший моет котел? —поинтересовался я.
— Чем угодно клянусь, — торжественно заявил Автолик, чем еще больше усилил мои сомнения.
— Нет, зачем же клясться? — пожал я плечами. — Я и так знаю, что Автолик — самый честный человек на свете. Верно?
— Конечно, — радостно подхватил рыжий. — Спроси кого хочешь, они скажут, что Автолик — самый честный человек на свете.
Неожиданно со стороны аргонавтов раздался смешок. Это я только думал, что на меня тут никто не обратил внимание. Еще как обратил. И внимание обратил, и уши навострил. А высказывание Автолика-хитреца как раз и вызвало веселье.
— А кого здесь можно спросить? — поинтересовался я, переждав шум.
— А зачем спрашивать? Ты мне не веришь? — принялся выкручиваться Автолик. — Я могу тебе в том поклясться. Хочешь, поклянусь своим собственным отцом, что я у него самый честный?
Интересно, а кто у него папа, если сын так просто бросается его именем? Наверное, тоже жулик. И кто же тогда другие детки папы Автолика? Втройне подозрительно.
— Договорились, — кивнул я. — Отца твоего мы трогать не станем, а вот клянешься ли ты на земле, что ты самый честный человек?
— Клянусь, что я
