В гареме Сына Неба. Жены и наложницы Поднебесной - Виктор Усов

И даже строгому конфуцианскому ученому Хань Юю (768–824) не претило содержать танцовщицу, которая являлась его бессменной спутницей. Сохранилось множество стихотворений, в которых описываются пирушки с друзьями, где присутствовали танцовщицы (сицзи).

О, хризантема, осени цветок…

Многие поэты и писатели эпохи Тан были не прочь переспать с молоденькими девушками вдали от дома и семьи. Это красочно описано Ли Бо в одном из стихотворений.

Попивая вино у горной тропы,Приветственно махнул рукой всаднице,Обворожительной девчонке,Ей едва ли минуло пятнадцать.«Выпить хочешь?» — спросил,И она спешилась и подошла,Обворожительная девчонка,Ей едва ли минуло пятнадцать.Посадил на колени, захмелел от ее взгляда,И она, опьянев, согласилась отдаться.О, утро у горной тропыИ вино, прогретое солнцемИ неистовый жар объятийОбворожительной девчонки,Ей едва ли минуло пятнадцать.

Если на танцовщицах женились, то они обязаны были, разумеется, забыть о своей прежней жизни и развлечениях, во всем подчиняясь своему мужу, храня ему верность и преданность. Не всегда эти перемены было легко переносить. В одном из стихотворений того времени описывается глубокая печаль девушки из публичного дома, которую богатый ловелас взял к себе в наложницы, а потом бросил.

Зеленеет трава на берегу речном,Заполнили сад густые ивы.Молодая хозяйка сидит пред окном,Танцовщица.Она на диво красива.Нежны ее щеки в румянах и пудре,Тонки и длинны пальцы прелестных рук.Когда-то ее называли гулящей и распутной,Теперь она замужем, хотя гуляка-супругКак уйдет — так на целую вечность.Тяжело ожидать и хранить ему верность.

Из глубины веков дошло до нас прекрасное китайское искусство вырезания узоров из бумаги «цзяньчжи»

С древних времен в Китае военным чиновникам часто приходилось длительно отсутствовать, занимая временные должности в разных провинциальных центрах или в приграничных с Поднебесной районах. У большинства из них не было средств (да, видимо, и желания), чтобы забрать с собой всех жен и свою семью, и обычно их оставляли дома под присмотром главной жены, а с собой брали только одну или двух «походных» наложниц, как правило, наиболее артистичных. Подобная практика сохранялась и в последующие века. Это часто являлось причиной острых конфликтов, которые описываются в романах танской, сунской и более поздних эпох.

В последние годы существования Маньчжурской империи, когда правительство, предпринимая попытки модернизации страны, пыталось организовать современную дипломатическую службу, послам и представителям за границей полагалось иметь при себе жен, но старомодные главные жены высокопоставленных китайских чиновников не знали иностранных языков и были совершенно не подготовлены к западному образу жизни; то же касалось дополнительных жен и наложниц. Поэтому многие китайские дипломаты того времени в отчаянии направлялись в портовые города, где выбирали себе певичку, знакомую с западными манерами, чтобы потом взять ее в качестве особой наложницы в иностранную столицу и представить ее там как единственную законную супругу.

Любовная сцена

«Смотрины» будущих наложниц

Состав гарема Сына Неба регулярно обновлялся, чтобы во дворце появлялись новые молоденькие наложницы. Для этого раз в несколько лет устраивались специальные «смотрины».

В древности смена женщин во дворце происходила один раз в 10 лет. Позже, во времена династии Цин, каждые три года сменялось больше половины жительниц гарема.

«Смотрины» происходили в несколько туров. Так, в 1599 г. император послал специальных людей по всей стране отобрать лучших претенденток. Как пишет Ван Япин, были отобраны и привезены в столицу 5 тысяч красивых девушек. После первых туров осталось около тысячи, которых и доставили во дворец Сына Неба.

В заключительных «смотринах» обычно участвовал сам император, его мать и ближайшее окружение. Более сотни конкурсанток выстраивались перед очами Сына Неба. Он отбирал из претенденток несколько десятков лучших, которые оставались во дворце.

О, несравненная красота изысканных дев дворца!..В них обаяние, сладость в них!Пудра нравится и сурьма — черных бровей черта…Строен, и статен, и тонок стан, —Так миловидны черты лица, грация так проста!В платье коротком летом она, — тонкого шелка ткань,Тело чуть светится сквозь шелка, а сквозь него — луна…Танец взвивает края одежд, — благоуханный ток,Зубы в улыбке ее сверкнут, поступь ее легка!Полуоткрыла она уста и взор устремила вдаль…Душу захочешь отдать ей в дар — если душа чиста!

Китайские дамы

Так писал о девушках императорского дворца знаменитый поэт Сыма Сянчжу.

«Смотрины» кандидаток в наложницы обычно устраивали императрицы-матери в Императорском саду Юйхуаюань Запретного города. В одном из дворцов комплекса — дворце Куньнингун (Земного спокойствия) были устроены жилые покои императрицы. Кстати, в Куньнигуне в 1644 г. при штурме Пекина крестьянской повстанческой армией совершила самоубийство императрица Чжоу, не пожелавшая попасть в плен к повстанцам.

Такие же «смотрины» устраивались, когда император искал себе невесту. В период маньчжурского господства в Китае в упомянутой процедуре, по обычаю цинского двора, участвовали исключительно маньчжурки — дочери военных чиновников высших рангов. В маньчжурском Китае существовало девять чиновничьих рангов, среди которых девятый считался самым низшим. На «смотрины» приглашали дочерей чиновников высших рангов «восьмизнаменных войск». Все маньчжуры входили в состав этих войск; в мирное время они должны были заниматься производством, в военное время — сражаться.

Дочери маньчжурских сановников и военных с детского возраста переписывались чиновниками Департамента императорского двора. И по определенному указанию сверху отцы должны были доставлять своих дочерей в возрасте от 12 до 16 лет на императорские «смотрины». Уже упоминавшаяся дочь посла маньчжурского правителя во Франции Ю Гэна Дерлин подтверждала, что «дочери всех маньчжурских чиновников второго ранга и выше… должны поехать во дворец, чтобы император из числа их мог избрать себе второстепенных жен, если он пожелает».