Вьетнамские народные сказки (ЛП) - Автор Неизвестен

— Пожалуй, и впрямь мне теперь незачем идти в Хатэй, — сказал человек из Хадонга.

— Ваша правда! — ответил ему хатэец. — Можно нам теперь домой вернуться спокойно. Но послушать о таких чудесах всегда интересно!

Собрались путники прощаться и перед дорогой стали угощать друг друга бетелем. Только не знают, кто из них старше и кому первому надлежит принять угощение.

— Скажите, почтенный, а сколько вам лет? — спрашивает путник из Хадонга.

— Уже и не помню, — отвечает хатэец, — одно мне ведомо, что, когда был я еще во чреве матери, сорвала она украдкой персик в саду с дерева, которое цветет раз в три тысячи лет. Косточку от того персика мать посадила. Выросло из косточки дерево, а от его плодов появились потом другие деревья. Теперь в наших краях таких персиковых деревьев видимо-невидимо. А вам сколько лет, почтенный?

— У меня с памятью хуже, чем у вас, почтенный, — отвечает человек из Хадонга. — Я таких подробностей не помню. Знаю только, что каждый год мой возраст заносился на табличку величиной с зубочистку. Теперь такими табличками семь домов битком набито. А часть их лежит в общинном доме и в храме Будды. Я все делами занят, не соберусь подсчитать, а чужой, боюсь, со счета собьется.

— Так как же узнать, кто из нас старше? — в недоумении говорит хатэец. — Давайте спросим, сколько весен и осеней живет на земле та старая торговка.

Спросили путники старую торговку, а она отвечает:

— Я женщина неграмотная, потому, сколько мне лет, знать не знаю. Может, моему младшему братцу об этом известно.

— А где же ваш младший брат и как его звать?

— Где он, это мне неведомо, а звать его — Банко[1].

— Так, значит, Банко — ваш младший брат?! — вскричали разом оба путника. — Тогда вы, конечно, самая старшая из нас и вам первой бетелем угощаться.

Как глупец очки покупал

Жил когда-то один человек, глупее на свете и не найдешь. Увидел, что старики и старухи, когда читают, очки надевают, и тоже решил очками обзавестись. Пришел в лавку, очки попросил. Напялил на нос, взял календарь, смотрит — ничего прочесть не может. Другие очки попросил. Хозяин услужливый — целых шесть пар перед глупцом разложил, — ни одни не подходят. Принес тогда хозяин самые лучшие очки, которые были у него в лавке. Опять напялил их на нос глупец, поглядел в календарь, головой качает: не годятся, мол.

Удивился тут хозяин, посмотрел на глупца повнимательней, а тот календарь вверх ногами держит.

Спрашивает хозяин:

— Отчего это, почтенный, вам ни одни очки не подходят?

— Плохими очками торгуете, — отвечает глупец. — Дайте хорошие, я что угодно прочту.

— А, позвольте, почтенный, спросить, вы знаете грамоту? — обратился к глупцу хозяин.

— Знал бы я грамоту, мне б очки не понадобились, — ответил глупец.

Кошка — всегда кошка

В давние времена жил один человек, и была у него кошка, которую он считал такой умной, такой необыкновенной, что величал ее не иначе, как Небесной.

Пришел к хозяину кошки как-то гость, услыхал это прозвище, удивился и спрашивает:

— Почему вы, любезный, называете обыкновенную кошку Небесной?

— Эта кошка вовсе не обычная, — отвечает хозяин. — Столь удивительных кошек свет еще не видывал. Поэтому только такое имя ей и подходит, — именно Небесная, ведь на свете нет ничего могущественнее Неба.

— Но разве вы не знаете, — говорит гость, — что облака могут закрыть небо?

— Вы, пожалуй, правы. Назову-ка я свою кошку Облаком.

— Но ветер гонит облака, куда ему вздумается, — молвит гость.

— Что ж, — отвечает хозяин, — вы правы! Пусть моя кошка зовется Ветром.

— Вы забыли, видно, что путь ветру может преградить стена крепости?

— Тогда назову я, пожалуй, кошку Крепостью.

— Но ведь крепостные стены не могут устоять перед мышами?..

— Тогда пусть мою кошку зовут Мышкой.

— А ведь кошке ничего не стоит поймать эту Мышку?

— Тогда пусть мою кошку зовут Кошкой, — сказал хозяин.

Рассмеялся гость, захлопал в ладоши.

— Вот и получилось, как у нас в пословице говорится: «кошка — всегда кошка!..»

Угорь и рыба Тяй

Знаете ли вы, отчего глаза угря узенькие, как щелочки, а глаза рыбы Тяй и карася красные? Не знаете? Так послушайте. Рассказала эту удивительную историю тетушка черепаха креветке. А от креветки узнали ее другие обитатели вод. Может быть, не все здесь точно, да ведь сколько лет прошло? Никто не припомнит.

Давным-давно всем краем речных порогов Бё правила большая черепаха. Не потому, что она была умнее или сильнее всех, а потому, что были у нее четыре лапы и могла она жить и в воде и на земле. Один раз в год речной народ — креветки, крабы и рыбы — собирался на праздник. В этот день они прыгали через речные пороги Бё, чтобы из самых ловких и сильных выбрать воеводу в помощь большой черепахе. Черепаха забиралась на огромную отвесную скалу и оттуда сама судила состязание. Никто, кроме нее, туда взобраться не мог.

Это было хорошее, доброе время. Все обитатели речных порогов Бё жили в мире и согласии. А самая большая дружба была у рыбы Тяй и угря. Очень жалел угорь своего друга — сироту Тяя. Трудно ему приходилось, а помочь сироте было некому. Рыба Тяй в батраки нанимался, за любую работу брался, чтоб прокормиться. Где уж тут было о нарядах думать. Так бедняга Тяй круглый год и ходил в одной рваной набедренной повязке.

Рядом с беднягой Тяем угорь всегда себя чувствовал неловко в своем красивом наряде с розовой и алой тесьмой. Поэтому, когда случалась в округе свадьба или собиралась ярмарка, угорь уступал своему другу Тяю красивый наряд, чтобы и он мог пощеголять на празднике. Заботясь о друге, угорь советовал ему упражняться у речных порогов Бё — вдруг он выиграет состязание и станет воеводой у большой черепахи.

Послушался Тяй угря и начал плавать к речным порогам Бё, упражняться в ловкости и прыжках.

Однажды прыгал Тяй через пороги, вдруг видит: в прибрежных камышах чьи-то черные глаза блестят — кто это за ним подглядывает? Присмотрелся Тяй и узнал красавицу карасиху.

Захотел он перед карасихой своим искусством блеснуть: то он устремлялся вниз к илистому дну, то выскакивал и летел над водой, то скользил по течению, то плыл против течения. Красавица от него глаз не отрывала.

Притомился Тяй. Подплыл он к камышам, где карасиха пряталась, и запел:

Поднимая глаза к небесам. Одинока звезда, как я сам. Изнывает в разлуке, тоске Серебристая рыбка моя. Как мила эта робость твоя, Серебристая рыбка моя… Взял бы сеть я с грузилами медными, Вышел к речке с друзьями отменными И поймал, изловил бы тебя, Серебристая рыбка моя!

Почувствовал Тяй, что карасихе эта песня пришлась по душе, и запел еще громче:

Но зубов крокодила боюсь, Да и гнева дракона страшусь, Серебристая рыбка моя…

— Вздохнула карасиха в камышах и говорит:

— Славно ты поешь! Только одного я понять не могу: откуда ты знаешь, что на небесах живет одинокая звезда?

Обрадовался Тяй, что карасиха тайный смысл его песни сразу постигла, и спрашивает:

— Кто это там в камышах? Уж не сестрица ли карасиха?

Карасиха была девица скромная, из камышей выйти не решилась. Лишь пошевелила она розовыми губками и тихонько вымолвила, чтобы только Тяй ее услышал:

— Братец Тяй! Как настанет праздник состязания на речных порогах, оденься понаряднее. Я буду ждать тебя!