Мирина – жрица Скифии - Ирина Панина

Женщина радостно заулыбалась, обнажив крепкие белые зубы. Она поспешно сняла с себя великолепные сердоликовые бусы и, в знак признательности за добрую весть, с почтительным поклоном вручила их Аргимпасе.

– Судьба скифских племен решается на поле брани, – одобрительно посмотрев на жену, проговорил мужчина. – Я счастлив, что судьба распорядилась одарить меня вторым сыном. Нашему кочевью нужны сильные мужественные воины.

Жрица передала малыша в руки матери, и та принялась нежно целовать его в пухлые смуглые щечки. Аргимпаса подробно рассказала женщине, как ухаживать за мальчиком, пока он полностью не поправиться, и дала с собой кувшин с целебным настоем.

Низко поклонившись жрице, воин торжественно произнес:

– Аргимпаса, ты не только необыкновенно прозорливая искусная целительница, но и очень добросердечная женщина! За исцеление сына мы, по приезду домой, принесем в жертву богине Апи самого лучшего белого коня.

Видя, что чужаки засобирались в дорогу, Мирина приблизилась к женщине и легонько пощекотала теплую ладошку ребенка. Малыш засмеялся и, ухватив палец девочки, пытался затянуть его себе в рот. Мирина и подбежавшая Томира стали смешно агукать, забавляя мальчика. Взрослые с улыбкой наблюдали за их веселой игрой.

Еще раз поблагодарив жрицу за исцеление сына, кочевник обнял за плечи жену и направился вместе с ней к выходу из шатра. Аргимпаса и девочки вышли их проводить. Воин заботливо усадил в повозку жену с ребенком, затем взобрался сам и рванул вожжи. Повозка с грохотом тронулась с места и вскоре покинула кочевье.

Смеркалось. Заходящее солнце окрасило медленно плывущие по небу облака в сказочные цвета, отбросив от деревьев и юрт длинные фиолетовые тени. По кочевью забегали стайки молодых скифянок, которым нравилось собираться вместе по вечерам и, напевая песни, прясть тонкие нити из овечьей шерсти, а также вволю поболтать о житье-бытье и холостых парнях.

У повозки, покрытой пестрым войлочным ковром, расположились несколько девочек, которым не терпелось узнать, о чем сегодня им собирается рассказать Мирина. По заведенному обычаю дочь скифского вождя Таргитая каждый вечер с удовольствием пересказывала юным соплеменницам удивительные истории и сказки, поведанные ей перед сном бабушкой.

Закончив очередную сказку, Мирина обхватила руками колени и прислонилась спиной к высокому колесу повозки. Теплый ветерок шевелил густые черные волосы девочки, покрывавшие ее голову, шею и худенькие плечи. Мирина задумчиво посмотрела на синеющий вдали горный хребет и запела. У дочери вождя был на редкость выразительный и проникновенный голос. Частенько песни, которые напевала Мирина, звучали на странном, непонятном ей самой языке. Своей необычайной мелодичностью и красотой они ласкали слух, но резко отличались от воинственных гордых песен кочевников. Слушая пение Мирины, притихшие дети, словно зачарованные, покачивались в такт мелодии, испытывая при этом прилив умиротворяющей энергии и счастья.

Допев до конца песню, юная певица умолкла, любуясь переменчивыми красками вечерней зари.

– Мириночка, скажи нам, о чем твоя песня? – негромко попросила одна из девочек с конопатым личиком и смешным вздернутым носиком.

– Во время пения я вижу перед собой высокие заснеженные горы, – взглянув на заинтересованных слушателей, заговорила Мирина. – У подножья горного хребта раскинулось гигантское становище. Только огромные шатры там сделаны не из войлока, а из цветного камня и золота. В становище живут белокожие и краснокожие люди, которые любят одеваться в блестящие одежды и ходят пешком. Лошадей там мало, а те, что есть – уж больно неказистые. Наши горячие породистые кони – куда лучше! Вокруг этой загадочной земли много-много воды. Чужеземные купцы, изредка приезжающие в наше кочевье, говорят, что это океан. А наша Катунь, по сравнению с океаном, является просто жалким ручейком.

Бросив красноречивый взгляд на дочь вождя, одна из слушательниц – девочка с квадратным подбородком и упрямым насупленным лбом – недоверчиво хмыкнув, заявила:

– Ну и врунья же ты, Миринка!

– Неправда! Мирина никогда не лжет!!! – вскипев от негодования, воскликнула Томира.

– Я часто вижу эту таинственную страну во сне, а иногда, когда задумываюсь, и наяву, – невозмутимо глядя в лицо обвинившей ее девочки, твердо проговорила Мирина. – Но разве я заставляю тебя верить, Умат? Не хочешь, не слушай!

– Признайся! Да ты просто завидуешь Мирине! – отчаянно защищая подругу, прикрикнула на девчонку Томира.

– С какой стати мне завидовать ей?! – огрызнулась в ответ упрямица. – Тому, что она грезит наяву и не может отличить фантазии от реальности?

– Все! Хватит об этом! – решительно отрезала Мирина, заметив, что Томира, сжав кулаки, готова была напасть на обидчицу.

Пренебрежительно фыркнув, раздосадованная девчонка быстро поднялась с земли и, гордо вздернув квадратный подбородок, удалилась.

– Вечно эта противная Умат всем недовольна, так и норовит брякнуть какую-нибудь гадость! – возмутилась курносая девчушка. – Думаю, что в следующий раз мы соберемся послушать дивные рассказы Мириночки без нее!

Настроение детей было безнадежно испорчено глупой выходкой Умат, и они разошлись по своим юртам. Рядом с повозкой остались только Мирина да ее преданная подруга Томира.

Наступила ночь. На небе взошла большая ярко очерченная луна. При лунном свете облик Алтайских гор изменился, приобретя отпечаток какой-то таинственной полусознательной жизни. Мирина с упоением рассматривала бесконечные россыпи звезд.

Ночную тишину прорезало громкое ржание стреноженного коня. Взвыла спросонья какая-то собака. В ответ ей со всех сторон послышался нестройный лай сторожевых псов и раздраженные окрики людей. Задремавшая на коленях подруги Томира подняла голову и, сладко зевнув, сказала:

– Я, пожалуй, пойду спать. До завтра, Мириночка!

Кивнув, та посмотрела ей вслед и глубоко вздохнула. Вскоре в кочевье воцарилась тишина. В теплые безветренные ночи, вглядываясь в ошеломляющую красоту бездонного неба, Мирина любила предаваться мечтам. Мысли девочки витали среди мерцающих звезд в глубинах Млечного Пути. Захваченная собственными переживаниями она потеряла счет времени.

Внезапно перед глазами Мирины возникло чудесное видение. По ночному небу плыл блистающий огромный корабль с парусами, украшенными изображениями фантастического дракона и золотого трезубца. Вдоль бортов корабля двумя рядами сидели гребцы. Их весла ритмично погружались и выходили из звездной реки. На приподнятом золоченом носу корабля стояли несколько величественных жрецов в длинных ослепительно белых одеяниях. Гордо поднятые головы дивных людей были увенчаны обручами из светлого металла со сверкающими лучистыми звездами на лбу. Среди жрецов выделялась высокая фигура золотоволосого человека сказочной красоты, увенчанного короной в виде змеи с поднятой головой. Вдруг один из жрецов – могучий широкоплечий мужчина с большими жгуче-черными глазами – двинулся вперед и с лучезарной улыбкой на губах простер руку к изумленной Мирине.

– Кто вы? Откуда?! Что это за корабль?! – громко закричала потрясенная до глубины души девочка.

В тот же миг загадочное видение исчезло, словно растворилось в темном небе. Но у Мирины осталась твердая уверенность, что в этот момент между нею и могучим черноглазым жрецом образовалась незримая связь, непостижимым образом соединившая их в единое целое. Вскочив на ноги, взволнованная девочка помчалась в свой шатер, чтобы рассказать об увиденном Аргимпасе.

Погрузившись в молитву, провидица неподвижно сидела возле тлеющего очага. Бронзовые светильники, заполненные бараньим жиром, тускло освещали жилище Аргимпасы. Их мигающие огоньки отбрасывали на стены шатра призрачные колышущиеся тени.

Мирина откусила сладкий пирог и нырнула в мягкую войлочную постель. Некоторое время она молча наблюдала за бабушкой. Каждую ночь Аргимпаса подолгу молилась за своих сородичей, как за здравствующих ныне, так и за тех, кого уже нет рядом. Иногда, погружаясь в особое состояние, жрица получала сообщения из мира Духов. Аргимпаса советовалась с этим таинственным потусторонним Миром о том, как избегнуть сил зла, угрожающих племени, об исцелении тяжелых недугов своих соплеменников, испрашивала наставления в прочих делах. Подумав, Мирина почему-то решила не рассказывать бабушке о загадочном видении звездного корабля. Терпеливо дождавшись окончания молитвы, она тихо спросила:

– Бабушка, откуда родом скифы? И кто были наши предки?

Аргимпаса подняла голову и, ласково улыбнувшись любознательной внучке, объявила:

– Я расскажу тебе старинное предание, которое слышала еще от своей прабабушки.

Мирина приподнялась на локте и оперлась подбородком о раскрытую ладонь. Внимание девочки было приковано к мудрому лицу старой жрицы.