Откровения романтика-эротомана - Максим Якубовски

Плайя Дорада была превосходна, но еще прекрасней было бы, если бы она могла загорать обнаженной весь день. Нагота давала ей ощущение свободы, обостряла ее дремлющие сексуальные чувства. После недели обычного отдыха Корнелия почувствовала необходимость в некоторой стимуляции и позволила себе выбрать партнера среди случайных мужчин, которые кивали в ее сторону во время обедов и ужинов или даже пытались пристать в баре. Если честно, то все, что они говорили, не вызывало у нее интереса. И пока она приглядывалась к ним, оценивая их внешний вид и габариты, все эти ненужные слова и фразы влетали ей в одно ухо и вылетали из другого. Нескольких она затащила в постель. Никогда дважды одного и того же. По большей части, из-за их смятения — она обращалась с каждым мужчиной так, словно использовала его для простого удовлетворения своих сексуальных потребностей. Некоторые оказались хорошими любовниками, смогли доставить ей удовольствие, даже заставили ее кончить. Остальные же оправдали свою посредственность, будучи небрежными или несостоятельными, но для нее это не играло никакой роли. Назавтра она уже не помнила ни лиц, ни толщины или оттенков их членов, ни позиций, в которые они ее ставили. Просто эгоистичный курортный секс, до тех пор, пока она нуждалась в нем.

Вскоре и песок, и море, и ничего не значащие объятия стали изматывающими, и пришла тоска. Она меняла отели на побережье в поиске новых кулинарных впечатлений и партнеров по постели, в то же время стараясь избегать предыдущих мужчин, — что с них теперь было взять. Радость от отдыха на Карибах угасала с каждым часом. Корнелия была городской девчонкой до мозга костей и предпочитала наслаждаться своим одиночеством, будучи в самом сердце суетливой толпы. Она оплатила счет и на следующий день вылетела домой.

Даже после нескольких недель отсутствия на ее автоответчике было всего несколько сообщений. А ящик электронной почты был переполнен в основном коммерческим спамом. Нет, ей не требовалось неограниченных поставок дешевой виагры или программ для потери веса (гарантия качества! 100 %-ный эффект!)

Только один человек попытался связаться с ней и по телефону, и через электронную почту. Иван.

Он был ее агентом уже год. Обычно это только голос по телефону. С еле прослеживающимися следами русского или, по крайней мере, восточно-европейского акцента. Однажды, вскоре после того, как он появился на горизонте, заменив собой парня из Пуэрто-Рико, который и ввел ее в организацию, Корнелия прибыла на место встречи гораздо раньше назначенного часа и без намека на любопытство изучила его в тот момент, когда он оставлял для нее конверт. Это был мужчина средних лет, с серыми волосами, абсолютно невзрачный. Тип человека, который сливается с толпой. Но ей нравился его голос, тишина между словами, некая недосказанность. Она не перезвонила, зная точно, что ему известна дата ее возвращения в Нью-Йорк.

Он напомнил о себе на следующий день.

— Иван, — сказал он, хотя ему не нужно было представляться.

— Привет.

— Хорошо провела отпуск?

— Да, чувствую себя вполне отдохнувшей, — сказала Корнелия.

— Отлично. На Карибах изумительно в это время года.

— Я тебе никогда не говорила, что буду там, ведь правда? — хихикнула Корнелия.

— Нет, не говорила, — ответил он.

— Так что…

— Так что…

— Ну хорошо, Иван, — сказала Корнелия. — Я не вполне уверена, что готова сейчас к очередному заказу.

— Не готова? Не нашлось новой книги для восхитительной коллекции Корнелии?

— На самом деле сейчас книг нет. Но причина не в этом… — Она выдержала долгую паузу.

— Ну так скажи мне, — продолжал Иван.

— Я думала о том, чтобы уволиться, Иван.

— Правда?

— Да. Теряю мандраж и чувствую себя очень уставшей. Называй это как хочешь.

— Неподходящий момент месяца, моя дорогая?

— Неподходящий момент года, Иван, — ответила Корнелия. — Просто теперь я не уверена, что хочу выполнять заказы, которые ты даешь мне. Ничего личного.

— Понимаю, — сказал Иван, и в его голосе не отразилось никаких эмоций.

— Что, теперь ты мне скажешь, если я теряю мандраж, то не имею права уйти? — с усмешкой спросила Корнелия. — Обратного пути нет?

— Нет. Не совсем, — сказал он. — Просто это будет грустно. Ты одна из лучших.

— Спасибо за комплимент. Может, так обернулось, что я больше не хочу быть одной из лучших.

Иван сделал паузу.

— Давай встретимся, — предложил он. — Поговорим.

Само по себе такое предложение было очень необычным.

Корнелия помимо своей воли была заинтригована ситуацией. Как он попытается вынудить ее изменить решение? Будет ли он льстить, стращать, умолять?

Она согласилась. Договорились на воскресный вечер в фойе кинотеатра «Анжелика» в Хьюстоне. Там всегда полно народа, люди неизменно или стоят в очередях к одному из дюжины залов, или сидят за столиками, попивая сок или кофе.

При ближайшем рассмотрении Иван показался ей старше, чем по первому впечатлению, и в его голосе не было соблазнительных интонаций, которые так ей нравились в их телефонных разговорах. На нем было тяжелое коричневое кожаное пальто и черный шерстяной шарф от Вивьен Вествуд, замотанный, как у студента, вокруг шеи. К столику, за которым сидела Корнелия, он принес напитки: для нее лимонад «Снаппл», для себя — черный кофе.

Его глаза мерцали.

— Ты еще молода, чтобы думать об увольнении, ведь так, Корнелия? — спросил он, и его тонкие губы искривились в улыбке.

— Видишь ли, никогда не было речи о том, что эта работа будет постоянной, — вежливо ответила она.

— Я это понимаю, но не поверю, что танцы позволяют тебе покупать всякие предметы роскоши, не так ли?

Она осознала, что этот человек, по всей вероятности, видел ее на сцене исполняющей стриптиз и изучил каждую интимную деталь, каждое отверстие ее тела. Должно быть, он как минимум единожды проверял ее таким образом. Что ж, в этом был резон.

— Это не вопрос денег, — ответила она. — Я экономный человек… — Корнелия замешкалась, — разве что кроме…

— Разве что кроме твоих любимых книг, — закончил он фразу и посмотрел в ее глаза.

— Ты хорошо подготовился.

— И в самом деле, — он высыпал в кофе сахар. И снова пристально посмотрел в глаза этой высокой молодой женщине, сидевшей напротив, тонкой, бледной, кажущейся почти высокомерной из-за отличной осанки. — Ты действительно нечто, Корнелия. Очаровательно красива и, несомненно, одна из моих лучших наемников.

— Ты льстишь мне.

— Со всеми нами такое случается, ты знаешь, это чувство утомления, коварная усталость в костях и мозгу, а ты расцениваешь это как желание сменить образ жизни. Я проходил через подобное. Я совершал те же самые поступки, что и ты, Корнелия. Но я тебе говорю — это проходит, со временем настрой меняется.