Звезда конструктора-2 - Виталий Башун

– Как сказать. У них то густо, то пусто. К тому же для семейных важно знать, что родные не останутся без компенсации случись что. В вольных такого нет. Пропал и пропал. Редко, но бывает, когда выжившие соратники дают какие-нибудь деньги вдовам.

– Если можно, я бы хотел как-нибудь сходить в такой рейд.

– Почему же нет. Правда новичков со стороны, без рекомендаций и знакомств, берут редко, но мне не откажут. Когда желаете сходить в рейд?

– Сначала мне надо попасть в храм, сделать кое-что. Потом подготовиться… В общем, думаю, через пару месяцев я буду готов.

– Хорошо. Так и решим. Ну а сейчас время обеда. Пойдемте, я познакомлю вас с семейством.

При выходе из кабинета к нам подскочил парень под руку с… эльфийкой.

– Папа! Мы с Оксанимой собрались за покупками к свадьбе, ты не дашь нам свою магарету? Она попросторнее.

– Хорошо. Берите. А как же обед?

– Мы потом. Или в городе перекусим.

Парочка исчезла также стремительно, как и появилась, но я успел заметить явный интерес к свой персоне со стороны эльфийки. Она явно засекла метку и непременно растреплет о своем открытии другим эльфийкам. Вот же повезло мне так повезло. Редкость для эльфийки встретить подходящего партнера, к тому же не эльфа, а уж встретить еще одного меченого неэльфа и вовсе можно считать за чудо. Поэтому как бы ни было удобно пожить здесь, но придется искать иное пристанище.

– Извините, Олевар. К сожалению мои планы изменились и я вынужден буду уйти. После обеда. Нам пока не желательно видеться. Точнее, чтобы нас видели другие. В том числе и ваши домашние…

– Ты думаешь невестка расскажет о тебе кому-нибудь? Но зачем ей? – догадался о моих сомнениях Олевар.

– Есть одно обстоятельство, которое, скажем так, делает меня не совсем обычным(!) вашим партнером.

– Что ж. Если так…

Олевар вернулся в кабинет и не присаживаясь написал короткую записку на листке бумаги.

– Прошу, – подал он мне записку. – Здесь по адресу Водяной переулок восемнадцать в доходном доме есть небольшая квартирка о которой знают очень немногие. Передайте записку управдому и он вас поселит. Можете жить сколько понадобится. Там мы с вами сможем и встречаться.

Я искренне поблагодарил Олевара и после очень вкусного обеда ушел устраиваться на новом месте.

«Здравствуй, мама!

Пишу тебе из славного города Либедь, столицы не менее славной Градорики. Город красив своей своеобразной красотой. Дома, в основном, двух и трехэтажные, все с высоким крыльцом. Это, в основном, из-за снега, который зимой выпадает в больших количествах и может просто напросто засыпать вход. Но летом здесь так же тепло, как у нас в Вильдории.

Практика у меня проходит в целом хорошо, но не без сложностей. Встретила здесь подруг и одна из них, представляешь, видела недавно одного моего знакомого, с которым мы имели совместные дела еще в Вильдории. Воистину мир тесен! Правда, знакомый так спешил, что даже адреса своего не оставил, но я думаю, мы его непременно найдем и заставим отдать должок. Подруги обещали помочь.

А еще по городу ходят слухи, что боярышня Любовара чудом спаслась от лап грабителей и каким-то неведомым образом, якобы „эльфийской тропой“, моментально перенеслась в Градорику. Ты не знаешь, что это за „эльфийские тропы“? Нам наставник ничего подобного не рассказывал.

Твоя любящая дочь…»

Глава 2

Квартирка на втором этаже доходного дома, которую мне предоставил Олевар была небольшой и несколько необжитой. Две комнаты, обставленные простой и функциональной мебелью: в спальне две кровати и столик между ними, в гостиной под хрустальной люстрой с шестью магическими светильниками, стилизованными под свечи, большой овальный стол и шесть мягких стульев вокруг. Возле окна два мягких кресла и над каждым свой магический светильник, конструктивно сочетающийся с люстрой. Кухня оборудована плитой и набором посуды. Туалет и душ сверкали новеньким оборудованием и чистотой.

Поскольку день был довольно напряженным, я быстро помылся, перекусил, разобрал первую попавшуюся кровать и залез под одеяло.

– Сплю на новом месте – приснись жених невесте, – приговаривала моя сестренка, располагаясь на ночь всякий раз в другом углу нашей не очень-то обширной квартирки. Игра у нее была такая. Все ее подружки тринадцати-четырнадцати лет одно время увлекались эдаким способом прозреть будущее и с замиранием сердца увидеть своего суженного-ряженного. Потом долго щебетали, обсуждая сны, и, до визга споря, кто же из приснившихся мужских образов есть тот самый единственный и неповторимый. Или во всяком случае – первый.

– Мужчинам, – сурово наставляла она меня, – следует говорить по другому: «На новом месте сплю – приснись невеста жениху!». Понял?

Ох, как же она злилась, когда я отмахивался от их деревенско-бабушкиной «магии», и отказывался тащиться в другой угол вместе с тюфяком и одеялом.

Усмехнувшись воспоминаниям, я иронично (первый раз в жизни, честное слово) пробормотал сестренкину формулу и привычно вошел в легкий транс, настроившись на полноценный отдых. Проанализировал события дня, отметил ошибки и правильные действия, наметил планы на завтра и не стал препятствовать соскальзыванию в обычный сон.

Никакой невесты я закономерно не увидел. Сон был вполне обычный даже рассказывать нечего – куски, фрагменты, непонятные разговоры. И на пятую ночь пребывания в гостеприимной квартирке Олевара все было как обычно.

Надо сказать, на улицу я практически не выходил. Продуктов на кухне в холодильном шкафу хватит на целый месяц, готовить я умею – не изыски ресторанные, но вкусно и питательно – так что выходить в люди надобности особой не было. Тем более, как я ни учил градориканский с помощью самых передовых методик, все равно практиковаться с незнакомыми людьми на уровне «моя твоя понимать нет» не очень хотелось. Помимо языка, за отсутствием под рукой мало мальски приличной лаборатории, тренировал концентрацию ауры и даже достиг некоторых успехов в управлении предметами на расстоянии до двух метров. Правда, подтащить не очень толстую и тяжелую книгу стоило половины накопленной энергии не очень емкого кристалла.

А вот на шестую ночь, когда сознание стало погружаться в дрему я вдруг… даже не услышал, а скорее почувствовал зов. Меня куда-то приглашали. Причем не грубо и нагло, а словно обратились с робкой просьбой придти и поговорить. Я решил откликнуться и тут же, словно только дожидаясь моего согласия, калейдоскоп осмысленных и не очень сонных сюжетов вдруг сменился небывало красивой картиной, трудно отличимой от реальности.