Русский дух в стране самураев. Жизнь в Японии от первого лица - Шамов Дмитрий

Одежду удавалось постирать только глубокой ночью. Когда все китайцы засыпали (а на этаже, кроме меня, жили одни китайцы), я, как настоящий ниндзя, под покровом ночи пробирался в местную прачечную и стирал свою одежду.

Других вариантов не было. Если пробуешь стирать днем, то кто-то просто приходит, останавливает стиральную машину, вытаскивает все вещи и загружает свои.

От менеджера я также узнал, что едко пахнущий мусор с кухни должны поочередно выбрасывать жильцы, но, видимо, они об этом понятия не имели. Затем мне вручили ключ от комнаты с цифрой 2, и я впервые смог посмотреть на свое жилище, в котором мне предстояло провести довольно долгое время.

В комнате стояла двухъярусная кровать, на нижней части которой мне уже был приготовлен комплект постельного белья. Справа от двери стоял шкаф, наполовину заваленный каким-то мусором и блоками с китайскими сигаретами.

Если вы курите, то стоит приготовиться к тому, что за сигареты в Японии придется отдать круглую сумму. В среднем одна пачка стоит 440 йен, а это на момент написания книги примерно 240 рублей. В разы дороже цен на сигареты в России. Видимо, мой сожитель это прекрасно знал и привозил блоки сигарет со своей родины.

В глубине комнаты располагался стол и пара стульев. Левая половина стола у стены, отделяющей часть комнаты с кроватью, уже была занята и завалена мангой, анимешными фигурками и эротическими журналами с нарисованными девочками. Напротив стола находилась практически пустая напольная вешалка на колесах. За висящим на ней фиолетовым пиджаком я заметил небольшой ЭЛТ-телевизор, покрытый толстым слоем пыли. Видимо, его вообще не используют, а мне пригодится в учебе. Заканчивалась комната просторным балконом, который выходил на узкую неглубокую речку с нависающей над ней железнодорожной станцией Такаданобаба. Комната небольшая, но вполне пригодная для жизни.

Покончив с инструктажем, я подписал несколько бумаг и стал полноправным жителем лучшего в мире общежития.

Перед тем как уйти, менеджер написала на маркерной доске имена всех живущих со мной студентов. Иероглифы я еще читать не умел, поэтому пять закорючек никак не помогли мне прояснить ситуацию. Со временем, если честно, я так и не запомнил имена китайцев, с которыми жил, поэтому назвал их сам. В первой комнате жили Волосатый и Низкий. Хоть у меня у самого не самые короткие волосы, но волосатым я называл китайца из-за того, что его прическа была невероятно пышной и походила больше на афро. Второй же жилец первой комнаты имел очень низкий рост даже для китайца. Во второй комнате жил собственно я и еще один китаец, который на момент моего заселения временно возвращался в Китай навестить родителей, поэтому познакомиться с ним мне удалось уже позже. И вы, конечно, с ним тоже познакомитесь. Для себя я его называл Лосины. В третьей комнате жили не менее интересные люди. Первый Вонючка получил свое имя из-за того, что очень уж плохо дружил с гигиеной. А вот имя другого жителя из третьей комнаты я запомнил без труда. Это, наверное, единственный китаец, имя которого я запомнил. Звали его Чи, а фамилия у него была Рен. Как вы понимаете, для взрослого русского человека, дипломированного педагога и просто интеллигента не составило труда запомнить имя Чи Рен, что уж очень созвучно с русским «член».

Вот так и жили вместе в квартире общежития с номером 308 Волосатый, Низкий, Лосины, Вонючка, Чи Рен и я, Шамов Дмитрий.

Легко в учении, тяжело в быту

Языковая школа

Оставив весь свой багаж в общежитии, я почувствовал просто невероятную легкость. Шею, спину, руки, да и вообще все тело ломило, но при этом было чувство, что притяжение Земли уменьшилось как минимум вдвое. Стоит сделать прыжок – и я полечу. Настроение было просто отличное, ведь с главной проблемой уже покончено. Я приехал куда нужно, смог заселиться в общежитие в другом конце нашей планеты и налегке иду по улице Японии, обдуваемый теплым ветерком. Наконец-то удалось передохнуть и внимательно посмотреть по сторонам.

Первое, что бросилось в глаза, – это то, что японские улицы совершенно не похожи на российские, да и, наверное, на любые другие улицы стран СНГ.

Между невысоких разношерстных зданий петляют узкие дорожки, по которым ходят пешеходы и чудом разъезжаются маленькие японские машины.

Над землей нависают закрепленные на столбах десятки проводов различной толщины. Все первые этажи зданий заняты под разнообразные магазины и ресторанчики, вкусный запах из которых разносится по всей улице. Припаркованных машин нет, но зато практически через каждый метр стоят слегка съеденные ржавчиной велосипеды, похожие один на другой. Большинство людей одеты официально – белый верх и черный низ, но идут они по улице не спеша, что-то увлеченно обсуждая с собеседниками.

В воздухе чувствуется спокойствие и гармония, словно все находится на своем месте и каждый знает, что ему следует делать.

Именно в этот момент я осознал, что нахожусь в Японии и моя новая жизнь уже началась.

Я так увлекся своими мыслями и рассматриванием окрестностей и не сразу понял, что ко мне обратилась моя сопровождающая Кавамото-сан. Она спрашивала меня о том, как я долетел, хорошо ли кормили в самолете, все ли мне нравится, как самочувствие и задавала еще множество похожих вопросов. Я удивился, что она так обо мне беспокоится, но оказалось, что японцы в принципе уделяют много внимания комфорту других людей, зачастую ставя его выше своего.

Идти до школы было минут десять небыстрым шагом. Дорога петляла между двухэтажных частных жилых домов. Необычно было видеть частные дома в довольно приличном районе столицы со своим парковочным местом и небольшим, но все же личным садиком. Сложно представить, что где-то в Москве можно было бы приобрести частный дом.

До приезда в Японию я часто слышал, что тут, а в особенности в Токио, перенаселенность, и люди живут по сути «друга на друге», но то, что я видел, совсем на это не походило. Да, дороги узкие, но у людей частные дома, по улицам ходит не очень много людей, а в метро не бывало давки. Забегая вперед, скажу, что за четыре года жизни в Японии я так и не увидел какого-то намека на перенаселенность городов. Возможно, по каким-то бумажкам это действительно так, но на деле далеко от реальности.

Чем дальше я шел, тем больше замечал различных мелочей. В глаза бросалось большое количество парковок, на которых находились в основном компактные японские автомобили. На обочинах не стояли припаркованные машины, да и самого транспорта на дорогах практически не было. На балконах сушилась одежда, из динамиков, расположенных на столбах, играла спокойная музыка, а деревья словно и не знали, что сейчас октябрь. Было такое ощущение, что я нахожусь не в Токио, который является одним из самых густонаселенных, продвинутых и больших мегаполисов в мире, а в маленьком спокойном городке. Мне уже определенно нравилось это место.

Время от времени Кавамото-сан показывала на какие-то предметы на улице и говорила, как они будут звучать по-японски. Указав на развалившуюся на солнце кошку, моя сопровождающая сказала «neko» (猫), что, как вы понимаете, переводится как «кот» или «кошка». Таким образом я смог еще запомнить слова: дерево (ki), здание (tatemono), машина (kuruma) и несколько других, притом, что еще даже не дошел до языковой школы. Если с каким-то словом или грамматикой связано какое-то воспоминание, то запоминается практически мгновенно. Это все придало уверенности, что я смогу выучить японский язык и адаптироваться в стране.

Школа была расположена на шестом этаже девятиэтажного офисного здания. Когда мы зашли в лифт и двери закрылись, кто-то неожиданно начал говорить по-японски, отчего я вздрогнул. Лифт оказался говорящим! Я понятия не имел, что там говорили, но догадался, что милый женский голос называл этажи и призывал быть осторожными.