Ласточки и амазонки - Артур Рэнсом

В этот момент вошла мать и завершила спор веским аргументом.

– Никаких лекарств, – твердо заявила она. – Любой, кто хочет лечиться, останется болеть дома.

– Если это действительно серьезная болячка, – согласилась Титти. – Но мы же можем сами по себе переболеть чумой или лихорадкой или тем и другим сразу прямо на острове.

– А как у нас с картой? – поинтересовался Джон.

Титти заявила, что они идут в совершенно неисследованные воды, а значит, никакой карты не может быть и в помине.

– Но на всех самых замечательных и интересных картах были места с надписью: «Неведомые земли» или «Неведомые моря».

– Все равно по этим картам нельзя узнать, что находится в этих неисследованных местах, – не сдавалась Титти.

– У нас все равно должна быть хоть какая-то карта, – настаивал Джон. – Она даже может быть совершенно неправильной, и на ней могут стоять совершенно не те названия. Мы сами дадим имена открытым нами землям.

В местном путеводителе для туристов они нашли хорошую карту, на которой было нарисовано озеро. Титти сказала, что это не настоящая карта. Джон возразил, что и такая вполне сойдет. Миссис Джонсон разрешила ребятам взять путеводитель, но попросила держать его в сухом месте. Это означало, что придется взять с собой еще одну жестянку – для предметов, которые нужно уберечь от воды. Кроме путеводителя юные мореплаватели положили в эту банку несколько тетрадей, чтобы вести корабельный журнал и другие записи, а также запас почтовой бумаги – писать письма домой. Еще туда же вошла корабельная библиотека. Титти нашла на полках в гостиной немецкий словарь, оставленный кем-то из предыдущих жильцов фермы.

– Тут полно иностранных слов, – заявила девочка, – это может нам понадобиться для разговоров с туземцами.

Но в конце концов словарь решили оставить на ферме, потому что он был слишком толстым и тяжелым. Кроме того, вполне могло оказаться, что туземцы говорят вовсе не на немецком языке. Вместо этого Титти решила взять «Робинзона Крузо».

– Здесь точно сказано, что нужно делать, попав на необитаемый остров, – сообщила она.

Джон прихватил «Справочник моряка» и часть третью «Лоцманского описания Балтики». Обе книги принадлежали отцу Джона, но мальчик всюду таскал их с собой – даже выезжая на каникулы. Боцман Сьюзен взяла «Простые кулинарные рецепты».

К тому времени, когда Роджеру и Титти вот-вот нужно было ложиться спать, почти все вещи были собраны и сложены в лодочном сарае. Экипаж «Ласточки» в полном составе направился по тропинке через сосновую рощу, чтобы еще раз взглянуть с Дариенского пика на остров. Солнце опускалось за гряду холмов на западе. В воздухе не ощущалось ни малейшего дуновения ветерка. Далеко внизу лежало гладкое, словно зеркало, озеро, тянущееся в обе стороны так далеко, что трудно было охватить его одним взглядом. Прямо напротив пика темнел поросший лесом загадочный остров.

– Поверить не могу, что завтра мы ступим на те берега, – пробормотала Титти.

– Если ветра не будет, то можем и не ступить, – заявил капитан Джон. – Нужно высвистать ветер.

Титти и Роджер, которым было поручено это ответственное задание, свистели, не переставая всю дорогу до дома. Когда они уже подходили к ферме, буки, росшие поблизости от дома, тихонько зашелестели листвой.

– Вот видите, – сказала Титти, – небольшой ветерок мы уже вызвали. Надо будет завтра встать пораньше и выйти посвистеть еще до завтрака.

Глава 3

Путешествие на остров

Для погрузочных работ «Ласточку» вывели из сарая и пришвартовали к маленькому молу. Когда погрузка всего необходимого была завершена, в лодке почти не осталось свободного места. Под главной банкой лежала огромная жестяная коробка, в которой хранились книги, тетради и почтовая бумага, равно как и другие вещи, которые нужно было сохранить сухими, – например, пижамы. Еще в эту жестянку положили маленький барометр-анероид. Джон выиграл его в школе как приз за хорошую учебу и никогда не расставался с ним. Под передней банкой, по обе стороны от мачты, хранились большие жестянки из-под печенья – своеобразные контейнеры для хлеба, чая, сахара, соли, бисквитов, банок с солониной и сардинами, а также некоторого количества яиц. Каждое яйцо было тщательно завернуто в отдельную салфетку – чтобы не побились в дороге. Еще там же лежал большой сдобный кекс. На самом носу, посреди мачты, лежала большая бухта прочной пеньковой веревки и якорь, однако опытным путем удалось установить, что там же поместится еще и юнга Роджер – его назначили впередсмотрящим. Еще в передней части лодки, сразу за мачтой, лежали обе брезентовые подстилки, в каждую из которых была завернута палатка вместе с пришитой к ней веревкой. Все остальное место на дне лодки было занято двумя огромными вещмешками, куда засунули одеяла и пледы. Кроме всего этого, были еще и предметы, которые вообще невозможно было упаковать – например, сковородка, кастрюля, чайник и большая керосиновая лампа. Их предстояло как-то засунуть между остальными вещами. А ведь еще оставалась корзина, набитая кружками, тарелками, ложками, вилками и ножами. Так что в лодке едва-едва хватало места для экипажа, а на молу еще лежали четыре больших тюфяка, которые вчера заботливо набил сеном мистер Джексон, хозяин фермы. Эти тюфяки должны были послужить юным исследователям постелями и матрасами.

– Нам придется сделать два рейса, – сказал капитан Джон.

– Или даже три, – добавила боцман Сьюзен. – Даже если мы выгрузим из «Ласточки» все остальное, мы не сможем погрузить в нее больше трех тюфяков разом.

И тут матросу Титти в голову пришла замечательная идея.

– А разве мы не можем попросить туземца привезти нам тюфяки на туземном каноэ? – спросила девочка.

Джон посмотрел в открытые ворота сарая – внутри стояла большая гребная лодка, принадлежавшая фермеру. Джон знал, что сегодня вечером мать собирается навестить их на острове и посмотреть, как они устроились, – она говорила об этом лично Джону. И, конечно же, ее привезет на остров мистер Джексон на своей гребной лодке. А лучшего туземца, чем мистер Джексон, не найдешь во всем мире.

По полю от фермы к озеру шли мать и нянюшка, несущая на руках Викки. Джон побежал им навстречу. Нескольких фраз хватило, чтобы договориться о том, что сегодня вечером туземцы привезут на остров тюфяки на своем большом каноэ.

– Вы уверены, что ничего не забыли? – спросила мать, стоя на молу и окидывая взглядом загруженную до бортов «Ласточку». – Чаще всего люди выходят в плавание, а потом вспоминают, что забыли какую-нибудь важную вещь на берегу.

– Мы взяли все, что было в моем списке, – возразила боцман Сьюзен.

– Все? – переспросила мать.

– Мам, а что это ты прячешь за спиной? – поинтересовалась Титти. Мать протянула ей упаковку с дюжиной спичечных коробков.

– Ну вот, а говорили «все взяли», – проворчал Джон. – И чем бы мы разжигали костер, если бы мама не вспомнила про спички?

Юные путешественники еще раз попрощались с матерью, нянюшкой и Викки.

– Если вы готовы, то лучше отправляться, – сказала мать.

– За дело, боцман! – скомандовал капитан Джон.

– Всем на борт! – приказала боцман Сьюзен.

Роджер занял свое место на носу. Титти уселась на среднюю банку. Джон прицепил фал к бегунку на мачте и потянул за него, подняв маленький коричневый парус. Сделанный Титти флаг, с темно-синей ласточкой на белом фоне, уже полоскался на мачте. Титти самолично водрузила его туда, едва мачта была установлена на место. Джон прошел на корму к рулю. Сьюзен оттянула вниз укосину, правильно натягивая парус. Она справилась на удивление быстро.

Дул легкий северо-западный ветер – несомненно, его высвистал дружными усилиями весь экипаж «Ласточки». Мать отвязала швартов от причального кольца и, когда маленький парус наполнился ветром, ловко перебросила конец веревки Роджеру, который поймал его, свернул в бухту и уложил себе под ноги. «Ласточка» медленно отошла от бетонного мола.

– До свиданья, мама. До свиданья, Викки. До свиданья, няня.

– До свиданья, до свиданья, – доносилось в ответ с мола.

Мама и нянюшка махали вслед лодке носовыми платками, а Викки помахивала пухленькой ручкой. Экипаж «Ласточки» махал в ответ.

– Троекратное «ура» остающимся на берегу, – скомандовал капитан Джон.

– Моряки дружно прокричали: «Ура, ура, ура!»

А еще нужно спеть песню «Испанские дамы», – предложила Титти. И все четверо запели:

Испанские дамы, простите-прощайте,

Прощайте, прекрасные дамы!

Приказано в Англию плыть нам.

Прощайте,

Уже не вернемся сюда мы!

Как много соленых морей мы проплыли