Научная логика - Вадим Меджитов

пончик. Развалины были похожи на те, что остаются после мощного взрыва, но теперь в толпе беспокойных зевак он мог слегка раскрыть себя, используя окружающих людей как духовную завесу.

Чтобы окончательно обмануть энергетические сканеры, он нежно взял свою девушку за руку, предварительно спросив у нее разрешения. Фрея небрежно пожала плечами и крепко сжала его ладонь одной рукой, а другой в это же время достала из походной сумки очередной пончик.

Келен закрыл глаза, установил энергетический контакт со своей любимой и стал терпеливо ожидать, когда она откусит от пончика первый кусочек. Через мгновение бешеный взрыв раздался у него в голове, а язык ощутил на себе нечто мягкое и теплое. Он аккуратно откусил кусочек от своего пончика, а потом, мысленно извинившись перед девушкой, окончательно запутал все свои чувства и мысли. Мальчик почувствовал, как она вздрогнула, как ее женственное тепло стало перетекать в его душу. Несколько секунд он эгоистично наслаждался этим чувственным экстазом, но затем резко одернул себя, сосредоточился и перенаправил энергетическое русло. Девушка прижалась к нему плечом, он чувствовал ее ровное дыхание и ее любимый запах. И в то же время чувствовал себя, но уже в качественно другом образе.

В этот самый момент он частично смотрел на мир ее глазами, и в который раз удивлялся, как ее сущностное восприятие отличается от восприятия многих людей, которых он встречал. Возможно, в этом частично были виноваты многочисленные мутации, через которые она прошла, но какая теперь разница, если они живы, могут найти себе пищу, кров и просто спокойно наслаждаться жизнью?

Келен мысленно отключился от бесчисленного числа окружающих его запахов, перестал замечать цветовую палитру мира вокруг, а свое внимание полностью устремил на энергетическую составляющую окружения, используя Фрею как своеобразного проводника. Времени у них было не так много, потому что даже в такой энергетической запутанности хороший духовный сканер заподозрит неладное, а потом… а про потом лучше не думать.

Он мягко направлял голову девушки из стороны в сторону, чтобы оглядеть место происшествия. А затем медленно и нежно вынырнул из ее сознания.

Мальчик мягко отцепил свою руку, потому что знал, что после таких манипуляций его сущность начнет жадно впитывать любую окружающую живую энергетику, чтобы восстановиться. Он не хотел иссушать свою девушку, поэтому жадно впился в остаток своего пончика, беря энергию из калорийной пищи. Его слегка шатало, картинка перед глазами расплывалась, но главное было то, что он успел узнать все необходимое и за краткий промежуток времени.

– Еще пончик? – участливо спросила Фрея.

Мальчик с удовольствием согласился. А затем они направились каждый по своим делам.

–

Абсолютно все в этой зале казалось… пушистым.

И дело было вовсе не в розовом цвете и не в бесконечном ряде различных рюшечек… нет, подобной дани запоздалому инфантилизму тут нельзя было увидеть. Леди Марии нравился преимущественно белый цвет, а расставленная в зале мебель была лаконично простой и изящной. Такую мебель не выставляют напоказ в ближайшем магазине, ее делают строго на заказ, присылая затем ценник в отдельном конверте, накрепко запечатанном сургучом. Последнее делается для того, чтобы особо впечатлительные люди не падали в обморок, а спокойно возлежали на мягком диванчике, не подозревая, что их пятая точка касается состояния, которое им не накопить и за девять жизней.

Но все равно все здесь было крайне пушистым и милым. Вероятно, причина состояла в том, что, несмотря на богатство и изящество всех элементов декорации, эти самые элементы были расположены в таком хаотичном, но в то же время располагающем к уюту, порядке, что сама комната напоминала логово маленького игривого, пусть и хищного зверька. Подушки были раскинуты по блестящему лакированному полу, на книжных полках, которые вот уже много лет не видели ни одной пылинки, рядом со скучными фолиантами располагались богато иллюстрированные книжки для детей, а на подоконнике лежало несколько сочных спелых яблок на желтом блюдце рядом с плюшевой серой мышкой с глазами-пуговками.

Хозяйка всего этого милого беспорядка в этот самый момент возлежала на диване, запрокинув свои маленькие ножки на его спинку. Она не сменила позы, когда Келен, деликатно постучав в косяк приоткрытой двери, вошел внутрь.

Мальчик быстрым взглядом окинул царящий вокруг творческий беспорядок, подмечая про себя новые детали, который он не замечал при прошлом посещении. Наконец его глаза встретились с равнодушным взглядом собеседницы леди Марии, которая вполне могла выиграть состязание на звание лучшей натурщицы – настолько неподвижно она сидела. Ее высокий рост, стройный стан, длинные волосы и изящное лицо, словно выщербленное из белого камня, выгодно отличало ее от маленькой суетливой фигурки хозяйки поместья, которая, несмотря на все свое обаяние и безудержную жизненную энергетику, так и не смогла снискать себе статистической славы у мужчин.

Ирония заключалась в том, что именно леди Мария желала всей душой удачно выйти замуж, чтобы на пару со своим избранником веселиться и пробовать саму жизнь на прочность1. Но Келен давно уже заметил, что осмысленные и сильные желания исполняются гораздо реже, чем спонтанно возникающие и нелогичные. Чем объяснить такой странный феномен, он не знал, потому что давно решил не привязываться к строгому результату. Такую мысль странно было слышать от идеального стратега, коим его все считали, но мальчик всегда отделял рабочие моменты от жизненных. Поэтому он и считал, что если ты хочешь что-то исполнить в своей жизни, то преврати это в работу или не желай этого вовсе, надеясь2 на благоприятную судьбу. Этот метод всегда… срабатывал, хотя применить его удавалось не часто из-за своей нелицеприятности.

А вот в любви ему попросту повезло, тут момент был чисто жизненный, не рабочий. Леди Марию, в свою очередь, этот самый жизненный момент почему-то обошел стороной. Но она не сдавалась. Сдаваться вообще было не в ее натуре.

– Келеееен!

Нечто маленькое и в милом платьице вскочило с дивана и в три прыжка пересекло комнату навстречу мальчику. Келен сам был не очень высокого роста, но Мария на целую голову была его ниже, поэтому могло создаться впечатление, что его обнимает маленький и миловидный зверек, коим она, впрочем, и являлась. Но первичное впечатление было явно обманчивым, потому что мальчик тут же почувствовал, как силы покидают его, как энергетический дух постепенно испаряется… он мгновенно закрылся, заблокировал себя от окружающего мира. Девочка отошла от него на шаг и крепко сжала его запястье. В ее больших глазах играл неподдельный восторг и безраздельная радость от встречи, что случайный прохожий мог бы невольно смутиться