Пламенный круг - Федор Сологуб (Тетерников)

Моя усталость выше гор,

Во рву лежит моя любовь,

И потускневший ищет взор,

Где слезы катятся и кровь.

Моя усталость выше гор,

Не для земли её труды…

О, темный взор, о, скучный взор,

О, злые, страшные плоды!

«Если б я был к счастью приневолен…»

Если б я был к счастью приневолен,

Если б я был негой опьянен,

Был бы я, как цвет тепличный, болен

И страстьми безумными спален.

Но легко мне: я живу печален,

Я суровой скорби в жертву дан.

Никаким желаньем не ужален,

Ни в какой не вдамся я обман.

И до дня, когда безмолвной тенью

Буду я навеки осенен,

Жизнь моя, всемирному томленью

Ты подобна, легкая, как сон.

«Грустные взоры склоняя…»

Грустные взоры склоняя,

Светлые слезы роняя,

Ты предо мною стоишь, -

Только б рыданья молчали, -

Злые лобзанья печали

Ты от толпы утаишь.

Впалые щеки так бледны.

Вешние ль грозы бесследны,

Летний ли тягостен зной,

Иль на грехи ты дерзаешь, -

Сердце мое ты терзаешь

Смертной своей белизной.

«Суровый друг, ты недоволен…»

Суровый друг, ты недоволен,

Что я грустна.

Ты молчалив, ты вечно болен, -

И я больна.

Но не хочу я быть счастливой,

Идти к другим.

С тобой мне жить в тоске пугливой,

С больным и злым.

Отвыкла я от жизни шумной

И от людей.

Мой взор горит тоской безумной,

Тоской твоей.

Перед тобой в немом томленьи

Сгораю я.

В твоем печальном заточеньи

Вся жизнь моя.

«Я спал от печали…»

Я спал от печали

Тягостным сном.

Чайки кричали

Над моим окном.

Заря возопила:

- Встречай со мной царя.

Я небеса разбудила,

Разбудила, горя. -

И ветер, пылая

Вечной тоской,

Звал меня, пролетая

Над моею рекой.

Но в тяжелой печали

Я безрадостно спал.

О, веселые дали,

Я вас не видал!

«Я лесом шел. Дремали ели…»

Я лесом шел. Дремали ели,

Был тощ и бледен редкий мох, -

Мой друг далекий, неужели

Я слышал твой печальный вздох?

И это ты передо мною

Прошел, безмолвный нелюдим,

Завороженный тишиною

И вечным сумраком лесным?

Я посмотрел, - ты оглянулся,

Но промолчал, махнул рукой, -

Прошло мгновенье, - лес качнулся, -

И нет тебя передо мной.

Вокруг меня дремали ели,

Был тощ и бледен редкий мох,

Да сучья палые желтели,

Да бурелом торчал и сох.

Ангел благого молчания

Грудь ли томится от зною,

Страшно ль смятение вьюг, -

Только бы ты был со мною,

Сладкий и радостный друг.

Ангел благого молчанья,

Тихий смиритель страстей,

Нет ни венца, ни сиянья

Над головою твоей.

Кротко потуплены очи,

Стан твой окутала мгла,

Тонкою влагою ночи

Веют два легких крыла.

Реешь над дольным пределом

Ты без меча, без луча, -

Только на поясе белом

Два золотые ключа.

Друг неизменный и нежный,

Тенью прохладною крыл

Век мой безумно-мятежный

Ты от толпы заслонил.

В тяжкие дни утомленья,

В ночи бессильных тревог,

Ты отклонил помышленья

От недоступных дорог.

«Обольщения лживых слов…»

Обольщения лживых слов

И обманчивых снов, -

Ваши прелести так сильны!

Утомителен летний зной.

На дороге лесной

Утешения тишины.

Позабудешься ты в тени, -

Отдохни и засни.

Старый сказочник не далек.

Он с дремотою подойдет.

Вещий лес оживет, -

И таинственный огонек.

Чего не было никогда,

Что пожрали года,

Что мечтается иногда, -

Снова молодо, снова здесь,

Станешь радостен весь,

В позабытую внидешь весь.

«Я живу в темной пещере…»

Я живу в темной пещере,

Я не вижу белых ночей.

В моей надежде, в моей вере

Нет сиянья, нет лучей.

Ход к пещере никем не виден,

И не то ль защита от меча!

Вход в пещеру чуть виден,

И предо мною горит свеча.

В моей пещере тесно и сыро,

И нечем её согреть.

Далекий от земного мира,

Я должен здесь умереть.

«За мельканьем волшебных узоров…»

За мельканьем волшебных узоров

Я слежу в заколдованной мгле,

И моих очарованных взоров

Не прельщает ничто на земле.

Обаянья мои как вериги,

Я страданий моих не боюсь.

Мудрецам, изучающим книги,

Я безумцем порочным кажусь.

Но моя недоступна ограда,

Стережет меня крепко печаль.

И в печали, и в тайне - отрада,

И надежд простодушных не жаль.

«В село из леса она пришла…»

В село из леса она пришла, -

Она стучала, она звала.

Ее страшила ночная тьма,

Но не пускали её в дома.

И долго, долго брела она,

И темной ночью была одна,

И не пускали её в дома,

И угрожала ночная тьма.

Когда ж, ликуя, заря взошла.

Она упала, - и умерла.

V. ПРЕОБРАЖЕНИЯ

«Оргийное безумие в вине…»

Оргийное безумие в вине,

Оно весь мир смеясь колышет.

Но в трезвости и в мирной тишине

Порою то ж безумье дышит.

Оно молчит в нависнувших ветвях,

И стережет в пещере жадной,

И, затаясь в медлительных струях,

Оно зовет в покой прохладный.

Порою, в воду мирно погрузясь,

Вдруг власть безумия признает тело,

И чуешь ты таинственную связь

С твоей душой губительного дела.

«Преодолел я дикий холод…»

Преодолел я дикий холод

Земных страданий и невзгод,

И снова непорочно молод,

Как в первозданный майский год.

Вернувшись к ясному смиренью,

Чужие лики вновь люблю,

И снова радуюсь творенью,

И все цветущее хвалю.

Привет вам, небеса и воды,

Земля, движенье и следы,

И краткий, сладкий миг свободы,

И неустанные труды.

«Холодная, жестокая земля!..»

Холодная, жестокая земля!

Но как же ты взрастила сладострастие?

Твои широкие, угрюмые поля

Изведали ненастье, но и счастие.

Сама ли ты надежды родила,

Сама ли их повила злаками?

Или сошла с небес богиня зла,

Венчанная таинственными знаками,

И низвела для дремлющей земли

Мечты коварные с обманами,

И злые гости облекли

Тебя лазурными туманами?

«Оболью горячей кровью…»

Оболью горячей кровью,

Обовью моей любовью

Лилию мою.

В злом краю ночной порою

Утаю тебя, укрою

Бледную мою.

Ты моя, и отнимая

У ручья любимца мая,

Лилия моя,

Я пою в ночах зимовья

Соловьем у изголовья,

Бледная моя.

«Огонь, пылающий в крови моей…»

Огонь, пылающий в крови моей,

Меня не утомил.

Еще я жду, - каких-то новых дней,

Восстановленья сил.

Спешу забыть все виденные сны,

И только сохранить

Привычку к снам, - полуночной весны

Пылающую нить.

Все тихое опять окрест меня,

И солнце и луна, -

Но сладкого, безумного огня

Душа моя полна.

«В светлый день похоронили…»

В светлый день похоронили

Мы склонившуюся тень.

Кто безгласен был в могиле,

Тот воскрес в великий день, -

И светло ликует с нами,

Кто прошел сквозь холод тьмы,

Кто измучен злыми снами

В темных областях зимы.

«Твоя душа - кристалл, дрожащий…»

Твоя душа - кристалл, дрожащий

В очарованьи светлых струй,

Но что ей в жизни предстоящей?

Блесни, исчезни, очаруй!

В очарованиях бессилен

Горящий неизменно здесь.

Наш дольний воздух смрадно пылен,

Душе мила иная весь.

«Вы не умеете целовать мою землю…»

Вы не умеете целовать мою землю,

Не умеете слушать Мать Землю сырую,

Так, как я ей внемлю,

Так, как я её целую.

О, приникну, приникну всем телом

К святому материнскому телу,

В озареньи святом и белом

К последнему склонюсь пределу, -