Проект «Лузер». Эпизод первый. Шпага барона - Илья Стогов

Умыться ему все же удалось. Не с первого раза и даже не со второго, но удалось. После этого он открыл дверь ванной и вернулся в комнату. Ты выглядела так, будто ее бомбили. Через большое окно был виден кусочек Фонтанки, а на диване, завернувшись в простыню, спала девушка. Фонтанка выглядела красивой, а девушка нет. Еще снаружи шел дождь.

Стогов попробовал включить свет. Непонятно зачем: последняя лампочка перегорела еще на прошлой неделе, и ему это было отлично известно. Возможно, это была защитная реакция организма на весь тот хаос, в котором организму приходилось жить последние несколько месяцев. Может быть, организму казалось, что если совершать эти простые и понятные движения, то постепенно все встанет на место. Ты протягиваешь руку и зажигаешь свет. В квартире становится светло и уютно, а через какое-то время светлым и уютным становится и все остальное.

Жаль, что этот фокус не срабатывал. Брюки он не мог выстирать уже больше двух недель, а единственным продуктом в холодильнике был кусочек чего-то давно испортившегося в целлофановом пакете. Ничего уютного жизнь в ближайшее время не обещала.

Стогов сходил на кухню, попил воды из-под крана и подумал, что со спящей в комнате девицей нужно что-то делать. Насчет того, что именно, не было ни единой идеи. Он вернулся в комнату и посмотрел на девицу повнимательнее. Интересно, говорила ли она вчера, как ее зовут?

Девица открыла глаза и улыбнулась.

– Приготовишь мне завтрак?

– Завтрак?

– Ну да. Кофе… бутерброды…

– Ты хочешь, чтобы меня вырвало прямо здесь?

– Фу, какой ты не романтичный.

Она приподнялась на локте и осмотрела комнату. То, что удалось разглядеть, ей не понравилось.

– Не знаешь, куда мы вчера зашвырнули мое белье?

– Повторяю: ты хочешь, чтобы меня вырвало прямо здесь?

Она отыскала-таки одежду, натянула колготки, попросила, чтобы он застегнул ей бюстгальтер, а когда он не смог (руки тряслись так, что он чуть не оцарапал девице спину), посмотрела на него внимательнее.

– Фигово?

– Не то слово.

– Почему ты так живешь?

– Наверное, в этом месте я должен спросить как «так», да?

– Да.

– Подруга, не могла бы ты собираться побыстрее? Неловко об этом говорить, но мне тут звонили со службы и просили подъехать. Наверное, скоро мое начальство будет звонить снова. Что ему передать?

Начальству Стогова было, впрочем, не до того. Как раз в эту минуту на мобильный майору звонила жена. Отрываться от допроса не хотелось. Разговор с женой у майора вышел недолгим.

– Слушай, ты русский язык понимаешь? Нет? Сколько раз я тебе повторял: не звони мне на работу! Все! Дома поговорим!

Он положил трубку и вернулся к режиссеру:

– Так где ты говоришь, спрятано тело?

– С чего вообще вы взяли, что его кто-то убил?

– Посреди твоего кабинета вот такенное пятно крови. А вот результаты экспертизы, согласно которым у тебя на руках есть микро-следы той же самой крови.

– И что?

– Откуда у тебя на руках кровь? Дятла с ладошки кормил?

– Ну, хорошо. Это действительно кровь нашего пропавшего актера.

– Отлично! То есть ты признаешь, что убил его?

– Нет, не признаю. Я всего лишь треснул ему по лицу и у него из носу пошла кровь.

– Отличная версия! Она наверное вся вытекла и этот пропавший просочился по перекрытиям ниже этажом, да?

– Очень, просто очень смешно!

– Куда ты дел тело?

– Это мне нужно у вас спросить. Кто вообще сказал, что было хоть какое-то тело? Или вы считаете, что раз он был лилипут, то я просто зарезал его перочинным ножичком и вынес из театра во внутреннем кармане?

– Я не знаю, куда ты дел тело. Но ты не выйдешь из этого кабинета, пока все мне об этом не расскажешь.

Осипов скучал у себя за столом. Допрос продолжался уже почти три часа, но вписать в протокол хоть слово по существу ему так и не удалось.

– Хорошо. Давай зайдем с другого конца. Свидетели показывают, что твой исчезнувший сотрудник последнее время сорил деньгами. Ты подтверждаешь эти показания?

– Подтверждаю. Что-то около месяца назад он действительно вдруг разбогател. Стал приглашать других актеров в рестораны… часы себе купил.

– Вот и расскажи, откуда у твоего пропавшего сотрудника взялись такие денежные суммы.

– Почему вы спрашиваете об этом у меня?

– А у кого ж мне спрашивать?

– У него самого и спросите!

– Как же я могу у него спросить, если он бесследно исчез?

– А я-то здесь причем?!

– То есть, где он взял деньги, ты не знаешь?

– Не знаю.

– А кто знает?

Дверь в кабинет открылась. Запыхавшийся и мокрый внутрь зашел Стогов.

– Я знаю!

Капитан Осипов непроизвольно взглянул на часы. Сегодня их консультант опоздал на службу не так и сильно. По крайне мере до обеденного перерыва было еще далеко. Выглядел он не очень, хотя, судя по запаху, по пути на службу успел заскочить в кафе. Стогов прошел за свой стол, сел, выставил далеко в проход свои ноги в грязных кедах, посмотрел на майора. Перед собой на стол он положил иятый полиэтиленовый пакет.

– Что это? – спросил майор.

Стогов вытащил из пакета здоровенную старинную шпагу с тяжелым эесом и положил ее на стол перед собой.

– Шпага с золоченым эфесом. Вещь старинная и цены немалой. Чуть не сто граммов золотого напыления. Но главная ценность даже не в этом, а в том, что от роду этому клинку чуть не триста лет. Представляете? Перед вами середина XVIII столетия.

6

Вечером этого же дня был совершен телефонный звонок, который многое в этой истории поменял. Человек, на правой руке которого не хватало указательного пальца, набрал номер и сказал в трубку несколько слов. Чем привел в действие сложную цепочку событий, которые завершились не скоро и совсем не так, как хотелось бы большинству, задействованных в истории лиц.

Впрочем, пока говорить об этом еще рано. Поэтому мы возвращаемся в служебный кабинет, где Стогов демонстрирует коллегам старинный клинок.

7

Майор вызвал конвойного и велел задержанного увести. Режиссер сложил руки за спиной и не оборачиваясь вышел из кабинета. Только после этого майор поднял глаза на Стогова. Тот совсем ему не нравился. Ну, просто ни капельки не нравился.

– Все-таки странно, что такого типа, как ты, до сих пор не поперли со службы.

Стогов вытащил из кармана куртки сигареты и закурил. Несмотря на то, что вообще-то курить в их кабинете было запрещено.

– Не любите гуманитариев?

– Да как же вас не любить? Вы ведь такие милые ребята. Иногда даже бываете трезвые.

Майор двумя руками взял шпагу и немного ее порассматривал.

– Где ты это взял?

– В куртке пропавшего актера вместе с бабками лежали квитанции. Целый ворох квитанций, которые вы, товарищ майор, поленились даже прочитать. Судя по этим квитанциям, наша исчезнувшая звезда уже месяц сдавала в ломбард какие-то вещи. Утром я туда заехал и посмотрел, что это за вещи. Большую часть работники ломбарда успели сплавить, но вот шпагу я успел конфисковать.

– Ты просто пришел и забрал эту штуку из ломбарда?

– Ну, да. Оставил им расписку и забрал.

– А что еще он туда сдавал?

– Ломбардщики темнят. Но судя по ордерам, сплошь какие-то удивительные предметы. Старинные украшения. Ордена. Пуговицы с камзола трехсотлетней давности.

– Пуговицы?

– Ага.

– И где по-твоему он все это добро раздобыл?

– Понятия не имею.

– Прямо трехсотлетней давности говоришь?

– Трехсотлетнее не бывает.

Майор вернулся к себе за стол.

– Все равно непонятно. Разжился где-то целой кучей антиквариата. Вместо того, чтобы продать ее на аукционе и потом всю жизнь загорать в Гоа, за копейки сдал в ближайший ломбард. А полученные бабки кинул в лицо этому Режиссеру и через мгновение пропал. Фигня какая-то.

Стогов только пожал плечами. Он продолжал выпускать дым, самодовольно улыбаться и пахнуть всем тем, чем полагалось пахнуть такому противному типу, как он.

– Чего ты молчишь?

– Расследовать преступления, товарищ майор, это не моя работа. Я ведь не милиционер. Всего лишь консультант по вопросам истории и искусствоведения. Но как профессиональный историк хотел обратить ваше внимание на одну деталь. Видите, на эфесе изображен герб владельца? Вот тут. Толстый мужчина в монашеской сутане, два скрещенных клинка и латинский девиз.

– И что?

– Да, в общем-то, ничего. Просто это герб старинного прусского баронского рода фон Мюнхгаузенов. А девиз принадлежит довольно известному отпрыску этого рода, Карлу-Фридриху Иерониму, барон фон Мюнхгаузену.

Он посмотрел майору прямо в глаза и усмехнулся:

– Слышали о таком?

8

С набережной дуло. Она свернула с Литейного, и ветер перестал совсем уж раздувать плащ на ее маленьком теле, но все еще чувствовался. Третья дверь по Шпалерной, – и разумеется никаких вывесок. Просто крашенная в серое дверь, тяжелая и высотой в четыре ее роста. Или в два роста обычного человека.