Ни стыда ни совести (СИ) - Лучезар Ольга

Правда, ещё приходит осознание, что на втором этаже все три комнаты уже заняты. А это значит, что спать мы будем внизу. Что ж, опоздавшим всегда достаётся всё самое «лучшее». Такой закон.

Снимаю грязную куртку и ловко помещаю её в пакет. Открываю рюкзак и радуюсь, что помимо банного халата прихватила с собой свою любимую тёплую пижамку, в которую я сейчас и переоденусь.

К несчастью, Юличу везёт чуть меньше: у неё с собой только короткие шортики и маечка. Представляю, как Андрей рассердится! Ребята скрывают свои отношения, думая, что никто не догадывается об их связи. Но это не так. Всем уже давным-давно всё известно.

Застирываю под водой грязные вещи, наскоро принимаю душ и, натянув хлопковые тёплые штаны с кофтой, выхожу из ванной. В одной из комнат развешиваем свою влажную одежду и спускаемся к ребятам.

— О, да у нас сегодня будет пижамная вечеринка? — смеётся Зорин, и все поддерживают его шутку громким гоготом.

На что я отвечаю наигранной улыбкой, которая мгновенно испаряется, стоит мне только отвести от него взгляд. Гад.

Наблюдаю, как Андрей окидывает Юлю хмурым недовольным взглядом и, не сдержавшись, хмыкаю. Конспираторы хреновы! Юля стреляет в меня косым злым взглядом и мы, наконец, присаживаемся за стол, на котором перед нами уже стоят заранее кем-то расставленные, приборы.

Сейчас у меня есть возможность совершенно спокойно рассмотреть это помещение с огромными панорамными окнами, выходящими, по-видимому, на ту самую реку. Вот только, к сожалению, на улице уже темно, и я не могу оценить этот вид.

Кроме стола и таких же деревянных скамеек здесь есть кухонная зона с мойкой и разделочным столом, небольшое количество посуды, и… очень красивая кирпичная печь, в которой трещат горящие дрова.

— Аля, что будешь пить? Чем тебя угостить? — обаятельно улыбнувшись, спрашивает Сергей.

И я уже собираюсь ответить, что не брала с собой алкоголь, так как не планировала пить, как вдруг:

— Я думаю, что она будет чай с барбарисом. Я угадал, Барбариска?

От своего прозвища, раздавшегося из уст Зорина при всех ребятах, у меня аж скулы сводит.

Слегка прищуриваюсь и сладко спрашиваю Сергея, склоняясь ближе:

— Почему же? Я с удовольствием составлю тебе компанию. А что ты пьёшь, Серёжа?

— Виски с колой, — широко и довольно улыбается коллега.

— Тогда и я, — улыбаюсь в ответ.

Зорин недоумённо поднимает брови и недовольно качает головой. Сейчас мне хочется показать ему совсем не язык, а совершенно другой, менее приличный жест.

И бег времени ускоряется. Мы поём песни под гитару, вспоминаем забавные случаи из нашей банковской, можно сказать семейной, жизни и много смеёмся. Бокалы наполняются, и мы наслаждаемся вкуснейшим шашлыком… Вернее, как «мы»… Я, например, стараюсь есть как можно меньше. Ибо опасно. Для жизни. Нет, не моей, окружающих. Стоит мне только съесть что-то сытное — всё, прощай трезвое сознание.

— Потанцуем? — слышу за спиной голос Никиты.

Оборачиваюсь и только сейчас замечаю несколько танцующих пар на импровизированном танцполе. Прислушиваюсь. Да это же Patriсk Swayze, и песня из фильма «Грязные танцы» — She's like the wind.

Едва открываю рот, чтобы отказать, как Зорин крепко ухватывает меня за локоть, приподнимая, и тянет на себя, заставляя перешагнуть через скамейку.

Откровенно говоря, я не то, чтобы не хочу с ним танцевать… Таких мыслей у меня сейчас почему-то не возникает. Дело в том, что во мне плещется уже немало высокоградусной жидкости, и я… Хотя… мне-то что переживать? Пусть он боится за свои, уже гарантированно отдавленные, ноги.

Ловко крутанув, Зорин мгновенно притягивает меня к себе, обняв за талию.

— Фи, как банально, — говорю, укладывая свои руки ему на плечи, и меня уверенно ведут в танце. — А может всё-таки грязные танцы, а? И песня соот…

— Уймись, — усмехается, прижимая сильнее.

В его голосе что-то изменилось, но что именно, мне никак не удаётся ухватить. Я расслабляюсь и укладываю голову ему на грудь. Он тёплый… И вкусно пахнет… А что? Конечно, очень хочется сейчас сказать ему что-то едкое и язвительное, но мне банально лень.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Заканчивай пить, — его дыхание путается в моих волосах.

— Ещё чего, — бормочу в районе его груди, обтянутой белой майкой.

И вот, песня затихает, начинается уже более ритмичная, танцевальная музыка. Мы останавливаемся. А я стою и не могу оторваться. Кажется, прилипла… или влипла… В общем, я ещё не решила…

В сон клонит просто жутко, но нужно держаться. Ещё только… А, кстати, сколько времени?

Открываю рот, чтобы спросить, но не успеваю.

— Кто в баню? — выкрикивает Зорин, оглушая меня и вынуждая резко отшатнуться от него.

Слышу ликующие выкрики коллег. Голова кружится. Мне на плечи ложатся широкие мужские ладони, придерживая и не давая далеко упасть… Или низко пасть…

А моему возмущению нет предела. Какая ещё баня? Мы ещё не всю колу выпили! Хочу высказаться, но меня опять перебивает этот гад.

— Барбариска, а ты спать.

Это ещё что за хрень такая?

— С какого перепугу? Я тоже люблю попариться! — передёргиваю плечами, скидывая руки Зорина, и с высоко поднятой головой направляюсь на второй этаж.

Возле двери до меня доносится едва различимое ворчание.

— Оно и видно.

Не поняла. Это он о чём сейчас?..

Стараясь, как можно крепче держаться за перила, поднимаюсь по крутой, как мне сейчас кажется, лестнице. Заскакиваю в комнату с нашими вещами. Хорошо… не заскакиваю, вхожу, слегка покачивая бёдрами… Хорошо… не только бёдрами, покачивается всё моё тело…

Выудив из рюкзака белый банный халат, стягиваю штаны и, ухватившись за край кофты, тяну кверху в намерении снять её через голову, которая, как назло, никак не хочет пролезать в горловину, больно давя на уши.

— Помочь? — слышу насмешливое, и тут же с меня стягивают кофту.

Фокусирую взгляд на… Никите, который совершенно бесцеремонно разглядывает меня.

— Ах ты, гад! Отвернись! — пищу, подхватывая с кровати пижамные штаны и швыряя в него.

Он, смеясь, их ловит и отворачивается. А я тем временем сцапываю халат, торопливо набрасываю его на плечи и, запахиваясь, с силой завязываю пояс, будто от этого моё тело станет более закрытым.

Выхватываю из его рук штаны и, не глядя, пихаю в пакет пижаму. После чего ни слова не говоря, с пунцовым от стыда лицом, выхожу из комнаты.

Глава 7

Осторожно ступая по лестнице, осознаю, что спуск даётся гораздо легче. Видимо, эта ситуация с бессовестным Зориным немного отрезвила меня.

Оказавшись внизу, примыкаю к небольшой группе, желающих попариться.

— Что стоим? Кого ждём? — интересуюсь я, прикладывая прохладные ладошки к пылающим щекам, не забывая при этом мысленно «благодарить» виновника всего этого.

— Никиту, — отвечает Андрей.

И в следующий момент мне на плечи ложится тёплая куртка. Оглядываюсь — Зорин. Пожертвовал, с барского плеча. Вот почему он так себя ведёт? Как можно быть таким двуличным? Но я не отказываюсь. Идея идти по улице в одном халате меня не прельщает, а он и в джинсовке добежит. Насколько мне известно, при температуре выше нуля градусов гады не погибают.

Для того чтобы попасть в баню, мы обходим вокруг дома. По тускло освещённой несколькими фонарями дорожке иду аккуратно, стараясь твёрже ставить ногу при каждом шаге. И очень надеюсь, что со стороны это смотрится естественно и не по-дурацки.

Всё это время чувствую позади себя близкие шаги Никиты. Боится, что его бесценный поставщик идей упадёт и ненароком свернёт себе шею… И тогда, прощай блистательная карьера в инновационном менеджменте!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Свежий, промозглый воздух бодрит и окончательно выветривает алкоголь из моей крови. Вообще, я почти не пью. Это всё Никита со своим: «Она будет чай с барбарисом…». Да и париться я не собираюсь, понятное дело. А своё желание высказала чисто из вредности. Мой дедушка всегда говорил, что в парную нельзя заходить пьяным, с криками и женщинам без присмотра мужчин, чтобы не разозлить банника — духа, обитающего в бане. Я, конечно, понимаю, что это миф… но всё же он не лишён здравого смысла.