Введение в православную аскетику - Сергий Дергалев

Замысел Божий о мире подразумевает спасение не только человека, но и всего творения. Апостол Павел говорит, что в конце времен «будет Бог все во всем» (1 Кор.15:8). Весь тварный космос приобщится Божеству, а не только человек. Поскольку Бог есть полнота жизни, Он желает, чтобы все творение приобщилось этой полноте и стало выражением Божественной жизни, единением в любви, которая составляет образ бытия Бога. Приобщение тварной природы жизни Божества не может быть следствием необходимости, но совершается как дело личностной свободы. Единственной нетварной сущностью, которая способна реализовать свою жизнь как свободу, является человек. По этой причине Свщ. Писание и святоотеческое Предание видят в человеке посредника, способного привести весь созданный Богом мир к осуществлению его конечной цели.

X. Яннарас отмечает, что «между тем, чем мир является актуально, и тем, чем он призван быть, стоит человеческая свобода, которая только и может преодолеть разрыв между существованием мира и целью этого существования»14. О том, что образ бытия мира, его состояние зависят от духовно-нравственного состояния человека, нам говорит Свщ. Писание: «… тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божьих… в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божьих. Ибо знаем, что вся тварь совокупно стенает и мучится доныне» (Рим.8:19–22).

Если античные авторы называли человека «микрокосмос», малым миром, то у отцов Церкви, например, у свт. Григория Нисского, мы встречаем наименование «микрофеос» — малый бог, т. е. существо, способное управлять миром, свободно определяться по отношению к природной необходимости. Тот же св. отец называет человека проводником Божественных действий на всякую тварь. Человек, по учению свв. отцов, занимает такое место во Вселенной, что только через него весь вещественный мир способен воспринимать и усваивать Божественную благодать. У свт. Григория Нисского читаем: «Чтобы земное сопревознеслось с Божественным и единая некая благодать равночестно проходила по всей твари при растворении дольнего естества с естеством премирным». В. Н. Лосский так говорит о замысле Божьем о человеке в его отношении к тварному миру: «По учению святого Максима Исповедника, первый человек был призван воссоединить в себе всю совокупность тварного бытия; он должен был одновременно достигнуть совершенного единения с Богом и таким образом сообщить состояние обожения всей твари. Ему нужно было прежде всего в своей собственной природе преодолеть разделение на два пола путем бесстрастной жизни по Первообразу Божественному. Затем он должен был соединить рай со всей землей, то есть, нося всегда рай в себе в силу своего постоянного общения с Богом, он должен был превратить в рай всю землю. После этого ему предстояло уничтожить пространственные условия не только для своего духа, но также и для тела, соединив землю и небо, то есть весь чувственный мир. Перейдя границы чувственного, он должен был затем путем познания, равного познанию духов ангельских, проникнуть в мир сверхчувственный, чтобы соединить в себе самом мир сверхчувственный и чувственный. Наконец, не имея ничего вне себя, кроме одного Бога, человеку ничего не оставалось бы, как полностью себя Ему отдать в порыве любви и вручить Ему всю вселенную, соединенную в его человеческом существе. Тогда Сам Бог, со Своей стороны, отдал бы Себя человеку, который по этому дару, то есть по благодати, имел бы все то, что Бог имеет по природе. Таким образом свершилось бы обожение человека и всего тварного мира. Так как эту миссию, данную человеку, не выполнил Адам, то мы можем проразумевать ее в деле Христа — Нового Адама»15.

Прокомментируем высказывание Лосского более подробно. Вначале человек должен был преодолеть разделение на два пола путем бесстрастной жизни — через совершенно чистое отношение, раскрывая в себе образ Божий, который не связан с полом. Ведь пол — это не только особенность, но и определенное ограничение. В состоянии человека по грехопадении это выражено особенно явно и проявляется на всех уровнях человеческого бытия — от физиологических особенностей до социальных норм и культурных запретов. Но и в райском состоянии можно говорить об определенной ограниченности: женщина названа в Священном Писании помощницей (Быт.2:18), тем самым обнаруживается определенная неполнота и взаимозависимость мужчины и женщины друг от друга. Согласно Божественному замыслу, человек должен был превзойти эти ограничения. Средством для этого человеку была дана любовь. Если, с определенной натяжкой, у свв. отцов и можно найти нечто «уничижительное» в вопросе о браке, — это никогда не относится к основе брака — любви. По определению св. Дионисия Ареопагита: «Любовь — это соединяющая и скрепляющая сила, подвигающая высших существ к промышлению о низших, равных же, напротив, к общению между собою, и наконец, обращающая младших к старшим и вышестоящим»16. Мир построен иерархически. Это означает не только признание иерархии живых существ (ангелы — люди — животные), но и некоторое отличие в достоинстве, существующее внутри разных видов творения (ангельская иерархия, у людей — родители и дети, правители и народ и т. д.). Кроме того, на одном уровне может находиться множество существ. Таким образом, для существования мира как единого целого нужны вертикальные и горизонтальные связи, соединяющие иерархию творения. Связующей силой такой иерархии и является любовь. Конечно, любовь проявляется по-разному у разных существ. Св. Дионисий выделяет, в частности, духовную, душевную и природную любовь. Духовная — это любовь к единству, присущая прежде всего христианам (в силу любви и существует Единая Церковь) и вообще людям, связанным отношениями дружбы. Под душевной любовью понимается любовь бессловесных (т. е. лишенных ума или духа), но одушевленных существ. Имея в себе родство со всеми перечисленными видами творений, человек призван проявлять свою любовь на всех уровнях, соблюдая их иерархию. Нежное прикосновение — пример проявления любви на природном уровне у человека — некоторым образом приоткрывает тайну природной любви, присущей даже неодушевленным существам, однако по грехопадении проявления природной любви «зашумлены» совершенно чуждыми первозданному человеку сексуальными импульсами.

Далее, согласно прп. Максиму, человек должен был соединить рай и прочую землю святостью жизни. Необходимым условием для этого было отсутствие у него «пристрастия к какой-либо из частей земли». Действительно, с самолюбивым пристрастием относясь к своему блаженнейшему жилищу — раю, человек никогда не вышел бы за его пределы, и земля лишилась бы его попечения. Попечение неразрывно с деятельностью — созданный Богом человек должен был трудиться: «И взял Господь Бог человека, которого создал, и поселил его в саду Едемском, чтобы возделывать его и хранить его» (Быт.2:15). Этот райский труд был легкий и естественный — в противоположность тому, каким он стал по грехопадении и о котором сказано: «В поте лица твоего будешь есть хлеб» (Быт.3:19). В деятельности человек познавал мир, деятельность поддерживала и мобилизовывала внутренние силы человека, но главное — деятельность первозданного человека, как посредника между Творцом и земной тварью, рассматривалась как особого рода служение. Это служение было тройственным: пророческое, священническое и царское. Как пророк человек был призван возвещать волю Божью земной твари словом и делом. В свою очередь, тварный мир тоже общался с человеком. Как священник человек должен был возносить от лица всей земли жертву хвалы и благодарения Богу и низводить на землю благословение. Этот род служения наиболее отчетливо демонстрирует синергию — совместное действие Бога и человека. На хвалу и благодарение, возносимое человеком от лица всей твари, — благословение и освящение всей твари Богом. Наконец, как царь человек был поставлен владыкой всего видимого мира. Ему было подвластно все, что находится на земле и в водах. Это позволяло ему — при послушании со стороны твари — не только возвещать волю Божью, но и претворять ее в подвластном ему видимом мире.

Вместе с тем видимое небо и все, что находилось «не на земле», — было не вполне подвластно человеку. На следующем этапе он должен был преодолеть разделение на небо и землю — фактически преодолеть силу земного притяжения. Это может показаться невозможным, поскольку человеческое тело подчиняется законам гравитации. Но человек — не только тело, он еще и душа, не зависящая от условий пространства и гравитации. Наличие в человеке двух субстанций — тела (относящегося к материальному миру) и нематериальной души (которая по природе родственна ангелам), делает человека особым — третьим видом творения. Он, по выражению святых отцов, «мир второй», или «мир малый». Подобно тому, как мир во всей совокупности состоит из видимого и невидимого, человек состоит из невидимой, невещественной души и видимого, материального, вещественного тела. Таким образом, господство гравитации над человеческим естеством не безусловно. Вопрос в том, какое начало — «тяжелое» тело или нематериальная душа — будет преобладать в человеке. Последнее происходит, когда душа устремляется не к вещественному миру, а к Богу.