Анагел мой. Колесница Богов - Роман Дингер

с ним такое, Хэ уснул, забывшись коротким нервным сном. И вот сейчас Ва удобно устроилась на куске шкуры, постелив её на камень, и неспешно остругивала кремниевым ножом тонкую палку, поглядывая на охотника искоса из-за прядей густых волос. Большую их часть она собрала на затылке, перетянув кожаным шнурком, а длинные пряди, за которыми она прятала глаза, отбрасывала назад одним движением руки. Каждый раз, когда Хэ видел её, купающуюся в реке, за большим поворотом, он робел и прятался за валуны, любуясь смуглой кожей и гривой черных волос. И так же всё не решался подойти и взять её…

— Ва сильная, — сказал Ма, отбрасывая кость. — Убила большую кошку.

Девушка отложила нож, полюбовалась своей работой, потом взяла тонкую полоску кожи и принялась обматывать рукоять будущего копья, накладывая ровные кольца одно за другим. Так не каждый охотник может. А метать копьё она умела…

— Ты тоже можешь, — вздохнул Хэ. — Ты не хочешь.

— Не смог бы, — заупрямился брат. — Я хочу Ва своей женщиной. Она сильная.

И тут Хэ понял. Это он хотел Ва своей женщиной. Чтобы она лежала с ним рядом, чтобы она гладила его по волосам и терлась щекой. Чтобы никто больше к ней не приближался, охотник её защищал бы. Хэ вдруг заволновался и встал, бросив недоеденный кусок мяса.

— Ва! — крикнул он.

Соплеменники, которые отдыхали кто где, даже заинтересованно обернулись на крик. Хэ смутился и позвал уже тише:

— Ва? Иди.

Девушка не отреагировала, продолжая наматывать кожу на древко. Стянула кончик шнурка и принялась прилаживать грубый каменный наконечник к основанию древка.

— Иди, — растерянно звал охотник. — Я зову.

— Зачем? — соизволила посмотреть на него Ва и отложила копьё.

Неспешно занимавшиеся кто чем соплеменники бросили свои дела и развернулись к ним. Даже старый Рэхи щурился подслеповато, прислушиваясь. К девушке торопливо направилась Ахаи, жена Ойи, присела перед ней на корточках и что-то зашептала, поглядывая в сторону охотника. Девушка зашептала в ответ, кивая головой. Ахаи хихикнула, шлепнула Ва по коленке и встала, развернувшись к Хэ:

— Ты хочешь её женой?

Тот растерялся. Вытер жирные пальцы об одежду и затоптался на месте. Да, он хотел жену, чтобы Ва была его женщиной, это он понял сейчас. Хотел было сказать громко, но слова камнем встали в горле, и стало как-то страшно немного. Он привык жить один, спать и охотиться один, даже брат не мешал. И Хэ зажмурился. Постоял немного, представляя, как Ва спит рядом, и выдохнул:

— Да. Я сильный муж!

Ахаи вновь зашепталась с Ва. А Ма встал рядом с братом и лениво протянул:

— Я возьму, если ты не хочешь.

И попятился, когда Хэ обернулся к нему, сверкнув глазами. Ахаи махнула рукой и к ним подошли еще три женщины из племени, которые окружили Ва, присев на корточки, и принялись горячо шептаться. Хэ грыз ноготь, стараясь услышать, о чём говорят, но ветер дул в другую сторону. В конце концов и всё племя собралось неподалёку, окончательно забросив дела.

— Хэ! — позвала Ахаи, когда женщины закончили шептаться и встали. Ва осталась сидеть, обняв колени руками. — Иди.

Охотник вдруг оробел. Одно дело сказать, что хочу взять в жёны, другое — исполнить. Он даже согласен с большой кошкой выйти с одним копьём. Хэ потоптался на месте, думая, но Ва вдруг опять взглянула на него призывно и он решился. Расправил плечи и пошёл к женщинам, косолапя, как медведь. Охотник считал, что так он выглядит более мужественно, показывая походку зверя, сильного и страшного. Это должно производить впечатление. Однако никто не обратил внимания, все смотрели на Ва, которая негромко что-то говорила собравшимся вокруг неё. Хэ подошёл, чувствуя, как ноги стали совсем ватными, и присел на корточки, опустив голову. Ахаи отошла от женщин и присела с ним рядом:

— Хэ сильный. Ва хочет его мужем.

— Я хочу Ва своей женщиной, — откликнулся Хэ, всё ещё не решаясь смотреть по сторонам. И откуда такая робость взялась? — силился понять охотник.

— Две темноты у тебя. Ты должен добыть медведя. Шкура будет мягкой, чтобы спать. Ва примет твоё семя. — Ахаи дотронулась до плеча парня пальцем и затихла.

— Я принесу шкуру! — решительно встал Хэ, сжимая кулаки. — Только две темноты мало. Четыре.

— Хой! — откликнулась согласно Ахаи и ушла к женщинам.

Они выслушали её, зашептались, переглядываясь, по очереди смотря вслед Хэ, который ушёл в свой угол в пещере, за спрятанным там оружием. Охотник накинул на плечи шкуру оленя, взял скатку из кожи, в которой носил свои вещи для охоты, несколько толстых кожаных шнуров и свой нож, который очень берёг. Подумал и сунул в скатку кусок вяленого мяса, немного заветрившегося, и вышел из пещеры, не глядя на продолжающих сидеть кружком женщин. Потом махнул брату рукой и ушёл к холмам за рекой, где были медвежьи тропы.

Охотника одолевали разные мысли, но больше всего — возбуждение. Нет, на медведя идти один он не боялся. Другое смущало — а как дальше себя вести? Видел он, конечно, мужей и жён в племени, как они живут, как детёныши появляются. Кормят их, поят родившие. А Хэ всегда робел перед очередным детёнышем, который вдруг попадался ему под ноги в пещере. И что вроде такого, ребенок и ребенок. Но как будут выглядеть его детёныши? — зажмурился парень. И ничего в голову не лезло, кроме видения дочери По, маленькой шустрой, с черными глазами-бусинками. Она постоянно бегала по стойбищу или пещере, путаясь под ногами, но чаще всего липла к Хэ, лопоча что-то ему на своём птичьем языке, который он не понимал. С другой стороны, зажмурился Хэ, родится у меня сын, обучу его большую рыбу руками ловить. Или копьё сделаем. И где-то в груди как-то потеплело, когда он представил себе детёныша, которого родит ему Ва. Только в голову лезла картинка: сын Хэ с лицом дочери По. Отмахнувшись от такого видения, охотник ещё крепче сжал древко копья и откинулся на спину, глядя в небо…

Он лежал на крохотном, прогретом солнцем, пригорке. Здесь ходят часто медведи, охотники старались обходить эти места, поэтому, как надеялся Хэ, никто не будет мешать. А вдруг сразу не удастся убить зверя и придётся убегать? Не хотелось, чтобы сородичи видели… И представилось ему, как приходит он в пещеру, неся тяжёлую шкуру зверя. Даже вечно сомневающийся Рао одобряюще поцокал бы языком. А потом, когда шкуру выделают женщины, они уединятся с Ва в уголке огромной пещеры. И тогда Хэ будет её гладить и трогать столько, сколько захочет. И тогда…