Всем сердцем - Дороти Уильямс

— Хорошо, — продолжала Эрика. — Вот телевизор. Ты можешь включать его, когда захочешь. — Она показала девочке, как включать телевизор и регулировать громкость.

Потом она, по-прежнему смущаясь из-за загадочного, какого-то безразличного молчания этого странного ребенка, поднялась со стула и, взяв Шарлотту за руку, бодро заявила:

— Пойдем, я покажу тебе дом, чтобы ты знала, где что находится. А потом я приготовлю тебе что-нибудь поесть.

Эрика накормила пса, испекла яблочный пирог к чаю и после еды стала ломать голову, чем бы занять девочку до конца вечера.

— Что ты любишь делать? Смотреть телевизор? Рисовать? Игрушек у меня нет…

— Рисовать.

— Хорошо. — Эрика, закусив губу, напряженно припоминала, есть ли в доме бумага. Наконец она достала свой письменный набор, ручку и дала все это Шарлотте. Девочка благодарно улыбнулась и устроилась рисовать на полу, рядом с Дядей Чарли.

Наблюдая за ней, Эрика думала, всегда ли она такая серьезная и молчаливая или просто стесняется, оказавшись впервые с чужим человеком.

— Сколько тебе лет, Шарлотта?

— Я Чарли, — объявила девочка, взглянув на Эрику.

— Ах, Чарли, — ласково усмехнулась Эрика. — Сколько тебе лет, Чарли?

— Шесть.

— Тебе нравится в школе?

— Да.

Эрика продолжала с улыбкой наблюдать за девочкой.

— Сейчас надо прогулять собаку. Ты не боишься темноты?

Шарлотта моментально перестала рисовать и быстро сложила все принадлежности на стул, с напряженным ожиданием глядя на Эрику. Та была обескуражена ее оперативностью и аккуратностью.

— Молодец! Ты всегда такая аккуратная девочка? — похвалила ее Эрика.

Шарлотта не отвечала и с выжиданием смотрела на нее.

Они прогулялись с псом, и, возвратившись домой, Шарлотта опять принялась рисовать, а Эрика позвонила в благотворительный магазин и предупредила, что некоторое время не сможет помогать им. К восьми вечера Шарлотта начала зевать.

— Хочешь спать, милая?

Девочка молча кивнула.

В спальне Эрика мягко спросила:

— Тебе помочь раздеться и помыться?

Шарлотта покачала головой, опять ничего не говоря.

— Ну, хорошо, не забудь почистить зубы. Возьми пока мою щетку, это не имеет значения. А я подберу для тебя футболку, в которой ты будешь сегодня спать. Вот приедет твой дядя и привезет твои вещи. — Сегодня они переночуют здесь, а вот завтра… Завтра надо будет подыскивать другое жилье.

Шарлотта появилась из ванной в одной маечке, неся в руках остальную одежду. Эрика улыбнулась ей и протянула чистую футболку:

— Хочешь, я расскажу тебе сказку?

На лице девочки появилось изумление, и она смущенно кивнула. Ожидая рассказа, она смотрела на Дядю Чарли, который ходил за ней как привязанный.

— Ты хочешь, чтобы он остался с тобой? — спросила Эрика.

Девочка кивнула.

— Хорошо, но он ни в коем случае не должен спать в кровати, только рядом на полу. Договорились?

Опять молчаливый кивок в ответ.

Эрика помогла Шарлотте лечь в постель, накрыла ее одеялом и начала рассказывать сказку. Она чувствовала, что напряжение постепенно покидает малышку, как, впрочем, и саму Эрику. Для них обеих ситуация оказалась непростой.

Закончив рассказывать сказку, Эрика наклонилась над кроватью и погладила мягкие светлые волосы девочки:

— Когда ты проснешься утром, твой дядя уже будет здесь, с тобой. Если тебе что-то понадобится или будет страшно на новом месте, позови меня, я здесь, рядом. Договорились?

Девочка кивнула.

— Тогда спокойной ночи… Чарли, — улыбнулась Эрика и вышла из комнаты.

Она присела у телевизора в ожидании Мартина, но совершенно не воспринимала происходящее на экране. Эрика все больше нервничала, хотя и понимала, что это глупо, но ничего не могла с собой поделать. Ее мысли были заняты Мартином. Конечно, он не был ей совсем уж чужим, но она так мало его знала. Ей были неизвестны его привычки, наклонности. Но она не сомневалась, что они с Мартином совершенно разные люди — он ученый, она повариха, то есть была поварихой. Теперь, конечно, эта профессия была Эрике заказана, поскольку после аварии она перестала чувствовать вкус и запахи — без этого нельзя быть хорошим поваром. Но Мартин, конечно, ничего об этом не знал. Он вообще мало что знал о ней. Хотя, нет, он знал о Роберте… Но не об их разрыве. Он всегда считал Роберта ее любовником, однако на деле все было иначе. У Эрики с Робертом была просто связь, которую она никогда не считала любовью. Она всегда была осторожна с мужчинами, ей не было свойственно влюбляться без оглядки. Эрика грустно усмехнулась: почему же тогда разрыв с Робертом причинял ей боль?

Не находя места от охватившего ее волнения, Эрика вдруг услышала шум мотора. Она прислушалась. Вот машина остановилась… мягко хлопнула дверца… послышались чьи-то шаги по обледеневшему асфальту…

Эрика выключила телевизор, перевела дыхание и пошла открывать дверь. Приехал ее муж.

3

В пальто он выглядел еще более крупным, чем его помнила Эрика. Прямо могучий великан.

Она сразу почувствовала непреодолимую тягу к этому человеку.

Беспомощно глядя на Мартина, Эрика вдруг совершенно отчетливо поняла, что он для нее не просто друг, а именно тот мужчина, с которым ей хочется провести всю оставшуюся жизнь.

А он взял ее в жены всего лишь на год.

— Эрика, что случилось? — с порога спросил Мартин.

— Случилось? — эхом откликнулась она и только тут поняла, очнувшись, что стоит и тупо смотрит на него. — Нет-нет, ничего, — быстро ответила Эрика и поспешила отвести взгляд.

— Так мы выстудим квартиру, — заметил Мартин, указывая на открытую входную дверь.

— Ах, да, извини.

Эрика суетливо пропустила его в прихожую, которая как-то сразу уменьшилась в присутствии Мартина. Хотя и саму ее трудно было назвать миниатюрной, рядом с ним она чувствовала себя именно такой.

— Ты выглядишь неважно, — спокойно заметил Мартин. Ему всегда было свойственно разговаривать тихим, ровным голосом.

— Спасибо за комплимент.

Мартин не улыбнулся ее реплике. Почему, собственно, он должен был улыбнуться? Эрика и без него знала, что выглядит плохо. Может быть, он считал ее непрезентабельный вид оскорбительным для себя? После аварии он изменился к ней, она это чувствовала. Некоторые мужчины не выносят уродства. Например, Роберт. Вероятно, в этом причина его ухода…

— Почему ты в головном уборе?

Эрика подняла руку к голове и стянула шапочку.

— Я и забыла о ней. — Эрика старалась не смотреть ему в глаза, боясь увидеть в них то, чего так боялась.