Когда отступать некуда, дерутся насмерть - Анна Малышева

Витя сперва приглядывался. Потом стал заговаривать с ней о том о сем. Наконец пригласил в кафе. Настя поморщилась – лучше бы в ресторан. Но конечно, не сказала этого. Еще решит, что она себе цену набивает. В кафе они не пошли, он не стал настаивать. И похоже, после отказа Витя ее зауважал. Накануне восьмого марта сунул ей в окошечко букет роз. Настя холодно приняла подношение – она ведь знала, что за эти цветы он не платил, они ему достались в результате такого же рэкета. Вечером, сдав выручку хозяину, смену – ночному продавцу, Настя вышла на воздух, с наслаждением потянулась, разминая затекшее в тесноте тело… И увидела его.

– Не возражаешь, если я тебя провожу? – спросил он.

– Да нет… – протянула она.

Вместе пошли к ее дому. Он не приставал, держался предупредительно. Между разговором поддерживал ее под локоть, помогая перепрыгивать через лужи. Ей это понравилось. Все-таки – мужчина, защитник. Мужского внимания у себя в ларьке она получала сколько угодно, но все это было едва прикрытое хамство. Этот хотя бы не приставал. От него в этот день пахло дорогим одеколоном. Чистая рубашка, свежая стрижка, выбритые до синевы щеки. Прямо пижон! Он проводил ее до подъезда, успев по дороге рассказать, что район у них хулиганский, и Насте не стоит возвращаться одной так поздно. Он хочет ее провожать. А если она против, тогда пусть говорит всем – если обидите меня, будете иметь дело с Витьком. Она хмыкнула по себя. Он не произвел на нее впечатления. Витя был все-таки слишком молод, чтобы внушить страх хулиганам. Она сомневалась, что этот парень может иметь какой-то весомый авторитет. Но все же поблагодарила его:

– Если пристанут, так и скажу.

Машины у него не было. Своей квартиры – тоже. С родителями он не жил с тех самых пор, как пришел из армии.

– Не могу с ними договориться, – объяснял он ей, провожая в очередной раз. – Вроде бы у нас нормальные отношения, но ты понимаешь, как только начнем разговор – сразу скандал.

– Еще бы, я тебя понимаю, – кивала она.

У Насти в последнее время тоже пропала всякая охота откровенничать с родителями. К чему говорить правду по мелочам, если самой главной правды она все равно сказать не сможет?

– Думаю, надо снимать квартиру, – рассудительно говорил Витя.

– Дорого, – так же рассудительно отвечала Настя. – А смысл какой? Если захотят, тебя и там достанут.

– Кто? – Витя как будто испугался.

– Да родители.

Он явно ожидал другого ответа. Пренебрежительно отмахнулся:

– Да ты не преувеличивай, они у меня ничего. Просто мы разные, нам не ужиться. Слушай, а если я сниму квартиру, ты мне не поможешь?

– А чем?

– Ну, обставить там, всякие такие дела… – сказал он, притягивая ее к себе. Они шли под руку.

«Это он мне так предлагает жить вместе, – поняла Настя. – Ничего себе, приемчики. Почему не сказать прямо: «Настя, я тебя люблю?» Ну или просто: «Живи со мной!» Это у него такая деликатность?»

Конечно, она ничего ему тогда не обещала. Даже намека не сделала, но когда Витя и в самом деле снял однокомнатную квартиру и пригласил ее на новоселье, она не отказалась прийти. Мать дала ей в подарок чайный сервиз – чашки, блюдца, чайник, сахарницу. Этот сервиз, очень давно купленный по случаю, в доме был лишний, а без подарка на новоселье не являются, как объяснила мать. Она беспокоилась, что дочь пошла в гости к парню, но надеялась на то, что Витя будет держаться в рамках приличия. Все же он провожает Настю уже несколько месяцев, и до сих пор ничего не случилось.

– Случилось именно в тот вечер. На новоселье. Кроме Насти, был приглашен еще Витин старший брат с девушкой, какие-то парни, с которыми Насте было не о чем разговаривать, какие-то вульгарные девицы. Она поймала себя на том. что все они напоминают ей ту компанию, которая дралась после дискотеки. Ни малейшей симпатии Витины приятели у нее не вызвали.

– Ну что, тебе не нравится? – спросил Витя. Он все-таки что-то уловил.

– Не нравится, – откровенно созналась она. – Друзья твои мне не нравятся. Знаешь, я лучше пойду. Посидела и хватит.

– Вот, блин… – расстроился он. – Ну, давай лучше сделаем так. Ты посиди на кухне пять минут, я всех выставлю. Идет? Тогда выпьем шампанского, за новоселье.

– Да ну, – Настя пожала плечами. – Будешь из-за меня ссориться?

– А никто не обидится.

И прежде чем она возразила, он увел ее в кухню, а сам помчался к своим дружкам и подругам. Настя прислушивалась, прикрыв дверь. Уходили не слишком охотно – не успели просидеть и двух часов. Но ее удивило, что никто действительно не обиделся. Она различала обрывки фраз, из которых поняла – до всех дошло, что Витя хочет остаться с девушкой наедине. Потому так просто все и решилось, потому парни и утаскивали отсюда своих пьяных подруг.

Она сидела, примостившись у заставленного грязной посудой подоконника, и думала, что, если она останется – придется ему уступить. Придется… А разве это будет такая жертва? Такая уж уступка? Витя ей нравился, и ничего страшного в том, чтобы остаться с ним, она не видела. На глазах у всех? Все будут знать? Ну и что? Для кого ей хранить свое доброе имя, свою репутацию?

В квартире стало тихо. Витя открыл дверь на кухню:

– Все ушли.

– Я поняла, – ответила Настя.

– Давай выпьем?

Она приняла у него стакан с шампанским. Выпила. Сладкая ледяная шипучка защекотала горло. Шампанское тоже было взято в каком-то коммерческом ларьке. Может, даже в ее собственном. Удовольствия оно ей не доставило. Витя поставил свой стакан и принялся тискать Настины плечи, уткнулся ей в шею, целовал, шептал на ухо всякую жаркую чепуху. Она жмурилась, будто кошка. Он повел ее в комнату. Ловко постелил чистую простыню на диване. Она стояла у дверного косяка и покорно наблюдала за этим. Ей было страшновато – все-таки ее ждала небольшая операция. Именно как об операции, ей рассказывала об этом Лерка. Лерка-то решила этот вопрос в пятнадцать лет. В летнем лагере, куда ее отправили на два месяца. В конце второго месяца Лерка и сорвалась. От невыносимой скуки, от однообразия. От избытка здоровья, бог знает от чего. Настя несколько раз заставляла Лерку рассказывать, как все было, и удивлялась – оказывается, все очень просто. Из-за чего столько шума об этом в книгах? Подумаешь, страсти какие… Нечего бояться. И сейчас ей тоже было не страшно. Именно из-за ее бесстрашия, даже равнодушия, Витя и решил, что у Насти есть кое-какой опыт. А потом, уже в полной темноте, удивлялся, тихо что-то бормотал, когда отправился в ванную, вздыхал, курил на кухне. Настя лежала на спине, глядя в неразличимый темный потолок. По потолку проползла световая полоса. Это по двору проехала машина. Потом полоса исчезла. Витя вернулся. Она едва видела его, зато слышала его тяжелое дыхание.