Мне нравится твоя девушка (СИ) - Unknown

      Акихара орал, а я не мог понять, откуда он меня знает, откуда помнит, я вот совершенно определённым образом не помнил ни его лица, ни как его зовут. Могу с точностью сказать, что мы никогда не встречались раньше.

      - Если ты не хочешь жить, если тебе всё безразлично, тогда я отберу у тебя всё! - яростно рявкнул Акихара.

      - Забирай, - легко согласился я, закидывая голову назад и закрывая глаза. Действительно, пусть забирает.

      - Твое положение...

      - Забирай, - мне стало смешно. Оказывается, у меня есть положение. Ну да, есть. А у него нет что ли? Сын делового партнёра моего отца, кажется, одного из тех, кому я был обязан лизать задницу. Странно, папаша искренне считал, что мы друзья. Дома Акихара не распространялся, очевидно, о наших отношениях, а у Аликсы хватило ума помалкивать. Когда Акихару пригласили на нашу виллу, я нашёл повод не присутствовать. Кажется, я умудрился миновать его несколько раз. Не понимал только, что же его так задевает.

      - Твоих друзей!

      - Забирай...

      Я вздохнул, даже не делая попыток оттолкнуть Акихару от себя. У меня нет друзей, собственно у меня никого нет, так что пусть забирает всё, всё, что сам себе придумает. Аликса видела во мне бунтарский дух, Акихара исходился завистью к моим деньгам и положению, хотя ему-то чего исходиться? Но пусть. Мне всё равно.

      - Мне нравится твоя девушка.

      - Забирай!

      - Тебе же всё равно кого трахать, да, Эдисон?

      - Всё равно.

      - Я отберу у тебя всё...

      Забирай.

      - Забирай...

      Забирай... Забирай....

      Акихара орал, заставляя меня искренне веселиться над его неумением сдерживаться. "Больной парень, больной на всю голову". Он изобретал тысячи предлогов и причин и на каждый ответ слышал бесконечно усталое "Забирай".

      Постепенно мы вошли во вкус. Мы стояли на залитой солнцем крыше, и неожиданно я ощутил, как солнце припекает лицо, а двери моего чердака начинают трещать под натиском яростных эмоций Акихары. Если я был дважды мёртвым, то Акихара казался четырежды живым.

      - Забирай! - смеясь, перечислял я Акихаре, когда он поклялся отобрать у меня обед, ужин, яхту, собаку, компьютер, полотенце, которым я вытираюсь, пустить меня по миру голым-босым.

      - Я тебя люблю! - сказал Акихара.

      - Забирай! - легкомысленно ответил я и распахнул глаза, столкнувшись с насмешливым жарким взглядом.

      - Ты сам это сказал, - сообщил Акихара и впился в мои губы.

      Я не сразу осознал, что он меня целует. Увидел нас со стороны: Акихару, прижавшего меня к стене, удерживающего за здоровую руку; себя, с испуганно распахнутыми глазами.

      Кровь застучала в висках бешеным пульсом. Ноги ослабли, став ватными и... И кто-то пришёл и ударом ноги выбил дверь на тёмном пыльном чердаке, вытаскивая меня на свободу. И, кажется, я знал его имя. Золотой песок тела Акихары наполнял меня собой, и я ощутил очень остро, ярко, чётко вкус его губ, собственнически блуждающий во рту язык, пальцы, ласкающие запястье. Я начал дышать.

      - Не смей... идиот! - прохрипел я, вырываясь, но куда я со сломанной рукой, куда я, когда наши губы танцуют и продолжают танцевать, и Акихара тихо смеётся, когда до него и до меня, кажется, начинает доходить новая абсолютная истина. Мы на крыше, стоим и целуемся, и я не сопротивляюсь. Должен двинуть ему, убить, а я стою и жадно кусаю его в ответ, позволяя его ладони гулять вдоль собственного тела.

      - Тебе не нужна девушка, - вжавшись в меня, Акихара выносит неумолимый вердикт.

      - Нужна, - я упрямо выталкиваю его губы, давая понять, что это очевидно.

      - Эй, парень, - спросил Акихара, - хочешь, я буду твоей девушкой?