Мутуалист (Дилогия) - Николай Грубов

От бессилия что-то сделать я опять чуть не свалился на песок. Песок! Ровный его слой, вылизанный легким прибоем, слегка желтоватый и настолько мелкий, что казалось это не песок, а пыль. Идеальная бумага. Можно сколь угодно чертить, рисовать. Набегающая периодически легкая волна тут же аккуратно все выровняет и загладит. Я стал лихорадочно рисовать. Ногой, вернее большим пальцем ноги. Конечно, это не идеальный рисунок, но и он заставил женщину и подбежавших детей восхищенно разинуть рты. Я рисовал контурно но, на мой взгляд, вполне понятно. То, что я нарисовал себя и женщину, во всяком случае, вполне понятно. Я нарисовал мою руку в руках женщины. Резким жестом головы показал, что она должна резко дернуть руку. Тут же нарисовал, что я после этого смогу поднять руку вверх. Так и продолжалось еще около получаса, но вроде она поняла и уже сама стала показывать, что готова дергать мою руку, но вот идти в воду категорически не хотела. Она явно боялась, и пыталась это донести до меня, громко, как глухому, что-то говоря и постоянно показывая на море.

Делать нечего, пусть попробует без воды дернуть. Я мотнул головой, соглашаясь, и постарался поудобнее встать, упершись ногой в песок, затем покачал головой, говоря этим жестом что готов. Взглядом, стараясь внушить ей уверенность, что так и надо, что я выдержу.

Последние десять лет мне невольно приходилось перелопачивать массу медицинских книг, справочников, энциклопедий, выискивая взаимосвязь моей болезни с другими болезнями. Пришлось самому учиться разбираться в мазях, а потом и самому составлять их. По сумме знаний полученных в результате самолечения, я, наверное, был не ниже академика. Теоритически. К хирургии отношения мои изыскания почти не имели отношения, но, тем не менее, я и здесь нет-нет, да и читал некоторые моменты.

То, что у меня вывих сустава, определить для меня было не сложно. Симптомы были именно такими, диагноз можно сказать на все сто процентов верный. Спутать вывих с переломом я не мог. А вот как это устранить, чтобы осложнений не было. Кроме меня в округе на сегодня нет человека хоть чуточку похожего на врача. А может ничего не делать? Нет…, не пойдет…. Надо Федя, надо. Меня кстати так и зовут, Фёдор Федорович. Нет, отчество не Федорович, Геннадьевич. Фамилия Федорович.

Я подал сигнал женщине. Ухватив обеими руками мою кисть, она резким движением дернула мою руку вниз и слегка на себя. По всей видимости, я на некоторое время потерял сознание от боли и прочувствовать её всю до конца не смог, не успел. Зато сразу почувствовал потом, что сустав изменил свое положение. Встал ли он на место или нет, не понятно. По идее, его, плечо я имею в виду, надо запаковать в гипс и недели три не беспокоить. Да, уж! Не до жиру, быть бы вживу. Хотя бы встали суставы на место, так как надо, это уже можно было бы считать большой удачей.

Пересиливая страх, я кивком головы показал женщине на другое плечо. Процедура повторилась, но теперь я уже не отключился от боли, я её принял в себя.

– Ох! Мать…. мою бабушку! Больно-то как!

Я даже не понял, что ругательство легко сорвалось с моих губ, мой язык их произнес, и я даже не заикнулся. Мелькнула мысль, что это все у меня в голове, так сказать мысли в себе. Я попробовал повторить. Получилось. Женщина с испугом смотрела на меня, потом опять, как и всегда, быстро-быстро, что-то стала мне говорить.

– Спасибо! – Я с удовольствием тоже стал говорить, вслушиваясь в само произношение и сам звук. Явно не мой голос, но слова мои и язык русский.

– Значит я не немой, слава богу, а то, как бы я тут без знания языка вашего, да еще и немой. Был бы клоуном и только. Нет, теперь будем говорить. Не беда что не понимаем друг друга. Выучим. Я ваш язык, вы мой. Спасибо что помогла с руками. Не скажу что все хорошо, но посмотрим, повторять, пока не станем. Ничего, я надеюсь, что все утрясется. Главное сейчас не потревожить суставы. Повязки, конечно, не наложишь, не из чего, тут срамоту-то прикрыть нечем. Раздели нас эти оглоеды. Ну, ничего, живы будем – не помрем. А жить хорошо! Даже просто жить, не обязательно хорошо. Просто на просто чувствовать себя, воздух, солнце, воду – все, что меня окружает. Прекрасно!

Закричали, чего-то испугавшись, дети. Тут же, стремглав промчались мимо, пытаясь убежать от берега моря подальше, моя спутница в ужасе схватила меня за руку, забыв, что её трогать нельзя, что она не может двигаться. От вновь пробившей меня боли я не сразу врубился, отчего вдруг такой переполох. Понял только одно – срочно надо убегать. Потом разберемся что за причина такой паники. Ноги сами меня понесли от берега подальше. Далеко я все-таки убежать не смог, ноги не выдержали и я обессиленно опустился на песок, жадно хватая раскаленный воздух своими легкими. Женщина испуганно таращилась на море и пыталась меня поднять с земли и утащить еще дальше.

Я повернул голову в сторону моря. Рассекая воду к берегу неслись три акулы. Нет не акулы. Показалось мне, что это акулы, из-за хорошо различимых спинных плавников так похожих на те, что мы привыкли видеть при появлении этих морских разбойников. Здесь эти плавники были строго симметричны. Один впереди и два по бокам сзади. Рассекая воду, все три неслись к берегу, и вдруг они выскочили из воды, и на сушу полетела громадная рыбина. Камбала – это первое что пришло мне в голову, когда увидел это чудище. Метров семь в длину и метра три в ширину плоское тело твари взмыло за счет инерции от скоростного приближения по морю. Что-то похожее на крылья стрекозы по бокам плоской рыбины усиленно молотили воздух, помогая ей преодолевать расстояние. Я с ужасом ждал, когда эта громадина достигнет меня и счавкает. То что, по всей видимости, и было у нее ртом, распахнулось, и стали видны острые зубы. Немного не достигнув кучи с мертвыми телами, она тяжело упала на песок. То, что недавно было крыльями, моментально превратились в весла, и она усиленно работая ими, довольно-таки быстро поползла вперед, явно намереваясь достать жертву. То есть меня. Откуда только взялись силы, я вскочил на ноги и что есть мочи, помчался прочь. Желания оказаться в пасти этой твари у меня явно не было. Не знаю, сумела бы она меня поймать или нет, но на её пути лежала добыча. Её вполне устроила куча мертвых тел. Когда я вновь остановился, задыхаясь от усталости, и обернулся посмотреть, то понял, что лучше бы не смотрел. У этой твари еще оказались в наличии руки. Вернее длинные отростки напоминавшие усы, или щупальца с присосками в количестве шести штук. Она с их помощью хватала тела и тащила в рот. Те не помещались целиком, и тогда она этими щупальцами разрывала тела и уже кусками запихивала в свою пасть.

Да уж, такую жуть разве что во сне можно увидеть. Женщину, что стояла за мной, вырвало, да и мне стало не по себе от увиденного. Эта жуткая мокрица с крыльями – веслами и огромным ртом-пастью, полностью заполненной большими зубами, производила отталкивающее впечатление. Страх поселился во мне, как только я представил, как она могла меня спокойно сожрать еще там, в море, где только что я с удовольствием плескался. Теперь понятно стало, чего так боялись женщина и дети. По всей видимости, рыба торопилась, если она морская тварь, значит, долго на воздухе оставаться не может. Ухватив недоеденные два трупа своими щупальцами, она стала пятиться обратно в море. Усиленно перебирая своими веслами, отталкиваясь ими от песчаной отмели, она сползала в воду.

– Однако каких только тварей не встретишь – подумалось мне – для меня эта рыба – страшилище, а если бы женщина увидела на моей земле акулу, или безобидного кита то я не уверен, что они на неё произвели бы меньшее впечатление, чем эта тварь на меня здесь. Хотя эта намного страшнее. И приспособлена зараза, добывать пищу даже на берегу. Так что осторожнее и внимательнее надо относиться к окружающему меня, похожему на Землю, мира. Похож-то он, похож, но, как видно стало, и отличается.

Я почему-то сразу принял свою версию, что нахожусь не на родной Земле, а где-то в другом, очень похожем, но другом Мире.

Мы не стали даже подходить к остаткам тел, я повернулся в сторону виднеющейся вдали зелени и пошел в этом направлении. Идти вдоль берега моря мне что-то расхотелось, да и ближе так вот, напрямик по пляжу. Мне показалось по ходу движения, что я ошибся думая, что до цели восемь километров. По времени, что затратили на дорогу, было похоже, что мы преодолели все пятнадцать. Пить хотелось – страшно как. Дети в начале пути почти бежали, а сейчас плелись еле-еле. Девочки уцепились за руки женщины, и я только удивлялся, откуда в ней, такой хрупкой на вид, столько сил. Наверняка она в этот день лишилась своих близких, сколько сил она вложила в меня пытаясь реанимировать мое тело, да еще эта тварь с ее страшной и прожорливой пастью. Голые, на жарком солнце, с разбитыми в кровь лицами, идущие не понятно зачем, и непонятно куда. Мне кажется, что она просто еще до сих пор в шоке, не поняла, что произошло с её семьей с ней самой, и двигается, и что-то делает, чисто на автомате. Я даже слез особых не увидел у неё за все это время. Да и дети, тоже не похожи своим поведением на наших детей. Даже сравнивать нечего.