Феномены - Григорий Горин

ПРОХОРОВ. Не терзай душу, Клягин. Не могу!

КЛЯГИН. Люблю я ее. Понимаешь?! Ради любви прошу! Пойми! У тебя есть жена или женщина любимая?

ПРОХОРОВ. Есть!

КЛЯГИН. Ну?!

ПРОХОРОВ. И ради нее не могу я позволить, чтобы ты тут оставался. Потому что такие, как ты, ей жизнь загубят. Она верит нам, по стране ездит, собирает, душу в нас вкладывает, а ты ее на позор!

КЛЯГИН. Ты что, Миш?.. Ты про Елену Петровну? Она замужем!

ПРОХОРОВ. Ну и что? В замужних влюбляться нельзя, что ли?

КЛЯГИН. Можно, конечно, но ведь у нее дочь… и муж симпатичный.

ПРОХОРОВ. Симпатичный.

КЛЯГИН. Как же быть?

ПРОХОРОВ. Не знаю. Потому и мучаюсь!

КЛЯГИН. Как же тебя угораздило?

ПРОХОРОВ (вздохнув). Угораздило!.. Сразу-то, внешне, она даже и не очень мне понравилась. А как вот поговорили с ней… ну, вернее, как она со мной поговорила… объяснила мне все про смысл жизни… Это еще там, в Краснодаре. Так я и влюбился. Жутко! Даже пить бросил… Я-то раньше зашибал, а как с ней познакомился, все – завязал!.. И без вина как под балдой хожу! Правда. Вот думаю про нее – и балдею…

КЛЯГИН. Ну дела! (Покачивая головой.) Тебе бы, вообще, не стоило, Миш. Тебе б что попроще! Как феномену тебе нельзя! Вредно для здоровья.

Открылась дверь, в номер быстро вошел Иванов с портфелем подмышкой.

ИВАНОВ (Прохорову и Клягину). Добрый вечер!.. Извините, мне никто не звонил?

КЛЯГИН. Нет.

ИВАНОВ. Благодарю! (Скрывается в своей комнате)

ПРОХОРОВ. Ладно, Клягин, черт с тобой, оставайся, но на показ не пущу!.. Сам откажешься! Придумай что-нибудь, чтоб Елену Петровну не расстраивать… Больным прикинься или еще как. Понял?

КЛЯГИН. Понял. Понял. Все понял. А эрудицию мою, Миш, ты используй, очень советую. Я тебе много интересного расскажу. Ты знаешь, например, что мозг человека весит полтора килограмма?

ПРОХОРОВ. Нет.

КЛЯГИН. А вот теперь будешь знать… Нет, Миш, я пригожусь. Твои полтора да мои полтора – это уже три, верно?

ПРОХОРОВ. Верно. Только ты сейчас ко мне не цепляйся, я пойду покурю. Подумать мне надо.

КЛЯГИН. Ну, подумай здесь. Я мешать не буду.

ПРОХОРОВ (кивнув в сторону комнаты Иванова). Не хочу при нем!

КЛЯГИН. А!. Правильно. При нем думать не стоит! Ты в холле погуляй, Миша! Метров за сто!.. Думаю, на таком расстоянии он без антенны не потянет…

ПРОХОРОВ выходит.

(Подходит к двери спальни, стучит.) Товарищ телепат!

ИВАНОВ (из-за двери). В чем дело?

КЛЯГИН. Елена Петровна приходила. Просила вам передать, чтобы вы меньше бегали, а больше отдыхали.

ИВАНОВ. Мило с ее стороны! Очень мило. А кто работать будет?

КЛЯГИН. Она еще сказала, что показ завтра в двенадцать ноль-ноль. Так что уж соберитесь!

ИВАНОВ. Соберусь! Я раньше соберусь. У меня в одиннадцать самолет.

КЛЯГИН (удивленно). Как?.. Да вы что?.. Товарищ телепат…

ИВАНОВ (раздраженно). Слушайте, перестаньте обзывать меня этой идиотской кличкой! Я не рысак! У меня есть имя и фамилия – Иванов Евгений Семенович!

КЛЯГИН. Знаю, что Иванов. Но разве вы не телепат?

ИВАНОВ. Инженер я, голубчик! Инженер! Чего так удивились? Бывает. Сейчас все в основном телепаты, но кое-где есть еще и просто инженеры!.. Работать же кому-то надо. Вот я и приехал в Москву по делу! В командировку! А номер мне, конечно же, забыли забронировать… Работнички! Хорошо, у меня фамилия ходовая – Иванов. В любую гостиницу приди, спроси: на Иванова бронь есть? Обязательно есть! Это, по-моему, так специально делают. Для удобства. Обязательно есть бронь на того Иванова, которому она не нужна, чтоб тот Иванов, которому она нужна, мог приехать и ее получить! Вот и приходится временно с вами сосуществовать, друзья мои… Ненаглядные!

КЛЯГИН (задохнувшись от возмущения). Вы что?.. Вы зачем же Елену Петровну обманули?

ИВАНОВ. Не знаю я никакой Елены Петровны! А не сказал, потому что спать на вокзале не намерен. И телефон мне нужен. Дело у меня в Москве, понимаете? Срочное дело! У меня предприятие в простое! Только это никого не волнует!!! Волнует вот… всякая хиромантия!

КЛЯГИН. Вы не выражайтесь!

ИВАНОВ. Я не выражаюсь! Я научно определяю ту ерунду, которой вы занимаетесь. Вся ваша парапсихология – это, извините меня, чушь на постном масле. Вот вы кто?

КЛЯГИН. Я?.. Трансфокальщик.

ИВАНОВ. Кто?

КЛЯГИН. Через стенки смотрю.

ИВАНОВ. Так… Интересно. А дружок ваш?

КЛЯГИН. Мишка? Он – телекинезщик. Предметы двигает…

ИВАНОВ. Какие предметы?

КЛЯГИН. Ну, там спички… вазу может.

ИВАНОВ. Это что ж, профессии у вас такие?

КЛЯГИН. Зачем?.. Я, вообще-то, слесарь… шестого разряда. А Мишка, он – шофер.

ИВАНОВ (в отчаянии). Товарищи, дорогие мои! Да что же это делается?! У нас слесарей не хватает, грузовики без шоферов простаивают, а тут сидят два бугая, один спички перекатывает, а другой из-за стены смотрит!!! Ну народ! Никто работать не хочет! Так и норовят все в спортсмены, в самодеятельность. А работать-то кто будет? Работать-то кто?!

КЛЯГИН. Да подождите вы с работой! Тут поважнее дела… С космосом контакт установить не можем…

ИВАНОВ (перебивая). Ну конечно! Космос! Все в космос хотят! А на Земле кто останется? Вот один такой дурак Иванов останется и будет вкалывать…

КЛЯГИН (не слушая). Бедная Елена Петровна!.. Что ж с ней-то будет, когда узнает? Эх! Выходит, на одного Мишку теперь надежда!

Без стука открылась входная дверь, появился невысокий, угрюмого вида человек лет сорока. В руках он держал спрятанное в чехол охотничье ружье. Это – АНТОН.

АНТОН. Извините. Прохоров тут проживает?

КЛЯГИН. Тут.

АНТОН. А где он?

КЛЯГИН. Вышел покурить. Сейчас придет.

АНТОН. Что ж… Подождем!

АНТОН осмотрел комнату, взял стул, снял чехол с ружья и начал его собирать. КЛЯГИН и ИВАНОВ с удивлением наблюдали за его работой.

ИВАНОВ (тихо). Сумасшедший дом какой-то… (Антону.) Извините, товарищ… Вы, случайно, здесь не охотиться собираетесь?

АНТОН (усмехнулся). А что?

ИВАНОВ. Ничего, конечно… Но вроде бы еще сезон не открыли.

АНТОН. Не бойтесь! Это к вам не относится. Мне с Мишей поговорить надо!

КЛЯГИН. Ну и поговори. Ружье-то зачем?

АНТОН. А ружье – чтоб не только я его слушал, но и он меня!

ИВАНОВ. Простите… Вас случайно не Антоном зовут?

АНТОН. Антоном.

ИВАНОВ. Так!.. Теперь ясно. Мне друг ваш, Прохоров, что-то говорил про вас… По-моему, он собирался вас побить.

АНТОН (со вздохом). Не друг он мне, а наоборот – брат. И не побить собирается, а убить. (Достал из сумки два патрона, вложил в стволы, щелкнул затвором.)

КЛЯГИН и ИВАНОВ отшатнулись.

КЛЯГИН. Ну, ну… Ты, псих! Товарищ дорогой, поаккуратнее!

АНТОН. Ничего! Я с ним поговорю. Вы – свидетели, если что… Если буду стрелять, то – вынужденная самооборона! Мне так адвокат сказал: не бойся, Антон, сейчас вынужденную самооборону очень приветствуют! Я в газете читал, один методом вынужденной самообороны уже троих уложил… И ничего! Только почет и уважение!

ИВАНОВ. Да перестаньте размахивать ружьем! Не в лесу! Если вам угрожают – обратитесь в милицию.

АНТОН. Угрожают?! Да он четыре попытки убийства моего сотворил, а вы – «угрожают»…

ИВАНОВ. Тем более – в милицию!

АНТОН. И чего я там скажу?.. Что на меня весной сосулька упала? В два килограмма… Вот так, рядом пролетела… Что люстра в ресторане оборвалась и именно на мой столик грохнулась – это я, что ли, скажу?.. Говорил. Участковый до сих пор смеется… Они ж не знают способностей брата моего. А он, бандит, продолжает! Сегодня утром меня чуть «жигуленком» не задавил!

ИВАНОВ. Чей «жигуленок»?

АНТОН. Мой. Я его на домкрат поставил, полез под него задний мост проверить, а он – р-р-р-раз – и упал!!! Ведь на сантиметр не дотянул, гад, а то бы раздавил, моим же собственным «жигуленком» раздавил бы…

КЛЯГИН (соображая). Подожди, подожди. Ты что ж… думаешь, это – Мишка? Мыслью?..

АНТОН. А кто же?

ИВАНОВ. Господи, какая чушь!

АНТОН. А кто же?

ИВАНОВ. Да никто! Случайно! Само!

АНТОН. Само?! Что ж все на меня-то «само»? Почему на других «само» не падает, а на меня – все «само». То люстра, то балка, то кирпич с крыши, а теперь машина собственная… Ну нет, я этого больше терпеть не буду. Я уж и так хожу нервно дергаюсь. Я не теленок, чтоб ждать, пока меня где-нибудь в метро «само» потолком придавит! Я с Мишкой поговорю. Либо он прекратит покушения, либо я его…

КЛЯГИН. Да за что он на тебя ополчился?

АНТОН. Завидует! Я в жизни кое-чего добился, живу вот тут, в Москве, дом, машина… А он как был жлоб-шоферюга, так и остался! Вот и мстит!

КЛЯГИН. Да вроде он не такой парень. Непохоже…

АНТОН (возмущенно). Я-то лучше знаю! У кого, в конце концов, брат бандит? У вас брат бандит? Или у меня брат бандит?

ИВАНОВ. У вас, у вас брат бандит, успокойтесь!.. И все равно, стрельба – это не метод. Что за самосуд! Не в джунглях!