Плоть и кровь - Иэн Рэнкин

Отец Лири сердито затряс головой:

— Он мирской человек, Джон. Я не могу ему приказывать. Мы сократили финансирование клуба, но деньги на содержание откуда-то поступают.

— Откуда?

— Я не знаю.

— Много?

— Да много-то и не нужно.

— И чего же вы хотите от меня?

Ребус долго пытался удержать себя от этого вопроса.

Отец Лири снова устало улыбнулся ему:

— Откровенно говоря, я не знаю. Может быть, мне просто нужно было кому-нибудь об этом рассказать.

— Не морочьте мне голову. Вы хотите, чтобы я туда съездил.

— Только если сами захотите.

Теперь пришел черед улыбаться Ребусу.

— Я бывал в местах и поприветливее.

— Но и в местах похуже.

— Я вам и про половину из них не рассказал, святой отец.

Ребус допил пиво.

— Еще?

Он покачал головой.

— Здесь так хорошо и тихо, верно?

Отец Лири кивнул:

— Вот в чем прелесть Эдинбурга — спокойное местечко всегда где-нибудь неподалеку.

— Так же как и беспокойное. Спасибо за пиво. — Ребус поднялся.

— А ваша команда вчера выиграла.

— С чего вы взяли, что я болею за «Хартс»?

— Они же протестанты? И вы тоже протестант.

— Сгинь, нечисть протестантская, — рассмеялся Ребус.

Отец Лири поднялся на ноги. Морщась от боли, распрямил спину. Он намеренно демонстрировал свою немочь. Что взять со старика?

— Что касается Гар-Би, Джон, — сказал он, широко разводя руки, — то я целиком в ваших руках.

«Как гвозди, — подумал Ребус, — как гвоздь столярный ты в моих руках».

3

В понедельник утром Ребус снова был на службе — в кабинете старшего суперинтенданта.

Фермер Уотсон лично разливал кофе себе и старшему инспектору Лодердейлу. Ребус отказался. Он в последнее время пил только декафеинизированный, а Фермер даже слова такого не знал.

— Ну и вечерок выдался в субботу, — сказал Фермер, протягивая Лодердейлу захватанную кружку. Лодердейл принялся незаметно большим пальцем стирать с кромки темные пятна. — Кстати, как ты себя чувствуешь, Джон, получше?

— Гораздо лучше, сэр, спасибо, — сказал Ребус и глазом не моргнув.

— Чтобы такие — и прямо под зданием муниципалитета!

— Да, сэр.

— Так что у нас есть?

Настала очередь вступить в разговор и Лодердейлу.

— У жертвы семь пулевых ранений; стреляли, похоже, из револьвера калибра девять миллиметров. К концу дня поступят результаты баллистической экспертизы. Доктор Курт говорит, что смертельным оказался выстрел в голову — последняя пуля. Его заставили помучиться. — Лодердейл отхлебнул кофе (кромку он уже очистил).

Дальше по коридору развернули оперативный штаб для расследования убийства, ответственным назначили Лодердейла. Поэтому сегодня на нем был его лучший костюм. Предстояло общаться с прессой и, может быть, раз или два мелькнуть на экране телевизора. Лодердейл явился в полной готовности. Ребус с удовольствием опрокинул бы кружку кофе на сиреневую рубашку и галстук с «турецкими огурцами».

— Какие мысли, Джон? — спросил Фермер Уотсон. — Кто-то вроде бы упоминал шестерной комплект.

— Да, сэр, в Северной Ирландии так обычно карают провинившихся.

— Я слыхал про коленную чашечку.

Ребус кивнул:

— За небольшие провинности простреливают локти и голеностопные суставы. За серьезные проступки — колени. И наконец, шесть выстрелов подряд — в оба локтя, обе голени, оба колена.

— Ты хорошо осведомлен.

— Я служил в армии, сэр. До сих пор интересуюсь этими делами.

— И в Ольстере был?

Ребус задумчиво кивнул:

— В самом начале.

Старший инспектор Лодердейл осторожно поставил кружку на столешницу.

— Но ведь обычно они провинившегося не убивают?

— Обычно не убивают.

На несколько секунд в кабинете воцарилось молчание, которое нарушил Фермер.

— Карательный отряд ИРА? Здесь, у нас?

Ребус пожал плечами:

— Может, кто-то обезьянничает. Банды копируют то, что видят по телевизору.

— Однако используют серьезное оружие.

— Очень серьезное, — сказал Лодердейл. — Это может быть как-то связано с угрозой взрывов.

Фермер кивнул:

— В прессе об этом и пишут. Может быть, наш потенциальный бомбист пустился во все тяжкие, нарушил инструкции — и его прикончили.

— Тут есть еще кое-что, сэр, — сказал Ребус. Он заранее позвонил доктору Курту и убедился в своей догадке. — Коленки ему простреливали сзади. Максимально тяжелое ранение. Перед тем как пробить коленную чашечку, пуля разрывает артерии.

— Ну и что из этого следует?

— Сразу две вещи, сэр. Во-первых, они точно знали, что делают. Во-вторых, зачем мудрить, если все равно собираешься его прикончить? Может быть, тот, кто это сделал, в последнюю минуту передумал. Может быть, жертву хотели оставить в живых. Предполагаемое орудие убийства — револьвер. У него в барабане шесть патронов. Следовательно, палач должен был прерваться, перезарядить револьвер и только потом пустить последнюю пулю в голову.

Они старались не встречаться взглядами, пытались представить, как все происходило, ставили себя на место жертвы. Ты получил свой подарочек из шести пуль. Ты думаешь, что уже всё. А потом слышишь, как револьвер перезаряжают…

— Господи Исусе… — сказал Фермер.

— Слишком много оружия развелось, — будничным тоном проговорил Лодердейл.

Так оно и было на самом деле: в последнее время количество огнестрельного оружия на улицах неуклонно росло.

— А почему они выбрали тупичок Мэри Кинг? — спросил Фермер.

— Туда вряд ли кто сунется, — предположил Ребус. — К тому же почти полная звукоизоляция.

— То же самое можно сказать о многих местах, и большинство из них далеко от Хай-стрит, которая в самом центре фестиваля. Они сильно рисковали. Зачем?

Ребус тоже думал об этом. Ответа у него не было.

— А Nemo или Memo?

Наступила очередь Лодердейла на минутку отвлечься от кофе.

— Мои люди над этим работают — роются в библиотеках, просматривают телефонные справочники, пытаются выловить какой-то смысл.

— А с ребятами, которые его нашли, удалось поговорить?

— Да, сэр. Они, похоже, рассказали все как есть.

— А с тем, кто дал им ключ?

— Он им ничего не давал, сэр, они его взяли без спросу. Ему за семьдесят, и он прям, как шнур отвеса.

— Я знаю строителей, — сказал Фермер, — которые тебе и шнур отвеса согнут.

Ребус улыбнулся. Он тоже знал таких строителей.

— Мы опрашиваем всех, — продолжал Лодердейл, — всех, кто работал в тупичке Мэри Кинг.

Ребусу показалось, что шутка Фермера до Лодердейла все же не дошла.

— Ладно, — вздохнул Фермер. — Джон, ты служил в армии. Что скажешь про татуировку?

Да, татуировка. Ребус понимал, какой скороспелый вывод здесь вроде бы напрашивается. Судя по записям в деле, за него и ухватились и убили на это чуть ли не все воскресенье.

Фермер разглядывал фотографию, сделанную в воскресенье во время вскрытия. Криминалисты тоже делали съемку, еще в субботу вечером, но мелкие детали там было не разобрать.

На воскресной фотографии хорошо была видна татуировка на правом предплечье жертвы — непрофессиональная, грубо сработанная: такие часто встречаются у подростков, обычно на тыльной стороне руки. Игла и любые синие чернила — вот все, что для этого требуется. Да, и немного удачи, чтобы не получить заражения крови. Таким нехитрым способом и была сделана у парня наколка — SaS.

— Это не имеет отношения к воздушно-десантным войскам,[12] — сказал Ребус.

— Нет?

Ребус отрицательно покачал головой:

— По разным причинам. Начать с того, что буква А должна быть прописной. Уж если хочешь сделать татуировку десантника, так наколешь себе герб — нож с крылышками — и девиз: «Смелый побеждает». Что-нибудь в этом роде.

— Для этого нужно хоть что-то знать о Специальном военно-воздушном полке, — возразил Лодердейл.

— Если ничего не знаешь, зачем тебе татуировка?

— Так какие соображения? — спросил Фермер.

— Выясняем, — сказал Лодердейл.

— И мы до сих пор не знаем, кто он такой.

— Да, сэр, не знаем.

Фермер Уотсон вздохнул:

— Тогда на этом пока закончим. Я знаю, что наши силы сейчас ограниченны — фестиваль, угрозы взрывов и прочее, но само собой разумеется, что это дело приоритетное. Задействуйте все свободные силы. Мы должны разобраться с этим как можно скорее. Привлекайте к расследованию всех, кто вам нужен. К этому делу проявляют интерес Особый отдел и Отдел по борьбе с оргпреступностью.

Так, подумал Ребус, вот, значит, почему Фермер немного более въедлив против обычного. В стандартной ситуации он позволил бы Лодердейлу вести расследование совершенно самостоятельно. Лодердейл был довольно эффективен в кабинетной работе. А вот оперативник из него никудышный, не дай бог оказаться с таким на задании. Уотсон шелестел бумагами у себя на столе.