Похождения червонного валета - Понсон дю Террайль

Барон схватился за эфес шпаги. Арнембург рассмеялся.

— Полно! — сказал он. — Раз она призывает всех, кто любит ее, значит, она нуждается в них во всех!

— Вы правы, — согласился Конрад.

— Значит, нам нет основания ссориться, а будем вместе продолжать наш путь. Позвольте и мне назвать себя: я — Лев д'Арнембург.

— А я — граф Эрих де Кревкер!

— Ручаюсь, — продолжал Арнембург, — что до получения этой записки вы не знали, что ей известно о вашей любви! Как же она узнала о ней?

— Однажды мне пришлось спасти ее на охоте от разъяренного кабана, и моя тайна вырвалась у меня.

— Откровенно говоря, мне это даже нравится, — сказал Лев смеясь. — Это, по крайней мере, вносит хоть некоторое разнообразие, а то нашу любовь она открыла одним и тем же образом.

— И должен сознаться, что вы оказались смелее меня! — прибавил граф Эрих.

— Я всегда смел, когда выпью, — флегматично ответил барон.

— А в тот день вы выпили?

— Да, но немного: бурдюк рейнвейна!

— Однако! — пробормотали в ответ молодые люди. Разговаривая таким образом, молодые люди безостановочно взбирались по холму, на вершине которого высились развалины старого замка. Среди руин только одна башня уцелела более или менее. Эрих де Кревкер, который ехал впереди всех, первый очутился на пороге и сейчас же, обернувшись к своим спутникам, воскликнул:

— Черт возьми! А вот и четвертый, господа!

IV

Действительно, в глубине громадной башни виднелся ярко горевший огонь очага, у которого примостился молодой человек лет двадцати пяти. Услыхав голос графа, он встал и положил руку на эфес шпаги. Но Эрих не обратил на это ни малейшего внимания и, не слезая с лошади, въехал прямо во внутренность башни.

— Кто вы такой? — удивленно спросил его молодой человек.

— Меня зовут граф Эрих де Кревкер, — ответил тот. Увидев, что за графом следуют еще двое, молодой человек окончательно изумился и вскрикнул:

— Да что вам нужно здесь, господа?

— Нам назначено здесь свидание в полночь.

— В полночь?

— Как и вам, должно быть?

— Да, вы правы!

— Я уже имел честь сообщить вам. — сказал тогда граф, — что меня зовут Эрих де Кревкер. — Молодой человек поклонился. — Вот этого господина зовут Лев д'Арнембург! — Молодой человек снова поклонился. — А вот этот господин — барон Конрад ван Саарбрюк!

Молодой человек отдал третий поклон и сказал:

— Господа, я бургундский дворянин, и меня зовут Гастон де Люкс.

— Батюшки! — сказал граф. — Ведь вы были пажом герцога Генриха Гиза?

— Еще пять лет тому назад я был им!

— И вас пригласили сюда на свидание к двенадцати часам таинственной запиской?

— Да, все это верно.

— В таком случае, — заявил Эрих, — тут дело не обошлось без любви!

— Да вам-то какое дело до этого! — нетерпеливо ответил Гастон вздрогнув.

Переговариваясь, прибывшие спешивались, по очереди привязывали лошадей к дереву, которое неизвестными путями пробилось сквозь развалины, и подсаживались затем к огню.

— Так вас интересует, какое нам дело до этого? — насмешливо сказал Кревкер. — Да видите ли, весьма возможно, что мы все отлично знаем ваш секрет!

— У меня имеется всего-навсего один секрет, он он затаен так глубоко в моем сердце, что лишь один Бог может знать его!

— Только Бог? Ну а она?

— Кто «она»? — крикнул Гастон, подскакивая на обрубке дерева, служившем ему сиденьем.

— Она, то есть та женщина, которую вы любите так же, как любим ее и все мы!

— Этого не может быть! — с отчаянием в голосе крикнул Гастон.

— В жизни часто случается невозможное, — ответил граф, — а в доказательство я, если хотите, могу назвать вам ее имя!

— Это совершенно излишне! — сказал сзади них звучный, красивый женский голос, заставивший их вздрогнуть и сорваться с места.

У порога остановилась женщина, сбросившая с головы капюшон и подставившая свое розовое, обрамленное золотистыми кудрями лицо красноватым отблескам горевшего костра. Она была сложена очень красиво и хрупко, но под этой хрупкостью чувствовалась стальная мощь души, заставляющая повиноваться самую грубую физическую силу. И действительно, молодые люди, которые испытали уже не одну опасность и много раз бестрепетно смотрели в лицо смерти, опустили теперь головы под ласковым, но твердым взором женщины.

— Граф де Кревкер, — заговорила женщина, — вам совершенно не к чему произносить без нужды мое имя, потому что я сама могу сказать вам его. Да, именно я — та, которую вы все любите, и меня зовут Анна Лотарингская, герцогиня Монпансье! — Она окинула сверкающим взглядом склоненные головы молодых людей и продолжала: — Да, вот вы и все здесь, мои герои! Вот вы и здесь, четыре красавца, которым я невольно внушила страстную, пылкую любовь! Так здравствуйте, привет вам всем! Здравствуйте вы, граф Эрих де Кревкер, который однажды бросился с опасностью для жизни в волны Рейна, чтобы переплыть на противоположный берег и принести мне любимый цветок! Здравствуйте вы, сир Лев д'Арнембург, который однажды положил на месте немецкого рыцаря, осмелившегося затронуть честь моего дома! Здравствуй ты, Гастон де Люкс, прежний паж моего возлюбленного брата и товарищ моих детских игр! И вам привет, барон Конрад, которому я обязана своей жизнью! Привет вам всем, дорогие господа мои! О, я знаю, что все вы страстно любите меня, и, если бы мне пришлось выбирать между вами, я очутилась бы в страшном затруднении. Все вы одинаково красивы, храбры, благородны и честны! Я не принадлежу к числу тех принцесс, которые кичатся своими предками. Я знаю, что рыцари, подобные вам, стоят дороже, чем принцы крови, и, если бы я могла объединить вас всех вчетвером в одном человеке, я без колебаний вложила бы свою руку в его!

Крик энтузиазма покрыл слова герцогини. Поблагодарив кивком головы за выраженные ей чувства, она продолжала:

— Но вас четверо, и я не могу любить вас всех страстной любовью. Зато я хочу любить вас любовью нежной сестры, чтобы превратить вас из злобных соперников в любящих братьев. Я хочу объединить вас одним знаменем, одной целью, одним служением великому делу!

Все четверо с недоумением переглянулись.

— Господа, — продолжала герцогиня, — у Франции вместо настоящего короля на престоле сидит какая-то жалкая тень, лишь унижающая Францию и королевское величие. Я хочу дать Франции настоящего короля, и этим королем будет мой брат — Генрих Гиз, а люди, которым я хочу поручить, доверить это гигантское дело, это вы, господа! — При этих словах все четверо горделиво приосанились. Герцогиня закончила: — В тот день, когда мой брат Генрих Гиз будет венчан на царство короной французских королей, вы кинете между собой жребий, и победитель станет мужем Анны Лотарингской, герцогини де Монпансье.