Граница в роще Сосновой - Юрий Дьяконов

— Подумать надо, — прогудел Боб. — Это тебе не бульбу варить, раз-два — и готово. На всю жизнь решать надо.

— Так ты что-о, не хочешь?!.

— Постой, Арка, не налетай. Я тоже… думал. В райкоме книжечку такую смотрел. Там все училища перечислены…

— А я решил уже. Навсегда, — твердо сказал Сережка. — Пока всех фашистов на земле в гроб не вгоним…

— И я! — крикнул Арка. — Ты думаешь, Боб не пойдет? Пойдет, я же его, как себя, знаю…

ПРИКАЗ

Как только к воротам лагеря «Металлист» под звуки собственного духового оркестра подошла колонна «Пищевика», раздался короткий призыв горна: «та-а-а, та-та-та, та-та…» — и оборвался. Из одноэтажного здания школы, из полотняных палаток, из широких дверей бывшей греческой церкви, а ныне корпуса № 2, густо повалили пионеры «Металлиста».

Прозвучали резкие команды. Шум стих. На линейке друг против друга стояли два соседних лагеря. Вчера это были друзья, а с этого часа — противники.

Чуть прихрамывая на левую ногу, на трибуну поднялся скуластый черноволосый человек. Это начальник лагеря «Металлист» Андрей Андреевич. За ним — начальник лагеря «Пищевик» Иван Сидорович, в белой полотняной фуражке с большим прямоугольным козырьком, и бывший командир полка Красной Армии, председатель сельсовета Иван Васильевич Стрельников.

— Внимание! Слово имеет Главный Судья военной игры товарищ Стрельников, — объявил Андрей Андреевич.

Иван Васильевич одернул защитную вылинявшую гимнастерку с темными следами споротых петлиц, провел рукой по усам и бросил непривычное, короткое, как выстрел, хлесткое, волнующее слово:

— Бойцы!..

И стало так тихо, будто вокруг не было ни души. Будто не стояли вокруг мачты с алым лагерным флагом на верхушке восемь сотен мальчишек и девчонок.

— Товарищи пионеры, — продолжил он, — завтра начинается военная игра «Борьба за знамя». Правила ее вам известны. Бой нужно вести честно. Перед всяким боем отдается боевой приказ. Смир-но! Слушай боевой приказ.

Шеренги подтянулись и застыли. По стойке «смирно» стоят начальники лагерей, вожатые, пионеры. А человек в военной гимнастерке говорит четким властным голосом:

— …Место действия армий противника: с севера на юг — от горы Сестра до берега моря. С запада на восток — от ручья Безымянного до шоссе. Начало завтра, 28 июля 1935 года, в 8.00. Окончание игры в 12.00, или по сигналу «сбор» с командного пункта. Командиры — только пионеры! Вожатые входят в состав штабов армий… Отличительные знаки: боец — красная или синяя повязка на правой руке, красная или синяя звездочка на груди. Звено — рота. Отряд — полк. Лагерь — армия. У командиров рот на повязке цифра «5». У командира полка — цифра «25»… Посредники… Количество очков подсчитывается по цифрам на повязках «пленных». «Убитых» не выручают. «Пленных» — выручают, если их еще не доставили в штаб армии противника и число выручающих в два раза больше охраны…

Каждый пункт приказа встречали сдержанным гулом, будто условия слышат впервые.

— Воль-но-о!.. А теперь решим, кто будет «красными» и кто «синими». Так как стороны к согласию не пришли, будем тянуть жребий. Кто вытянет короткую спичку, те «красные». Выделить представителей! — Иван Васильевич вынул две спички. У одной отломил половинку. Зажал обе спички в кулаке, головками вверх…

На трибуну поднялись представители: от «Металлиста» Сергей Синицын, от «Пищевика» Валька Гак. Валька ссутулился, руки сжаты в кулаки, будто он собирался драться. Белые веки прикрыли зеленоватые маленькие глаза. Сергей стоит прямо, чуть выставив вперед ногу, будто собираясь сорваться в бег. Только рука все тянется поправить нависающий на глаза светло-русый чуб.

— Какую? Ближнюю? — спросил Сергей, глядя в лицо противнику.

— Нет… дальнюю, — хрипло ответил Валька.

— А не пожалеешь?

— Хватит болтать! Тяни! — рассердился Валька.

Их руки переплелись, одновременно взялись за головки спичек, зажатых в кулаке Ивана Васильевича. Дернули…

По рядам «металлистов» прокатился воинственный победный клич: в высоко поднятой руке Сережки крепко зажата половинка спички.

— «Красные»! Мы «красные»! — вопили «металлисты».

— Мазила!.. Растяпа!.. Не мог… — неслось из рядов «синих» в адрес Вальки, растерянно хлопавшего ресницами.

Начальники лагерей с трудом навели порядок.

— Вопросы есть? — спросил Главный Судья.

— Есть! — из строя шестого отряда «Пищевика» шагнул вперед Миша Зайчиков — круглоголовый стриженный под машинку пацан лет десяти. — А что лучше, побольше наубивать противников или больше побрать в плен?

Смеялись оба лагеря. Такой маленький, а туда же: «наубивать»!

— В Красной Армии считают преступлением убивать пленных, — сказал Стрельников. — Если в игре вы сорвали повязку, то есть обезоружили противника, зачем же «убивать» его — срывать звездочку?

— А если повязку сорвал, а он сопротивляется?

— Ну это другое дело. Если враг не сдается, его уничтожают. Ясно?.. Только помните, что судьи будут считать так: за 10 пленных — 10 очков, а за 10 «убитых» только 5.

— Ага! А тогда никто не будет сдаваться!

— Нет, ребята. Ведь пленных могут выручить. А «убитые» сразу выходят из игры. Еще вопросы?

— Есть! А когда начнет работать разведка? Завтра с восьми?

— Хороша же будет ваша разведка, — усмехнулся Стрельников. — Разведка — глаза и уши командира. Разведка работает всегда!..

РАЗВЕДКА

Пока «красные» радовались, а «синие» ругали неудачника Вальку Гака и неохотно строились в походную колонну, Сережка, Арка и Боб прошмыгнули за корпусами в дальний угол двора, перемахнули через забор и, пробежав по шоссе метров триста, остановились. Две высоко нагруженные тюками машины им не годились. Зато третья шла пустая. Подняли руки. Машина стала.

— Послушай, дорогой! — попросил Арка. — Подвези нас, пожалуйста, на тот край села.

— Прыгай, чижики, быстро! В кабину хочешь? — спросил шофер Сергея.

— Спасибо. В кузове лучше. Ветерок.

— И то верно, — шофер захлопнул дверцу.

— Прячься! — скомандовал Сережка, и все трое растянулись на дне кузова, зарылись в груду рогожных кулей.

Проскочили мимо лагеря. Сергей узнал его по высоченным пирамидальным тополям около церкви. Впереди послышались песни, звуки оркестра. Шофер посигналил, сбавил скорость.

«Мимо колонны «синих» проезжаем, — подумал Сережка. — Только бы не подобрал кого. Тогда конец».

— Эй, дядя, подвези! — крикнули рядом.

— Валька! Кому говорю?! Гак, вернись в строй! — оборвал его строгий голос вожатого.

Сережка облегченно вздохнул… Промелькнула антенна у сельсовета. Голоса стали затихать. Прикрываясь рогожным кулем, Сергей приподнял голову. Далеко позади из-за поворота показалась колонна «синих». Высоко на древке покачивалось бордовое бархатное знамя. «Как-то с ним завтра будет?!» — подумал Сергей. Машина еще раз вильнула вправо, и за изгибом шоссе скрылась колонна «пищевиков»… Когда над головой замелькали тяжелые ветви громадных орехов, Сергей постучал по кабине:

— Приехали! Большое спасибо.

— Я думал, вы попрыгали, когда колонну обгоняли. Глянул, а в кузове одни мешки. Чего это вы попрятались?

— Да нет, мы… — промямлил Арка.

— Ну чего там. Мы же люди свои. Небось за кизилом собрались? Или на море покупаться всласть?

— Ага! Что-то вроде, — засмеялся Сергей. — Мы с начальством не в ладу.

— Во! Это разговор! Сам такой был. Ну, бывайте! — шофер махнул на прощание рукой, и машина укатила.

Шоссе у лагеря «Пищевик» пересекает проселочная дорога. Через кювет перекинут мостик. Друзья раздвинули заросли травы и нырнули под деревянный настил. Горячему Арке не терпелось:

— Ребята, давайте проберемся на хоздвор и заляжем в дровах!

— Ну и что мы там не видели? Узнаем, какой завтра обед будет? Лучше к домику руксостава, — предложил рассудительный Боб.

Сергей расправил на коленке листок бумаги с грубой схемой лагеря «Пищевик»:

— Сперва обмозгуем. Глядите. Вот столовая. Вот домик руксостава. Библиотека. Корпуса… Где будет военный совет, а?

— В столовой, — выпалил Арка. — Там места много.

— Скорей, в домике руксостава, — настаивал Боб.

— Эх ты, голова! Он же маленький. Не влезут, — горячился Арка.

— Ладно. Гадать не будет, — решил Сергей. — Нужно знать точно. Залезем на орех и увидим. Ты, Боб, здесь. Следи за нами. Если засыпемся — дуй в лагерь.

Далеко раскинул свои тяжелые ветви могучий орех. Широким, приземистым кажется он с земли. А попробуй заберись на верхушку. И увидишь, что многие высокие красавцы тополя, одетые в серебристую кольчугу листьев, едва достигают ему до плеча.

Могучи орехи на Черноморье! Смело ставь ногу на ветви — не сломятся, вынесут любую тяжесть. Обопрись спиной о толстый ствол и сиди. Удобно, как в кресле. Хоть книгу читай. А вниз не смотри — закружится голова.