Хозяйка магической лавки - 3 - Александра Черчень

нечисти в королевстве. Паучки уже декларировали, как бы выглядела поправка в конституцию и даже размышляли, как именно будут проводить голосование за это.

То есть меня натуральным образом желали выдать замуж по расчету под лозунгами о всепоглощающих чувствах.

— И часто у тебя происходят подобные… хм… мероприятия? — спросила у меня Лайна, к которой, в порыве жарких споров, потеряли интерес.

Я неопределенно пожала плечами, наблюдаем как паучки и вовсе притащили себе крошки печенья, и во всеоружии слушали дебаты.

— Тебе не кажется, что мы тут лишние? — я повернулась к помощнице.

— Ты не хочешь узнать, кому же достанется твое сердце? — усмехнулась девушка.

— Я по этому поводу не волнуюсь — меня обрадуют сей вестью, как закончат. Ты со мной? Я в подвал, зелья варить.

— Ещё спрашиваешь? Очень интересно, как ты работаешь.

Глава 3.1

И 3.2

На встречу я собиралась очень тщательно. Перемеряла несколько платьев, меняла прическу и никак не могла решиться с образом. Даже не знаю, что на меня нашло. Возможно, мне хотелось показать тете с дядей своим видом, что тот случай с ритуалом меня не сломил, а сделал сильнее. Что я не девочка, которую можно водить за нос и придумывать всякие заковырки, чтобы не давать доступ к своему же наследству.

И все же я остановила выбор на одном комплекте — серо-голубом строгом платье с манжетами, подчеркивающем талию, такого же цвета шляпке без украшений в виде тряпичных цветов и перьев. Хотела припудриться, но с уверенностью отложила пудру обратно в туалетный столик. Вместо сумочки решено было взять кожаную папку — из наследства Лианы, куда Марель аккуратно сложила все акты и чеки. Данные о выплаченных налогах с продаж также были заполнены и заверены в банке.

— Все положила, только перепроверила, — поведала мне мышь. — Давай, Адель, будем держать за тебя кулачки!

— И закладки, — добавила Книжуля. — Таки я тебе скажу, шо если совсем начнут родственнички докучать — у тебя точно есть полное право на них плюнуть! Или это сделаю я в виде какого-нибудь проклятия острого поноса.

— Спасибо, — улыбнулась я им.

Когда проходила мимо торгового зала, Лайна, заприметив меня, подняла большой палец вверх. Видимо, мой образ в итоге получился отличный.

Так как после вчерашнего ливня остались лужи, пришлось брать экипаж до офиса мистера Тордиса.

Хотя было только пять вечера, город потихоньку накрывали сумерки. Ещё несколько часов, и ночь полностью опустится на столицу.

Я, сжимая вспотевшими ладошками папку с документами, вошла в здание нотариальной конторы.

— Добрый вечер, мисс Норил, — едва я оказалась в приемной, поприветствовала меня секретарша. — Проходите, мистер Тордис вас ожидает.

К слову, я специально сверялась с часами, которые висели на первом этаже, я пришла раньше назначенного времени. А тетя с дядей, видимо, ещё раньше.

Наверное, у них были свои вопросы к поверенному. Возможно, даже из серии «Как оттяпать часть денег у племянницы и не обнаглеть».

— Здравствуйте, — как вежливая ведьма, первая поздоровалась.

Окинув взглядом просторный кабинет нотариуса, выбрала кресло, находящееся чуть поодаль Донса и Ханны Моллс.

Тетя, обычно собранная и хваткая, выглядела насколько рассеянной. Только одно в ней не изменилось — она так же ровно, как настоящая аристократка, держала осанку. Дядя осунулся, словно даже уменьшился в размерах — до сего дня он был очень даже упитанным мужчиной.

То, что им устроила единственная дочь, сказалось на них.

Но и мне легче не было, только я не получила от них ни весточки. Они даже не думали, что мне возможно нужна помощь. Так что с этого дня мне больше не хотелось держаться за семью. Даже Кристиана, который сам посеял надежду на крепкость кровных уз, в итоге мое состояние после ритуала никак не заботило.

Жаль, что тот же Рей проявил ко мне больше чувств и сделал для меня, чем собственно родственники.

— Мы собрались здесь, чтобы выполнить последнюю волю ныне покойного мистера Норилла, — начал процедуру поверенный. — Согласно его завещанию, активы, счета в банках и недвижимость делятся между двумя его детьми в равной доле…

Что для меня удивительно, все прошло достаточно гладко. Посмотрев на предоставленные мной документы, тетя с дядей без лишних слов поставили свои подписи. Я до последнего ожидала подвоха, потому что удивительным казалось то, что тетя так просто отступает. Она ведь из тех, кто никогда не упускает свою выгоду, а сейчас она даже и не сопротивлялась.

Когда все документы были подписаны с их стороны, тетя с дядей почти синхронно поднялись. Дядя, вытерев свой лысей лоб, сказал, что здесь душно, и они подождут дорогую племянницу в приемной.

— Поздравляю, мисс Норил, с полной независимостью!

Поверенный, поставив размашистую подпись на гербовых листах, вручил их мне. Я дрожащими пальцами приняла бумаги.

— Теперь вы можете участвовать в выборах — кстати, совсем скоро выборы мэра и ещё управляющей компании, которая убирает наши улицы, — продолжил мистер Тордис.

От перечисления «новых» возможностей, у меня плавно вскинулась бровь. И возник резонный вопрос — а стоит ли возможность отдавать голос за отца Эванжелины — а он был вроде единственным претендентом в градоправители, сто золотых?

Нотариус сложил свои экземпляры в стопочку и сообщил:

— В течение недели я передам оригиналы в нужные инстанции. Перед лицом закона вы уже эмансипированы, мисс Норил, но любую деятельность по этому поводу советую предпринимать недели через две. Бюрократия, такая бюрократия.

— Да, я поняла, спасибо.

Еще раз неверяще посмотрев на свой экземпляр, я бережно убрала его в папочку, и спрятала в сумку. Конечно же, мне хотелось читать и перечитывать, наслаждаясь этим пока еще непривычным понятием «совершенно свободна и независима», но делать я это предпочитаю в более приятной компании. Дома, с нечистью и Лайной, например.

Вежливо попрощавшись, я поднялась, поправила шляпку и решительно вышла из кабинета, а после и из приемной нотариуса. По широкой лестнице я сбегала даже в некоторой спешке, как чуяла. Но уйти окончательно не успела.

— Адель, подожди! Адель. Ну, Адель же! — за спиной раздался торопливый перестук каблуков и голос тети.

— Деточка, действительно, подожди стариков, — подключился и бас дяди.

Я остановилась на лестничном пролете и на секунду прикрыла глаза, собираясь с силами перед, очевидно, сложным и неприятным разговором. В горле словно колючий шар застыл и медленно опускался вниз, царапая грудную клетку.

Почему-то я была уверена, что все сказанное родней меня расстроит.

— Да?

Я все же повернулась к ним с максимально нейтральным выражением лица.

В беспощадно-ярком солнечном свете, льющимся из огромного стрельчатого окна видно, что в густых волосах тети появились новые нити седины, окрашивая ей виски серебром практически полностью. А вокруг глаз дяди морщины, и возле рта образовались горестные складки.

Кто-то бы сказал, что мне надо их пожалеть. Но как же я? Меня никто не собирался жалеть, когда подсунули убитую лавку. И у Лилит я жалости как-то не обнаружила, наоборот, она вполне воодушевленно работала ножом.

— Поздравляем, Адель, — сказал дядя. — Независимость — важный шаг в жизни любого человека.

— Да-да, поздравляем, — вторила ему тетя.

Прекрасно-то как, а? Важный шаг! Что же вы все силы приложили, чтобы я его не сделала?

— У меня к тебе просьба, — нервно комкая ридикюль проговорила Ханна Молс. — Она не сложная, пойди нам навстречу, пожалуйста.

— Да? — даже это короткое слово царапнуло связки.

Говорить какими-то более распространенными предложениями мне мешал все тот же ком в горле, который словно застрял на полпути к грудине и сейчас колол с каждым вдохом.

— Помоги увидеться с дочкой! — торопливо заговорила тетя. — Мы не знаем где она, Адель! Не знаем, что с ней! Это изматывает и убивает!

— Я тоже не в курсе, где ее держат, тетя, — попыталась максимально мягко ответить я, понимая, что сейчас в женщине говорит паникующая мать, а не здравый смысл.

Но Ханна Молс словно не слышала меня. Она щагнула вперед, вцепилась в мою руку холодными пальцами и лихорадочно зашептала:

— А лучше повлияй на магистра и поговори о заключении Лилит. Можно же сменить это все на домашний арест?

— Повлиять⁈

— Да-да, мы знаем, что он за тобой ухаживает и поверь совсем не осуждаем, — в разговор наконец-то вступил дядя и даже помахал руками, видимо, чтобы продемонстрировать, насколько они легко к этому относятся.

— И потому вы сделали вывод, что я стану просить у него за Лилит?

— У тебя есть что ему предложить, а нам совершенно нечего, — развел руками