Культурные ценности. Цена и право - Василиса Нешатаева

Исторически правовое регулирование оборота культурных ценностей развивалось за счет норм частного права, права собственности. Более того, до настоящего времени зеркалом существующих проблем в соотношении публичных и частных интересов по поводу культурных ценностей является институт права собственности. Обратимся вначале к существующим теоретическим подходам к определению природы права собственности на культурные ценности.

Согласно ценностной теории, развивающейся в странах континентальной Европы, право собственности распространяется на все оборотоспособные объекты, как материальные, так и нематериальные [Underkuffler, 2003, р. 12–15] (см. также: [Старженецкий, 2004, с. 29]). В связи с этим традиционно выделяются две категории права собственности в отношении культурных ценностей – собственность в отношении вещей и благ. В первом случае объектом является имущество (движимые или недвижимые вещи – картина или памятник архитектуры, соответственно) [Сергеев, Толстой, 2004, с. 275]. Во втором – блага нематериального характера, точнее результаты творческой деятельности, т. е. понятия, образы, идеи, выраженные в этих произведениях [Там же]. Объем благ как объекта регулирования постоянно расширяется.

На современном этапе развития науки отмечаются предпосылки формирования новой категории – право собственности на культурные ценности (cultural property). В доктрине формируется убежденность в необходимости выделить культурные ценности в отдельный вид собственности [Wilf, 2001]. Это связано с тем, что многие категории культурных ценностей, такие как танцы, фольклор, язык и даже кухня коренного населения, выпадают из гражданско-правового регулирования. При этом их, безусловно, можно отнести к нематериальным благам [Farley, 1997]. Однако данный подход пока по-прежнему остается открытым для научных дискуссий [Scafidi, 2001].

В цивилистической доктрине Российской Федерации традиционно преобладает вещно-правовая концепция права собственности. В соответствии с таким подходом сужается круг объектов права собственности: оно направлено на материальные объекты, при этом данный перечень закрытый. Так, объектом права собственности может быть имущество (вещи), а нематериальные блага относятся к другим объектам гражданского права (к объектам права интеллектуальной собственности) [ГК РФ, часть первая, ст. 128].

Тем не менее нельзя не отметить существующую критику в адрес данной концепции. Признается, что этот подход к праву собственности в ряде случаев слишком узок[13]. Отмечается, что Конституция РФ придерживается иного подхода: в ней нет ограничения по признаку материальности объекта [Гаджиев, 2002, с. 283–285].

Таким образом, в России одни категории культурных ценностей относятся к имуществу, а другие – к интеллектуальной собственности. Очевидно, что с принятием концепции о новой категории права собственности на культурные ценности отечественная теория также столкнется с проблемой классификации объектов права собственности на культурные ценности двух типов: вещи и блага. По-видимому, единственным выходом является признание ценностной концепции в определении права собственности, разработанной ЕСПЧ. Это даст возможность сделать норму о праве собственности и его объектах более гибкой и позволит разработать механизмы защиты вышеперечисленных нематериальных благ, также относящихся к культурным ценностям [Старженецкий, 2004, с. 67].

При этом следует иметь в виду, что одним из камней преткновения в области регулирования экономического оборота культурных ценностей является проблема соотношения гражданско-правовых норм о культурных ценностях и личных прав и свобод человека. Очевидно, что вопрос баланса между правом собственника и правом человека на доступ к культурным ценностям может возникнуть в любой стране. Как правило, современные государства ограничивают права собственников. Такие ограничения появились в связи с развитием международных концепций о правах человека на культурные ценности, а также с осознанием того, что культурная ценность, являясь предметом не только материальным, но и духовным (благом), может выражать национальные интересы народов.

Законы о культурных ценностях многих стран признают возможность передачи этих объектов в собственность государства. При этом допускается экспроприация и запрет на экспорт предметов культуры. Вопросы экспроприации могут быть не связаны с выплатой компенсации за изымаемые культурные ценности.

Существуют лишь отдельные решения национальных судов, признающие экспроприацию культурных ценностей, находящихся в частной собственности, без соблюдения необходимой процедуры и предоставления соответствующей компенсации незаконной[14]. В большинстве случаев такая экспроприация считается допустимой.

В связи с этим многие коллекционеры полагают, что запрет вывоза также имеет экспроприационную природу и, по сути, препятствует свободному обороту предметов культуры на международном рынке. При этом рыночная цена культурных ценностей значительно снижается из-за таких запретов, поскольку частные собственники вынуждены продавать указанные объекты государству по более низкой цене, чем они бы получили на международном рынке [Ramier, 1997].

Таким образом, противоречие между правами собственника и правом на культуру в настоящее время правовыми средствами не преодолевается. Правовая политика по данному вопросу находится в стадии формирования. При этом единообразное регулирование формируется за счет норм международного права.

3. Характеристика международно-правовых норм, регулирующих право на культурные ценности

Нормативное регулирование существования культурных ценностей носит сложный комплексный характер. Комплекс состоит из принципов и норм международного права как публичного, так и частного характера. Развитый нормативный международно-правовой состав правового регулирования оборота культурных ценностей способен обеспечить каждому человеку реальное и эффективное право на пользование достижениями культуры, одновременно позволяя им оставаться предметами материального мира (движимым и недвижимым имуществом), находящимися в собственности отдельных лиц и участвующими в международном экономическом обороте культурных ценностей.

В то время как нормами публичного права регулируются вопросы экспортного контроля за перемещением культурных ценностей, частное право охватывает вопросы права собственности, заключения договоров и перехода права собственности. Однако правовое регулирование в названных сферах взаимосвязано и отличается сложным иерархическим взаимодействием.

В настоящее время этот международно-правовой комплекс включает следующие элементы:

а) императивный принцип – принцип «право каждого человека пользоваться культурными ценностями» и сопутствующие нормы, регулирующие право человека на культурные ценности. Реализация этого принципа позволяет соразмерными средствами ограничивать право собственности на культурные ценности ради поддержания необходимой и неотложной потребности сохранения общественного порядка;

б) детализация принципа иными публичными нормами, регламентирующими ввоз и вывоз культурных ценностей (экспортный контроль), рассматриваемых как движимые и недвижимые вещи материального мира [Carducci, 2006, р. 70, 74]. При этом в обоих случаях необходимо рассмотреть как международный, так и национальный элемент;

в) нормы частного права, охватывающие вопросы установления права собственности, заключения договоров и перехода прав на культурные ценности.

Международно-правовые нормы по рассматриваемому вопросу находятся в стадии формирования и касаются двух сфер правового регулирования: свободы создания культурных ценностей и допустимых ограничений их перемещения. На сегодняшний день не существует универсального перечня международных принципов, регулирующих эту сферу. В настоящее время на региональном уровне в международном частном праве выделяются три стандарта (правовых принципа – в толковании Европейского суда по правам человека) свободы создания культурных ценностей. Вполне возможно, что в будущем названные стандарты приобретут характер универсальных международно-правовых принципов.

В Европе такие принципы сформировались в практике Европейского суда по правам человека, который при толковании ст. 10 Конвенции ЕКПЧ 1950 г., посвященной свободе выражения мнения, отмечает три базовые составляющие демократического общества – «плюрализм, толерантность, либерализм» [Crossete, 1999]. Раскрываются эти понятия в судебных решениях ЕСПЧ. В чем же суть этой триады применительно к культурным ценностям?

Плюрализм (от лат. pluralis – множественный) – философская позиция, согласно которой существует несколько или множество независимых и несводимых друг к другу начал или видов бытия, оснований и форм знания [СЭС, 1983, с. 1012].