Клеймённый кровью (СИ) - Этьен Грэмейр

сила, которую скрывало это древнее святилище никакой не артефакт или что-то материальное, нет. Неужели у меня появился шанс выжить и выбраться отсюда?

— Моё имя Эйден Маллиган, — быстро отозвался я. — Я преподнёс тебе свою кровь, о Безжалостный, в надежде получить толику твоей божественной милости.

Древнее божество расхохоталось, отчего своды святилища задрожали и мне на башку посыпалась пыль.

— Всего лишь толику? — спросил Акейрос. — Неужели тебе этого хватит? Разве твоя смертная душа не жаждет величия, непостижимой мощи и яростного пламени, обжигающего сердце? Неужели в тебе нет желания повергнуть и втоптать в кровавую грязь всех своих врагов? Подчинить себе и отыметь каждую красавицу этого мира? Принести боль и разрушение в дома всех, кто посмеет перечить твоей воле?

По правде говоря не то чтобы чего-то подобного мне в действительности хотелось, но слова бога звучали до того соблазнительно что я непроизвольно закивал и подался поближе к алтарю, протягивая окровавленные руки к светящемуся камню.

— Да, о Безжалостный, даруй мне эту силу — я приму её с благодарностью.

— Э нет, смертный, так не пойдёт — одной твоей никчёмной благодарности мне мало! — рявкнул Акейрос. — В обмен на мою благосклонность ты должен будешь поить меня кровью — этот жалкий мир забыл о моём существовании и вот уже много веков на моих алтарях не приносятся кровавые жертвы, из которых я черпал свою силу прежде. Тех жалких капель, что ты выжал из своего нутра мне хватило только чтобы смочить губы — я а хочу хлебать кровищу литрами, тоннами, цистернами мать твою! Взамен на новые подношения я буду даровать тебе всё больше своей благосклонности как своему первому за много веков жрецу — ты согласен им стать, Эйден Маллиган?

Я сглотнул кровавую слюну, поморщился и кое-как через силу поднялся на дрожащие ноги. Пошатнулся и решительно шагнул к алтарю, протягивая к нему руки.

— Да, я ещё как согласен.

Глава 4. Обратный путь

— Значит завалили таки, да? — хмыкнул я, ощупывая нагромождение валунов, перекрывающее выход из святилища.

Между валунами местами пробивались тонкие лучики света, судя по которым я и определил что снаружи всё ещё день. После того, как я принял предложение Акейроса он накачал меня прямо сквозь камень какой-то своей божественной хуйнёй и я тупо отрубился, успев испугаться перед этим что могу уже и не очнуться.

Но гляди ж ты, очнулся — да не просто так, а ещё и ощущая себя натурально обновлённым, более свежим, здоровым и сильным чем когда-либо ещё. Не обманул бог, таки дал мне сил чтобы проливать кровь во славу его.

В том месте, куда Рива нанесла удар кинжалом вместо раны теперь красовался небольшой нарост чего-то, похожего на тёмно-красный камень — в свете алтаря нарост походил на расплывшееся по груди кровавое пятно.

Стоило мне коснуться его как я слышал в голове голос Акейроса и мог общаться с ним — правда уже через пару минут до меня дошло что содержательного диалога с богом кровавой резни вести не выйдет, так как весь его кровожадный пиздёж сводился к требованию новых подношений, которых я при всём желании не мог ему высрать посреди грёбаного каменного ничего.

Потому до поры до времени я решил лишний раз с божеством не связываться, вместо этого направившись к выходу.

И вот наконец я здесь, стою перед грудой валунов и думаю, как бы себя через них протиснуть. Подумав немного я вдруг поймал себя на гениальной мысли — чёрт, так ведь Акейрос даровал мне новые силы. Хули я туплю тогда?

Поднапрягшись, я вцепился в средних размеров валун и хоть и с трудом но поднял его, резким движением отбросив в глубину коридора. За ним последовали ещё несколько каменюк поменьше и один валун покрупнее, после чего вся остальная груда послушно рассыпалась, впустив в святилище солнечный свет.

Выбравшись наружу я повнимательнее рассмотрел свою новую отметину — да, так и есть, это натурально похоже на окаменевшее кровавое пятно. Так понимаю если смазать его кровью это сойдёт за жертву Акейросу — охренеть, я теперь получается передвижной алтарь кровавого бога, с ума сойти можно.

Но если это даст мне ещё больше сил то я и не против. Чёрт, если бы Рива не взяла в плен Шантель а Акация не оказалась предательницей то можно было бы сказать что поход увенчался успехом. Но теперь, хоть я и получил силу за которой шёл (пусть и не в том виде, в котором рассчитывал), назвать это успехом язык не повернётся.

По хорошему теперь мне бы поспешить домой, но просто так взять и бросить на произвол судьбы Шантель я не мог. Прежде чем отправлюсь в обратный путь я должен спасти свою воительницу и заодно вернуть должок Риве.

Так, судя по солнцу после того, как мы спустились в святилище прошло где-то часа два, не больше. Вся движуха с Ривой и Акейросом заняла по ощущениям всего полчаса, значит оставшееся время я провалялся в отключке, впитывая в себя божественную силу.

А за это время ублюдки могли свинтить уже настолько далеко, что я их теперь хрен догоню. Что ж, по крайней мере о нужном направлении гадать не приходится — чтобы вернуться на восток в Статмор Рива должна будет проехать через Кантар, тот самый город в котором и наша троица останавливалась по пути сюда.

Значит нужно как можно быстрее добраться до него — если по пути не наткнусь на статморских псов значит придётся искать их уже там. Лично я бы предпочёл встретиться с ними в пустошах — в городе такую небольшую группу людей просто так не выследишь, пока буду искать они уже успеют триста раз съебаться.

Наметив план действий (ага, план, конечно) я отправился в обратный путь по памяти — хорошо что она у меня отличная, не хотелось бы заблудиться в этих каменных лабиринтах и бродить тут в одиночку до скончания веков.

Вообще я собирался добраться до оставленных коней и отправиться обратно верхом но как быстро выяснилось Рива с подсосами их давно спиздили — это меня мягко говоря расстроило.

А говоря откровенно — выбесило нереально. Это что, теперь обратно пешком топать по этой жаре? Ну всё, теперь я точно не настигну ублюдков прежде, чем доберусь до города. До него меньше десяти километров — они уже вполне могли добраться, если хоть чуть-чуть спешили.

Значит поспешить следует и мне. Выбравшись на заброшенную дорогу я притопил трусцой в обратном направлении,