Контрольная с чужими - Владимир Кузьмин

– Иду, – крикнула ему Алена, дождавшись, пока фрау Каролина наполнит флягу.

Алена пошла к Войцеку, который в компании Беркута и Ручья осматривал плоты и выбирал, на котором из них сподручнее будет лететь, тем более что предстояло сделать два рейса.

Настя с Сереной стали готовить место для стоянки тем, кто полетит вторым рейсом. Пусть половине личного состава всего на пару часов придется здесь задержаться, но лучше разогнать всю возможную живность подальше, меньше хлопот будет.

Времени это заняло немного, появилась возможность присесть и вытянуть гудящие от усталости ноги.

Настя вгляделась во все еще занятых делом Алену и Войцека. Войцек все время норовил коснуться Аленки рукой или плечом.

Настя такому заигрыванию грустно ухмыльнулась. Кисконнен, может, больше всех переживает сейчас за Семена, но вот рядом оказалась Аленка, и он непроизвольно свои чувства к ней проявляет.

Он очень сильно изменился за последнее время. Был мальчишка мальчишкой, аккуратненький такой блондин с голубыми глазами и небольшим ярким ртом. А сейчас мальчиком уже и не назовешь. В плечах стал шире, в росте прибавил. И взгляд совсем другой. Взрослый, наверное, взгляд.

Интересно, у нее самой какой взгляд, если со стороны, а не когда в зеркальце смотришься? Глаза просто серые или стальные, как ей иногда отчего-то хочется?

Алена сняла каску, вытерла лоб и поправила взъерошенные волосы. Тоже изменилась заметно. Но тут больше из-за того, что все они стали выглядеть намного ухоженнее.

Попав сюда, все быстро превратились в оборванцев. А из-за постоянного недоедания, недосыпания, огромных, можно сказать, непомерных нервных и физических перегрузок стали выглядеть как мумии. Вот и чуть полненькая когда-то Алена Сало стала худышкой. Чуть позже пообвыклись, но запавшие глаза с синяками под ними никуда не делись. Всем пришлось обкорнать свои прически, потому что ухаживать за ними не было ни времени, ни возможностей. Только Семен наотрез отказался обрезать свои длиннющие волосищи, даже после того как абраша прогрыз в них немалую плешь. Впрочем, сейчас это уже и незаметно. А сам Семка неожиданно – несмотря на клоунскую прическу – тоже стал выглядеть мужественно и вполне симпатично.

Алена еще раз провела рукой по волосам, слипшимся от пота. Все равно заметно, что они немного вьются и стрижка у нее едва не модельная. Это Юстина для всех постаралась, всех привела в порядок, едва ей в руки попали приличные ножницы.

Помимо ножниц, специальная военная группа спасения доставила сюда много-много важного и нужного. Одежду армейского образца из очень хитрых «умных» тканей. Обувь. Оружие. Запас продуктов. А главное – сами бойцы, умелые, обученные выживать в любой ситуации офицеры влились в их отряд и взяли на себя больше половины забот.

Так что сейчас все вокруг красивые, опрятно одетые и обутые. Несмотря на серые от налипшей пыли лица. Военные, каждый из которых сам по себе богатырь, в своих боевых «совершенно секретных» доспехах выглядят гигантами. Но странным образом девчонки и мальчишки на их фоне уже не теряются, уже не смотрятся задохликами. Секретный военный доспех шился не проще, чем скафандр для космонавтов, и то, как он подогнан под анатомию конкретного человека, было столь же важно, как его прочность. Так что точно такие же для ребят без их присутствия изготовить не могли. Тем не менее нечто подобное привезли и для них. Но они предпочли латы собственного изготовления, которые придумали и сделали дядя Сережа и Эльза. Тонкие, легкие и сверхпрочные, сверкающие антрацитовым блеском. Облачаться в них было немного утомительно – слишком много отдельных частей, по три только на каждую руку и ногу – зато как приятно посмотреть на рыцарей, с головы до ног закованных в черное. И прочностью самодельные доспехи ничем не уступали армейскому обмундированию.

А уж красотой! Вон рыжеволосая с седой прядью Эльза в кирасе с изящным серебряным рисунком на груди смотрится как амазонка в голливудском блокбастере. Юстина, та вообще в любом наряде хороша. А главное не забывает об этом ни в какой ситуации. Вот и сейчас дергает себя за светлый локон, якобы случайно выбившийся из-под шлема, и брызгает по сторонам искорками из огромных глазищ над аккуратненьким носиком и кукольным ротиком. Отчего-то веселые искорки направлены сейчас на Кима, а Джон осыпаем искрами недовольства.

Вот кто почти не изменились, так это Кагава и Ким Нам Иль. Нет, лица у них тоже сделались взрослее, а так и не скажешь, есть ли разница между тем, как они выглядели на Земле и сейчас здесь. Даже подросли они менее заметно, чем остальные.

– Первая группа, к машине. Готовность к взлету – три минуты.

Настя первой из сидящих вскочила на ноги и почти бегом направилась к плоту – сооружению из жердей, связанных веревками из травы со скамьями из более тонких жердочек в три ряда.

За привычными занятиями все почувствовали себя спокойнее, но когда на плот стали крепить носилки с Семкой, у Насти вновь образовался в горле комок. Юстина, усаживаясь с ней рядом, смахнула слезу.

– Все. Взлетайте, – велел отец.

Войцек вместо ставшего привычным бравого ответа «Есть, командир!» лишь кивнул.

Плот поднялся метров на семь, Настя «оттолкнулась» раз, второй, разгоняя его и посылая в нужном направлении. Плот, набирая скорость, поплыл над зарослями кустарника.

Кусты по местным меркам были вполне обычными. Невысокие, с длинными ярко-зелеными листьями. Края веток усыпаны желтыми, много реже оранжевыми стручками, из-за чего сверху кустарник кажется сплошь желтым. Едва плот оказывался над кустом, тот разворачивал ветки в его стороны и выстреливал из стручков картечью шипастых семян. Войцек обычно вел плот на такой высоте, чтобы часть шипов впивалась в дно, Алена из них что-то там горькое, но жутко полезное варила. Но сегодня ему было не до того, он поднялся повыше, но кусты все равно считали нужным обстреливать их, пусть ни один из снарядиков не достигал цели.

В общем-то заросли не были густыми, а ветки колючими. Но если пройтись по ним пешком, то минут через десять окажешься облепленным «репьями» с головы до ног и рухнешь под их тяжестью.

Настя сидела «в первом ряду», на носу плота и не видела сидевших позади, а тем более оставшихся. Но едва плот набрал нужную скорость, ей захотелось додумать свои мысли, кто как и чем изменился с той минуты, когда вместо обитаемой и в целом ухоженной планеты Ореол Портал выбросил их сюда. В место, едва ли пригодное для людей.

Русаков, которого чаще звали Алексом, а не Сашей, изначально был самым красивым мальчиком. При том жутко застенчивым и молчаливым. Многословным он и сейчас не стал, а вот уверенность в себе обрел. И еще растет вверх, как на дрожжах, скоро Кольцова догонит.

Семен как был нескладным длинным и худым, так таким и остался. Пусть в плечах раздался и уже не такая оглобля, какой был на Земле. Как был болтуном – так им и остается. Но сейчас нередко такие умные разговоры заводит, что только Доцент его и понимает по-настоящему. Эх, угораздило же его! Ну да прав Доцент, Семен выкарабкается обязательно. Но все равно страшно.

Нет, не будем о грустном.

Что там про Кима с Джоном? Они ни внешне, ни в характерах почти и не изменились. Оба остаются самыми невысокими среди мальчишек, раньше третьим был Войцек, но он давно их обогнал. Оба деликатного телосложения, но очень крепкие и спортивные. Ну и лица у обоих восточного типа, пусть при близком знакомстве становятся видны десятки отличий.

Вот кстати об отличиях. Инеза и Серена обе смуглокожие. Но как по-разному! Первая просто смугленькая, не очень-то и красивая испанка. Впрочем, о красоте можно и поспорить. Особенно если заглянуть в большие черные глаза. Да и лицо выразительное, нос с легкой горбиночкой, губы тонкие, но изящно очерченные. И характерец! Чаще молчит, как рыба, но стоит задеть за живое – такими тирадами разражается, мешая испанские, английские и русские слова!

А Серена почти негритянка. Хотя больше индианка, но и негритянская кровь в ней есть. Впрочем, как и шотландская, и бог знает какая еще. Потому и кожа у нее изумительного кофейного оттенка, а лицо, как у восточной красавицы из тысячи и одной ночи. А характер – как в том кино про Штирлица говорили: выдержанный, нордический. И еще, как ни смешно это звучит, но Серена с каждым днем становится все более русской, что ли.

Ох, понять бы еще, по какой причине в голове все эти мысли несвоевременные закрутились? Ну да! Она же о переменах думала в каждом из них и во всех вместе. А самые главные перемены состоят в том, что они невероятно развили свои способности.

Придя в интернат, каждый умел самую малость. Войцек мог поднять свое тело над землей на несколько метров, ну и легкие предметы вроде книги тоже поднимал. Серена создавала между ладонями электрическую дугу. Инеза делала невидимый барьер, через который даже впятером было не проломиться. Ну и прочие игрушки в том же духе. За год кое-чему научились, но все равно от их навыков здесь толку было чуть да маленько.