Дорога мага - Леонид Кудрявцев

К этому времени большинство постояльцев гостиницы, утолив голод, уже разошлись по отведенным для них комнатам. Однако, охотник и ученик не спешили покинуть зал. Хантер решил дать Христиану еще немного времени для упражнений.

Через некоторое время к ним подошла мальбиха и Хантер приказал ей принести еще кружку пива. Она бросила вопросительный взгляд в сторону мальчика, но охотник лишь покачал головой, подумав, что не хватало ему еще спаивать своего ученика.

Мальбиха кивнула и через пару минут принесла заказанное пиво. Хантер отхлебнул из кружки добрый глоток и снова посмотрел на Христиана. Тот продолжал следить за метаморфом.

Хантер подумал, что мальчишку и в самом деле, видимо, придется взять с собой. Он умен, привык к дорожной жизни, и стало быть обузой не будет. И потом, эта охота многому его научит.

Кстати, с каких пор учителя – охотники, бросают своих учеников? Взяв Христиана с собой, он, по крайней мере, сможет за мальчишкой присмотреть. Дальнейшее – судьба.

– Знаешь, у метаморфа многие линии судьбы более тонкие и длинные чем у обычных людей, – сообщил Христиан. Хантер кивнул.

– Да, верно. Посмотри еще. Может быть, тебе удастся заметить и другую особенность, благодаря которой любой охотник всегда безошибочно определяет, что видит представителя именно этого племени.

Христиан нахмурился, и снова принялся рассматривать метоморфа.

Хантер подумал, что ему пока везло. Если только считать все случившееся до сих пор везением. Но все таки: Похоже, ему теперь предстоит почувствовать каково быть дичью.

Да, да. именно так. Всю жизнь он охотился на черных магов и другую нечисть. А вот теперь, кто-то вздумал поохотиться на него. Неплохо, а?

Он задумчиво постучал по столу пальцами.

Зал был уже почти пуст. Последние посетители торопливо расплачивались и уходили на второй этаж, где были комнаты для отдыха. Слишком уж как-то поспешно они это делали.

Хантера это заинтересовало.

“В чем дело? – подумал он. – Похоже, они действительно боятся? Ну да, вон некоторые нити судьбы у них приобрели желтоватый оттенок, несомненно означающий чувство страха. Чего они так испугались? Забавно...”

Между тем метаморф продолжал вещать. Старейшины слушали его странные воспоминания полузакрыв глаза, так, словно он и в самом деле вот-вот мог сообщить им нечто важное.

Хантер слегка улыбнулся.

Там, где он жил, выслушивание странных воспоминаний давно уже превратилось в некую дань традиции, в старый безобидный ритуал, и не более. Здесь, похоже, все обстояло по-другому. Может, этим объяснялся и страх постояльцев гостиницы?

– А пойдем-ка спать, – сказал он Христиану. – У меня уже глаза закрываются от усталости.

– Еще немного, – попросил мальчик. – Ну, еще немножечко. Я, кажется, почти догадался чем еще нити судьбы метаморфа отличаются от нитей других людей.

– Хорошо, – не очень охотно сказал Хантер. – Давай подождем. Еще минут пять.

Ему нравилась та увлеченность, с которой Христиан старался стать настоящим охотником. Именно поэтому он согласился остаться в зале еще ненадолго. И совершил ошибку.

Впрочем, в данный момент Хантер об этом еще не знал.

А метаморф вещал:

– .... И вот, когда последний человек придет к последнему берегу, и посмотрит на омывающие его мертвые волны, когда род человеческий подойдет к концу, и ужас охватит всю земли, ибо она осознает, что совершила страшное преступление, позволив цветку разума завянуть и выродиться, семихвостая корова поднимет над горизонтом свою огромную голову. Молнии будут срываться с кончиков ее рогов, а грозовые тучи закроют ей глаза:

Хантер покачал головой.

Полный бред.

– Мне кажется, – вполголоса сказал ему Христиан. – Я понял. Цвет линий. В нем больше золотистого оттенка и...

Договорить он не успел.

Метаморф вскрикнул так, словно ему к руке приложили раскаленное железо. Вслед за этим низкий, утробный вой вырвался из его горла, а по телу прошла волна дрожи. Старейшины глядели на него не отрывая глаз. На лицах у них было написано ожидание.

Что-то вот-вот должно было случиться...

– Христиан, – Хантер встал. – Давай-ка пойдем отсюда. Не нравится мне это все, очень не нравится.

Они поспешно двинулись в сторону ведущей на второй этаж лестницы.

В этот момент метаморф взвизгнул, а старейшины хором воскликнули:

– Вот оно, истинное странное воспоминание!

Тотчас после этого метаморф стал изменяться. Его лицо вытянулось, обзавелось было острым, загнутым вниз клювом, но почти тотчас раздвинулось, разделилось, для того чтобы затем превратится в две маленькие, почти человеческие головки.

Одна, со слащавым лицом и трусливыми глазками, спросила:

– Может быть, ты ошибаешься?

– Нет, – проревела вторая, лицо которой словно бы являлось маской жестокости, и злобно оскалила острые клыки. – Я не могу ошибаться! Опасность здесь и мы должны от нее избавиться. Как можно быстрее!

– Ты уверен?

– Да.

– Тогда, что мы должны сделать? – спросила трусливая голова.

– Ха-ха-ха! – загрохотала жестокая. – А разве ты не знаешь? Остановить приход беды можно лишь одним, известным на протяжении многих веков способом.

– Но где она, эта опасность?

– Здесь, рядом, в этой комнате. Она уже пришла и на ней лежит черное проклятье. Страшные несчастья ждут жителей этого города, если они не избавятся от надвигающейся на них беды.

– Ты говоришь – люди, несущие с собой эту опасность, находятся здесь?

– Да, в этом зале. Стоит вам захотеть, и вы сможете их увидеть.

Изловчившись, трусливая голова вцепилась зубами в горло жестокой. Та удивленно вскрикнула, задергалась, но освободиться не смогла. Брызнула кровь. Теперь злобная голова могла лишь хрипеть. Впрочем, вскоре прекратилось и это. Голова бессильно поникла, а потом стала сминаться, словно глина под умелыми пальцами гончара, и втягиваться в плечи.

После того как она исчезла окончательно, трусливая голова удовлетворенно улыбнулась и сказала старейшинам:

– Это – все. Вам известно как нужно поступать в таких случаях. Согласно старинных обычаев.

Улыбнувшись еще раз, причем злобно, словно бы на секунду превратившись в поверженную соперницу, трусливая голова стала изменяться. Метаморф возвращал себе привычный облик.

К этому времени Хантер и Христиан уже находились в дальнем конце зала, у самой лестницы. Оставалось только по ней подняться.

Хантер шагнул на первую ступеньку и вдруг почувствовал как по коже его словно бы пробежал краткий, похожий на удар молнии, жар.