Узник - Эрнест Маринин

Олег закончил работу рано и улетел домой с твердым намерением отоспаться.

Среди ночи его разбудило ощущение беспокойства. Он проснулся не сразу, некоторое время лежал в полусне, но постепенно очнулся совсем, и смутное беспокойство вдруг обрело конкретную форму. Забыл закрыть наружную дверь! Правда, спал он очень крепко, и вряд ли ему что-нибудь снилось, так что это было неопасно. Но под утро сон стал бы менее глубокими, могло что-нибудь присниться, и тогда…

Он поднялся, зажег свет и пошел к выходу. Везде было тихо и спокойно. Стальная дверь зала мягко скользнула в сторону. Олег нажал кнопку в коридоре. Тяжелая плита, перекрывающая лестницу, начала поворачиваться, и тут страшный удар снизу сорвал ее с оси. Из отверстия полезла огромная, в рост человека, многорогая голова, пасть распахнулась, обдав Олега зловонным выдохом. А за головой тянулась толстая чешуйчатая шея. Олег закричал и бросился обратно. Он успел закрыть дверь зала и прислонился к ней, переводя дух, но тут же упал, отброшенный могучим ударом с той стороны. Удары повторялись, на третьем дверь рухнула вместе с куском стены, в проеме показалось бессмысленно свирепая морда и метнулась к Олегу. Он едва успел перекатиться на другое место, задев рукой холодную чешую, и спрятаться за стол. Голова медленно поворачивалась в поисках ускользнувшей добычи, а он, рванув крышку с горловины, опрокинул канистру на пол и, прямо с четверенек прыгнув к дверям спальни, бросил в бензин горящую зажигалку. Вспышка пламени на время задержала чудовище, а Олег схватил со стула пояс с лучевиком и помчался к лифту. Его подгонял шум огня, треск и рев пожара. Крыша раздвигалась медленно, лифт едва полз кверху, но вот наконец открылся проем, тут же взревел мотор, и «Муха» рванулась в небо прямо из колодца.

Олег включил посадочные фары и посмотрел вниз.

Замок как будто стал вдвое длиннее. Рядом с ним высилась округлая, металлически блестящая гора. Она вздрагивала и шевелилась, и замок тоже шевелился, по нему пробегали черные трещины; крыша раскололась, оттуда вырвалось пламя, и в нем поднялась длинная шея, толстая и блестящая, как ракета на старте; она все вытягивалась, выпрямлялась, голова с раскрытой пастью тянулась к вертолету…

Олег бросил машину в сторону, и вслед ему из пасти вылетела длинная огненная струя, изогнулась дугой и, рассыпавшись фейерверком, упала вниз, на траву. Трава загорелась. Олег гнал вертолет на полной скорости, а позади взлетали в небо огненные струи, и он видел, оглядываясь, что огнеметный дракон прыжками гонится за ним.

Когда он подлетел к «Дельте», их разделяла какая-то минута. Вертолет плюхнулся на камни, прикрытые травой. Олег поставил рычаги на взлет, толкнул вперед ручку газа и выкатился в дверцу, сильно ударившись спиной. «Муха» взлетела косо вверх и медленно поползла, набирая высоту, а Олег уже ворвался в кабину и, левой рукой затягивая ремни, правой включал системы. Теперь надо было ждать пять минут, пока корабль приготовится к старту. Засветились экраны. На правом зеленой точкой двигалась «Муха» – и вдруг полетела вниз и пропала. Олег включил инфравизор и увидел большое яркое пятно там, где догорал вертолет. А потом оно раздвоилось, и второе пятно, вначале едва заметное, быстро становилось ярче и крупнее. Это был дракон, он приближался, и Олег сразу включил прогрев, хотя было еще рано. Рука лежала на рычаге тяги, но он ждал, сцепив зубы, потому что корабль не был готов. «Еще хотя бы три минуты…» Дракон был уже совсем рядом. Олег дал малую тягу. Из дюз ударило пламя, мгновенно испепелило траву и подняло пыль. Дракон остановился и выплюнул струю, но она не долетела. Две с половиной минуты. Огненные струи уже лизали обшивку. Две минуты… «Лишь бы он сам не полез на корабль!» Полторы… «Пару ударов из бокового сопла – не отпугнут, так хоть озадачат». Пятнадцать секунд… Десять… Пять… «Как много это – пять секунд! Ну, наконец!» Он врубил полную тягу, и корабль рванулся вверх. Навалилась перегрузка. «Интересно, кто-нибудь стартовал в одних трусах, или я первый? Ох черт, ну и тяжко… Но ведь надо выйти на орбиту… Программу вычислителю… Черт, заржавела, что ли, кнопка, никак не нажмешь… Фу ты!»

Вычислитель принял программу и взял управление на себя.

ДЕНЬ ПЯТНАДЦАТЫЙ

В 10.30 бортового времени Олег стартовал к Земле. Нужно было разогнаться до рабочего режима вакуум-заборников. Двадцать часов работы накопителей – и можно входить в первый бросок. А потом еще три с безопасными выходами в пустом пространстве между спиральными ветвями Галактики, а потом – Земля. Родина. Планета, где можно иметь воображение, где можно видеть сны. Можно не бояться. Может быть, позже, когда экспедиция уже вернется, хватит храбрости встретить Лену. И сделать что-то такое… доказать ей, что тупая бездумная отвага – не главное. «Конечно, там, на Земле, я уже не буду Алисой, но голова у меня достаточно хорошая, чтобы и без чудес что-то сделать. Например, вернуться на эту проклятую планету с комплексной экспедицией. Этим определенно стоит заняться. Если разгадать тайну чудес, секрет этого хитрого поля, и научиться воспроизводить его… Кстати, будущей экспедиции будет тут весело. Сперва они встретят огнеплюйного дракона. А потом наплодят своих… Или отбирать участников по принципу отсутствия воображения? Много они наисследуют… Да и где найдешь таких? Разве что роботов. Впрочем, у тех все равно мозги экранированные… Стоп! Идея. Экран!.. Нет, ерунда, ведь корабль не экранирует. А если глушитель? Самая примитивная давилка. Сеточка на голове, через сеточку – слабый ток. Какие-нибудь высокочастотные колебания – и проблема решена!»

Он так обрадовался, что не сразу услышал сигнал тревоги. Но тут вырубились двигатели, наступила невесомость, кресло спружинило, и он крепко долбанулся головой в потолок. От потолка его отбросило обратно, он схватился за кресло и удержался.

«Что это?!» Быстрый взгляд на пульт – горючее кончилось. И вычислитель отключился, ни одна лампочка не горит. «Да что же это делается?» – Он рванул дверь приборного отсека – и сразу все стало ясно. Там было почти пусто. Исчезло все, установленное при ремонте. Точнее, все созданное, воплощенное. Все было как в первый день, даже хуже, ведь он выбрасывал негодные детали, заменяя их придуманными. А теперь все это исчезло. Где-то шипел пар, где-то капало, журчало… Очевидно, корабль уже вышел за пределы магического поля, и потому все созданное дестабилизировалось. Разрушилось, испарилось… И снова, как пятнадцать дней назад, вспухала на экране желтая планета, готовясь поглотить разбитый корабль.

ДЕНЬ ДВАДЦАТЬ ШЕСТОЙ

Олег проснулся рано и, упершись локтем в подушку, долго глядел на спящую Лену. Жена… Любимая… Вот она – рядом. Он коснулся пальцем руки, лежащей поверх одеяла. «Какая у нее гладкая кожа! Интересно, это только у нее или у всех женщин?» Он не знал. Сначала он был слишком молод, чтобы узнать. Потом была Академия – пять лет каторжного труда. Тогда он только слушал разговоры других. Слушать было неприятно – ему не нравилось, как говорили, хотя очень интересовало, что говорили. А сразу после Академии он попал в экспедицию, и тогда единственной женщиной для него стала Лена. Далекая, чужая. Бесконечно дорогая, но от этого не становящаяся ближе. И вот теперь она рядом. Она? Да, она! Настоящая. Почти… Но это все равно, теперь у него вся жизнь такая – почти настоящая…