Партия с Генералом - Карен Хабер

— Карлос здесь?

Он смерил ее темным взглядом.

— Разумеется.

— Но когда...

— Сейчас.

Внезапно комната наполнилась пронзительным смехом женщин, шелестом перемешиваемых карт и стуком костей в стаканчиках.

Музыка, старинная и нестройная, закружилась в воздухе. Но где же музыканты?

В центре комнаты стоял мраморный фонтан, вырезанный в виде морской раковины. Из него било пенное вино.

Вокруг толпились люди, они сидели за карточным столом, стояли возле бара в углу, кидали кости, смеялись и пили.

Мария с содроганием узнала темпераментную сестру Педро, Иту, одетую в черное кружевное платье и красную шаль. Она дерзко размахивала юбкой из стороны в сторону. С момента исчезновения она не постарела ни на один день, а ведь с тех пор прошло пять лет. В углу высокий мужчина в белой вышитой рубашке разговаривал с двумя военными в жесткой коричневой униформе. Это был Паскуале Сегвидас. Профсоюзный лидер. Он пропал больше десяти лет тому назад.

Многие лица были незнакомы Марии. Но многих она знала, хорошо знала. С изумлением она приметила троих предыдущих лидеров Синей партии: Розарио Салседо, Оскара Руиса и Хорхе Салдану — все они исчезли давным-давно и числились погибшими. Но сейчас они, бодрые и дружелюбные, выпивали вместе со своим давним политическим врагом — Генералом. Как это могло случиться?

Генерал поднял бокал, отпил глоток.

— Твой муж будет пить со мной. Почему ты отказываешься?

— Я не хочу, — сказала Мария. — Оно похоже на дьявольское вино.

Он рассмеялся. Зубы у него были большие и очень белые.

— У тебя живое воображение, не правда ли? Я предчувствую, ты станешь забавным дополнением к нашим праздникам. Может быть, не откажешься попозже сыграть с нами в баккара?

— Отпустите моего мужа домой.

— Выпей вина. Испытай удачу в игре.

— Я не хочу пить, и я пришла сюда не ради игры.

— Прошу тебя, дорогая, — сказал Генерал. — Не забывай о вежливости. Ты ведь, позволь напомнить, незваная гостья. Посмотри вокруг. Разве кто-то выглядит несчастным? Нет. Все они жизнерадостны, у всех праздничное настроение. И все молоды. Здесь десять лет пролетают, словно минуты. Секунды. — Он улыбнулся и указал через стол на стройного молодого человека в шелковом вечернем костюме. — Артур Гомес, — окликнул он. — Скажи мне, сколько тебе лет?

— Девяносто два, ваша светлость.

— А ты, Фелисия Астура? Тебе сколько?

Темноволосая девушка с кремовой кожей, затянутая в желтый шелк, улыбнулась почти смущенно и сделала реверанс.

— Семьдесят пять, ваша светлость.

Генерал сказал:

— Видишь, Мария? Нескончаемая юность. И нескончаемый праздник.

— Я вам не верю.

— Весна жизни, не нуждающаяся во враждебности и истерических спорах. Это необычайно приятно. Такая одухотворенная, радостная компания не может наскучить в течение целых столетий.

— Невероятно, — сказала Мария. — Что вы такое говорите?

— Тебя мучает жажда. — Он протянул ей кубок.

Разговоры в комнате разом прекратились. Все глаза выжидательно следили за их борьбой. И ни один из этих взглядов, ни один, не отражал мерцающего света.

— Возможно, — сказал Генерал, — муж сумеет убедить сеньору присоединиться к нам.

— Я бы лучше убедила вас отпустить его домой.

— Боюсь, что это невозможно. — Он с сожалением улыбнулся. — Все приходят на наши игры, и кому я оказываю гостеприимство, предпочитают остаться со мной. Так гораздо лучше, поверь мне.

— Для кого?

— Для всех. — Бокал сверкнул в его руке.

— Я бы не осталась.

— Но Карлос? Твой муж... — Не почудился ли ей этот слабый голодный проблеск в бездонных глазах Генерала? — Неужели ты покинешь его? Ведь он никогда не уйдет отсюда.

— Если он хочет остаться здесь, с вами, то я его больше не хочу, — отрезала Мария. — Но в это я не верю.

Генерал пожал плечами. Его голос сделался глубоким, почти гипнотическим.

— Я вспоминаю ночь, похожую на эту, когда мы пошли в поход на Новую Гранаду. Стоял сезон дождей, и реки превратились в озера. Семь дней мы брели по пояс в воде, пытались плыть на лодках из бычьих шкур. Бычья шкура — представь, как она пахнет, когда намокает, — он коротко усмехнулся. — Боливар безжалостно гнал нас, но мы были преданы ему, жаждали выполнить любой его приказ.

— Боливар? — переспросила Мария. — Но ведь это было так давно. Пять поколений назад.

Генерал даже не взглянул на нее.

— Разве? Только не для меня. Мне кажется, это случилось накануне. Но на чем я остановился? Мы подошли к Андам. Многие погибли во льду перевала Писба, на пути к Боготе. Боливар выбрал этот путь, ибо знал, что испанцы считают его непроходимым. Наш спуск в Новую Гранаду был триумфальными — мы застали испанцев врасплох. Роялисты сдались в Бойаке, и три дня спустя мы были в Боготе, — Генерал одним глотком осушил кубок, и слуга приблизился, чтобы наполнить его. — Ах, это было восхитительно! — добавил Генерал. — Настоящая жизнь. Не чета этой бледной немочи, так называемой современной жизни с ее бесконечными выборами, с уродливыми, дурно пахнущими металлическими монстрами. — Он рассмеялся — раздались резкие, лающие звуки.

Все в комнате подхватили его смех, все, кроме Марии. Вокруг нее раздавался хриплый хохот, напоминающий лай собак на луну. Она заткнула уши, отвернулась и увидела Карлоса. Его квадратный подбородок, прямой нос, мягкие полные губы.

— Карлос! — В три шага она очутилась рядом и повисла у него на шее, едва не рыдая от радости.

— Мария, — он улыбнулся одними губами. Голос у него был неживой, а карие глаза, в которых прежде так часто плясали искры озорства или наслаждения, теперь, казалось, не видели ее и не отражали желтого пламени в камине.

Она в отчаянии прижала его к себе, не желая отпускать.

— Пойдем со мной, Карлос. Здесь тебе не место. Пойдем скорее. Дверь даже не охраняется.

Карлос продолжал улыбаться, но даже окоченевший труп хранит на лице более живую усмешку.

— Зачем ты сюда пришел? Зачем, Карлос? Как ты мог?

— Они сказали, что я слабак, — сказал он. Мгновенный след боли промелькнул в его ровном голосе. — Что я не смогу обыграть Генерала.

— Кто это сказал?

— Его люди.

— Они лгали, — сказала Мария. — О, Карлос, неужели ты не видишь, что здесь никто не выигрывает?

Голос Генерала прервал их разговор, и, пока он говорил, все другие разговоры вокруг стихли.

— Сеньора, вы оскорбили честь этого дома.

Ярость захлестнула Марию.

— А мне плевать. Вы мне не докажете, что не подтасовываете карты. Почему никто никогда от вас не возвращается? Потому что они всегда проигрывают.

— Может, хочешь поспорить на это?

— Нет, — сказала Мария. Но внезапно ее озарила идея. — Однако я не отказалась бы сыграть с вами, Генерал. При одном условии.