Высшая ступень адаптации - Стенли Вейнбаум

- И как же, по-вашему, это произошло?

- Сторонники мутационной теории эволюции говорят, что эволюция должна была идти скачками, так что глаз еще при первом своем появлении уже должен быть достаточно продуктивным, чтобы обеспечить своему хозяину повышенную способность к выживанию. Подобное произошло и с крылом. Это скачки мутации. В этом смысле наша Кира - тоже мутант, скачок от человека к чему-то другому. Возможно, к сверхчеловеку.

Скотт молча кивнул. Он был основательно растерян и довольно сильно нервничал. Потом пожелал Баху спокойной ночи, отправился домой и несколько часов пролежал без сна в размышлениях.

На следующий день оба они взяли отпуск. Скотт временно переехал в дом Баха. Сделал он это отчасти из-за большого интереса к случаю Киры Зелас, отчасти - из врожденного альтруизма: Скотт опасался, что Кира без больших зазрений совести может убить и доктора Баха. Поэтому он хотел находиться поблизости, чтобы не допустить нового преступления.

Он провел в обществе Киры всего лишь несколько часов, когда слова Баха об эволюции и мутациях приобрели для него новое значение. Дело было не только в Кириной хамелеоново-изменчивой внешности, не в странно невинных чертах ее лица и даже не в ее невероятной красоте. Было еще что-то. Он не мог этого сразу определить, но девушка Кира казалась ему не совсем человеком.

Событие, вызвавшее у него такое впечатление, произошло после полудня. Бах ушел из дома по своим делам, а Скотт расспрашивал девушку о ее собственных впечатлениях о пережитом.

- ...Но разве вы не знаете, что изменились? - спросил он. - Разве вы не замечаете изменений, которые в вас произошли?

- Я не изменилась. Это окружающий мир меняется.

- Но ваши волосы были черными. А сейчас у них светлый металлический блеск.

- Неужели? - зевнула она.

Он разочарованно простонал:

- Кира, вы же должны о себе хоть что-нибудь знать!

Ее необыкновенные глаза устремились на него.

- Я знаю, - ответила она смеясь. - Я знаю, что я хочу, и мне кажется, я хочу вас, Дэн.

Ему показалось, что она в тот же момент изменилась. Ее красота была уже не такой, как до этого, в ней появилось что-то дикое, опьяняющее. Он понял, что это значило: в ее окружении находился лишь один мужчина, к которому она не была равнодушна, и Кира приспособилась к нему, делаясь неотразимой именно для него.

Бах, казалось, понял ситуацию, но ничего не говорил. Для Скотта же это было мучением, потому что он слишком хорошо сознавал, что Кира была биологическим отклонением и, что еще хуже, - хладнокровным убийцей. Но в следующие дни все шло у них гладко. Кира быстро приспособилась к домашним порядкам, она с готовностью отвечала на все вопросы и терпеливо сносила все обследования.

Затем Скотту пришла идея. Он взял из своей лаборатории морскую свинку, которой вводил аналогичную сыворотку, и они вскоре установили, что животное на порезы реагировало таким же образом, что и Кира. Они умертвили зверька, и Бах обследовал его мозг.

- Правильно, - сказал он наконец. - Налицо гипертрофия шишковидной железы.

Он задумчиво посмотрел на Скотта:

- Допустим, мы могли бы добраться до Кириной шишковидной железы и устранить гипертрофию. Как вы думаете, возвратится она тогда к своему нормальному состоянию?

Скотт растерянно посмотрел на него:

- Возможно. Но зачем мы должны это делать? Она ничего не сможет натворить, пока находится под нашим присмотром. Зачем играть с ее жизнью таким образом?

Бах коротко рассмеялся:

- Впервые в жизни я рад, что я - старый человек. Разве вы не видите, что мы должны что-то предпринять? Она представляет угрозу. Одному тебе известно, как она опасна! Мы должны попытаться что-то сделать.

Скотт в этом убедился. Спустя час, под предлогом эксперимента, он увидел, как старый доктор ввел в руку девушки морфий, видел, как Кира наморщила лоб, поморгала глазами и приспособилась. Наркотик был бессилен.

Поздно вечером у Баха появилась новая идея.

- Этилхлорид! - прошептал он. - Немедленная анестезия! Может быть, она не сможет приспособиться к недостатку кислорода? Нужно попробовать.

Кира спала. Тихо и осторожно оба прокрались в Кирину комнату, и Скотт зачарованно уставился на ее необыкновенно прекрасные черты. В слабом лунном свете лицо Киры было таким же белым, как и подушка. Бах, осторожно держа комок ваты возле ее лица, каплю за каплей вылил на него легкоиспаряющуюся жидкость со сладковатым запахом. Вату, пропитанную этилхлоридом, он держал у самого носа девушки. Шли минуты.

- Этого хватит, чтобы усыпить и слона, - прошептал он, полностью накладывая кусок ваты на нос и рот девушки.

И тут Кира проснулась. Пальцы ее, словно металлические тиски, сомкнулись на запястье врача и отодвинули руку прочь. Скотт взял ватный тампон из руки Баха, и ее вторая рука схватила его запястье.

Кира села на кровати и сказала:

- Это совершенно бесполезно. Вот - смотрите!

Со стола возле кровати она взяла нож для бумаги, опустила ночную рубашку с плеча, обнажив свою белоснежную грудь. Затем с силой вонзила в себя нож по самую рукоятку.

Скотт задохнулся от ужаса. А Кира вытащила узкое лезвие из груди. На ее коже осталось маленькое кровавое пятно. Кира стерла его и показала мужчинам свою кожу, бледную, гладкую, без малейших следов шрама.

- А теперь идите, - мягко сказала она, и оба врача пристыженно покинули комнату

На следующий день Кира ни словом не обмолвилась о ночном происшествии. Скотт и Бах провели полное забот утро в домашней лаборатории доктора Баха, не работая, зато оживленно дискутируя. Это было ошибкой: когда они вернулись в библиотеку, Кира Зелас пропала. На их вопрос домохозяйка ответила, что девушка просто вышла из дома. Поспешные, почти лихорадочные поиски на ближайших улицах не дали никакого результата.

Вечером Кира снова вернулась, сняла шляпу-и на мгновенье остановилась на пороге, чтобы дать Скотту время понаблюдать чудесное изменение цвета ее кожи.

- Хэлло, - сказала она, чуть смущаясь, - я убила ребенка.

- Что? Боже мой, Кира!

- Это был несчастный случай. Ведь вы не думаете, что меня могут наказать за несчастный случай, Дэн?

Он уставился на девушку в молчаливом ужасе.

- Как?..

- О, я хотела погулять. После того, когда прошла один или два квартала, я подумала, что мне не мешает прокатиться на автомобиле. Я подошла к автомобилю, стоявшему с работающим мотором, пока водитель прохлаждался у киоска на обочине, села за руль и поехала. Разумеется, ехала я довольно быстро, поскольку хозяин машины поднял дикий крик... и на следующем перекрестке переехала маленького мальчика.

- И вы не остановились?

- Конечно, нет! Я быстро поехала дальше, и убедившись через несколько минут, что меня не преследует ни один автомобиль, остановила машину и вернулась назад. Мальчика уже унесли, но толпа была еще там. Никто меня не узнал! - И Кира рассмеялась чистым невинным смехом. - Мы в полной безопасности. Им не напасть на мой след!