Горизонты. Сборник яркой современной фантастики - Коллектив авторов

Он очнулся от крика Нейджи:

– Остановись! Прекрати!

Ярмир моргнул, с недоумением огляделся. Он стоял на поле мёртвых. Гвардейцы были не просто убиты – изувечены до неузнаваемости. У многих тел не хватало голов, у других – рук, ног. Выбившаяся из сил Нейджа пыталась оттащить его от последнего целого тела с рваной раной на груди. Ярмир бросил меч, схватил Нейджу за плечи, впился в неё взглядом.

Это всё сделал он? Не может быть. Нет!

«Да», – безмолвно ответила Нейджа, – «да».

Ярмир разжал пальцы, женщина рыбой скользнула вниз, упала на колени, разрыдалась.

Вихрь ушёл, оставив пустоту.

Они поднимались к замку – логову зверя. Стены из чёрного камня занимали полнеба и грозили вот-вот обвалиться на голову. Ярмира не страшил и такой исход. Казалось – главная битва только что закончилась, и он проиграл. Выиграл, и поэтому проиграл. «Хотите одолеть зверя? Это невозможно… Как невозможно сойтись в схватке с самим собой и победить». Слова Нейджи холодными каплями били в макушку.

Землю тряхнул мощный толчок. Нейджа беспокойно оглянулась:

– Скорее, нам нужно успеть к воротам, пока не начался обвал.

Скала снова дрогнула, под ногами разверзлась трещина, Ярмир вовремя подхватил неловко покачнувшуюся Нейджу, перепрыгнул зияющий провал. Сверху сыпучей волной покатились камни, а за спиной трескалась скала, открывая глубокую расселину.

Ярмир вцепился в неожиданно ослабевшую руку Нейджи, рывком потянул вверх. Нейджа часто спотыкалась, Ярмиру чудились стоны: «Страшно, оставь…», но он только крепче перехватывал запястье. Пусть Нейджа умоляет, приставит к горлу клинок – он не выпустит руки. Пока они вместе, Ярмир ещё сможет ей помочь.

И словно всех бед показалось судьбе недостаточно, перекрывая треск и грохот сбрасывающей шкуру скалы, воздух разрезал раскатистый вой. Ударил по ушам, ворвался в тело, прошёл волной до пяток и ледяными комками осел в сердце.

Ярмир начал задыхаться, рванул ворот колета, но вдруг понял – надо терпеть. Только через этот лёд и можно чувствовать зверя. Он ждёт их, предвкушает встречу.

Ярмир споткнулся, рука Нейджи тихонько дрогнула в ладони.

Они вскарабкались на небольшую площадку – выпотрошенные, молчаливые, избитые дождём камней, устало повалились на первую ступеньку – подножие лестницы к замку. Ярмир не смотрел вниз – он и так знал, сколько прошёл, не смотрел наверх – не секрет, кого он там встретит.

Он закрыл глаза, ещё больше сжал руку Нейджи. Это единственное, что у него есть сейчас. Горько-сладкий миг настоящей жизни. Которую он всегда откладывал. Потому что был недостаточно хорош для семьи. Недостаточно свободен для комедиантки Маруше. Недостаточно смел для зверя.

Ярмир притянул Нейджу совсем близко, крепко обнял, вжался в солёные влажные губы. И она ответила – торопливо, страстно, не закрывая глаз, из которых текли и текли предательские слезы.

– Пожалуйста, останься, – шепнул он. – Я отомщу за тебя. Здесь безопасно – зверь не станет рушить замок во время боя. Я хочу, чтобы мне было куда возвращаться. Чтобы меня кто-то ждал.

Ярмир с тревогой заглянул в помутневшие от слёз васильковые глаза. Даже если он погибнет, Нейджа сможет уйти, отсидеться, сбежать в другой город.

Но Нейджа упрямо качнула головой.

– А я не хочу оплакивать ещё одного мужчину, которому не сумела помочь, – она шмыгнула носом, – тем более, этот мужчина мне кое-что должен.

И правда, он многим обязан Нейдже – долг ценою в жизнь, если не больше.

– Как вернёмся, пан герой, не забудьте починить стол в моем трактире.

Сбитый с толку Ярмир поднял голову – синие глаза Нейджи сияли, она улыбалась сквозь слёзы.

Ледяные осколки, застрявшие в сердце, начали плавиться, но тут зверь снова издал протяжный вой.

Ворота росли от земли высоко вверх, не оставляя и клочка чистого неба над головой. Кованые, почерневшие от времени, они были сплошь усеяны изображением воинов с копьями и мечами. Воины с правой створки шли в атаку на воинов левой створки, не замечая тучей нависшую над сражением хищную морду с раскосыми умными глазами.

Они с Нейджей налегли на тяжёлые створки вдвоём – тщетно. Ярмир было подумал, что всей кнежеской рати не хватит пересилить упрямство ворот, но петли с натугой застонали, и створки по чуть-чуть начали отходить вглубь.

– Скорее! – Ярмир спрыгнул на ступеньку.

Нейджа охнула, приземлилась рядом.

Они стояли на узкой лестнице, спиралью опоясывающей воронку, что занимала всё пространство внутри замковых стен. Замок оказался перевёрнутой башней, она тянулась не вверх, а уходила вершиной в толщу скалы. На самом дне – очень-очень далеко – беспокойно металась чёрная тень. Его заждались.

– В прошлый раз здесь было поле, – Нейджа настороженно огляделась, – в замках всё слишком быстро меняется, герой. Кроме тебя самого…

Ярмир не дослушал. Он ощутил нетерпение зверя, его желание крови, тоску по азарту схватки, рвущийся изнутри порыв уничтожить, сломить. Неумолимая сила потянула Ярмира вниз, и он побежал – перепрыгивая через ступеньки, забыв о близости бездны, не слыша криков Нейджи. Белый плащ Смерти сверкнул над пропастью, Ярмир почувствовал легкое прикосновение – давняя знакомая осмелела и взяла его за руку.

Он бежал и бежал, лестница становилась всё круче, и казалось, она ведёт не вниз, а вверх. Ярмир слышал, как лязгают о каменный пол когти-ножи, как недовольно рычит соперник, чувствовал смрадный звериный дух – наваливалась тяжесть, сбивала с ног, заставляла задыхаться. Ярмир застонал, закричал, охрип от усилий, крик сменился воем, вой – рыком. Перед глазами поплыли картинки.

Светлый завиток, упавший на щеку и тёплый поцелуй.

Презрение в раскосых жёлтых глазах.

Насмешливая улыбка Смерти.

Тело Андэля в объятиях зверя.

Маска удивления, застывшая на мёртвом лице бродяги.

Дрожащая рука Нейджи в его ладони.

Ярмир зарычал ещё громче, мотнул головой. Одним прыжком преодолел последний пролёт. Мягко опустился на каменный пол.

Он пойман и загнан в клетку. Имя клетки – замок. Имя тюремщика – Брутвиг.

И он хотел на волю. Он грезил свободой.

Перед ним стоял человек с мечом. Слабый человек. Отчаявшийся. Он поднял голову, шумно втянул воздух. Фыркнул. Необычный запах. Странный. Так пах чужой страх, и так пахла его свобода.

Холка встала дыбом. Он обошёл человека по кругу, не отрываясь от настороженных глаз, внутренне собранный, готовый к молниеносному выпаду. Человек слегка подался вперёд, и он рыкнул, оскалил зубы. Запах страха усилился, и человек сделал шаг.

Он мог бы прекратить игру одним прыжком. Это было проще, чем рычать и скалить пасть. И проще, чем ждать столетия. И чем сдаться Брутвигу. Но он медлил. Сквозь привычный тяжёлый дух страха он чуял свободу. Ноздри с шумом раздувались – любимый забытый запах. Запах дома.