Мой психолог. Научи меня любить (СИ) - Лазарева Вик

— Хорошо. Уже отправляю.

Принимаюсь за дело, но он не уходит, и я отрываю от монитора взгляд, перевожу на него.

— Что-то ещё?

— Лик, ну что ты такая колючая? Я же уже раскаялся, осознал свою ошибку. Давай попробуем все заново? А?

— Мы уже об этом говорили. Изменил раз, то можно ждать и другой.

— Глупости, — он берёт мою руку и сжимает в своих ладонях.

Так тепло смотрит на меня, а я не могу оторвать взгляд от красивых серых глаз, от его манящих губ, которые любила целовать, всего его любила… без остатка отдавалась сама и таяла в его объятиях. И сейчас хочу его целовать от бровей и ресниц до ямочки на волевом подбородке. Перевожу взгляд на мужские, красивые… сильные… любимые руки, удерживающие мою. Сглатываю, вспомнив как они меня ласкали, как разжигали во мне страсть, заставляя терять контроль над своим телом.

— Давай сходим в наш любимый ресторан, помнишь, тот на крыше небоскреба? — муж указывает рукой в окно на излюбленное здание всех туристов, приезжающих во Франкфурт. Когда находишься там, весь город как на ладони. Особенно в вечернее время, когда весь город словно оживает, преображается и начинает сверкать огнями. — Ты помнишь? В тот самый значимый вечер ты была такая красивая, — произносит Альберт мечтательно, окуная меня в воспоминания.

Улыбается, и его глаза словно загораются. Он продолжает поглаживать пальцем тыльную сторону моей ладони. Берёт за пальцы и, нежно удерживая, целует их снова. Волна трепета пробегает по моему телу. Тепло оседает внизу живота и между ног… О, боже мой…

Помню… конечно, я помню, что именно в том ресторане, за столиком у панорамного окна, он сделал мне предложение. Тогда моему счастью не было предела, ведь во мне уже зародилась жизнь нашего ребёнка. Моя рука непроизвольно ложится на живот. Тяжелые воспоминания, словно призраки мерещатся мне. Встряхиваю головой, прогоняя мысли о прошлом, о той злосчастной аварии, о потере ребёнка, которую мы пережили вместе с Альбертом. Нас с ним столько всего связывает… многое вместе пережили… Не может так всё…

Муж раскрывает мою ладонь и нежно касается её губами. От такой неожиданной нежности мои пальцы слегка вздрагивают, а он, не отводя от моих глаз взгляд, снова говорит:

— Я люблю только тебя, Лучик мой, — нежно так произносит прозвище, которым часто меня называл, и поглаживает пальцем мою руку.

Хочу одёрнуть её, но не могу. Когда он так завораживающе говорит, я словно попадаю под его гипноз. Все чувства, что были во мне к нему, всколыхнулись, поднимая трепет в груди, и разливаются приятными волнами по телу. Я все ещё люблю и хочу его… Не могу с собой ничего поделать. Альберт продолжает:

— То, что произошло, было ошибкой. Я тебе уже говорил. Ты должна мне поверить, моё сердце. Я хочу всё исправить.

Я на мгновение задумываюсь, продолжая смотреть в эти манящие глаза. Да что они все сговорились что ли? «Ошибка»… Но прислушиваюсь к своим ощущениям и не могу сопротивляться чувствам. Не могу смириться… Всем сердцем и душой всегда считала, что он мой, а я его, и никто никогда не разлучит нас… никогда…

— Ладно, Альберт, давай поужинаем сегодня, — противоречивые чувства и моя правильность не дают возможности думать. Всё моё существо стремится к нему, а разум и боль с обидой, разрывающие сердце, противятся этому. Может, все же есть шанс? Огонёк призрачной надежды, разгорается где-то глубоко, заставляя страдать ещё больше от непонимания.

— Спасибо Лика, ты не представляешь, что это для меня значит. Я зайду за тобой.

Он, словно окрылённый, покидает мой кабинет, забыв о документах, за которыми приходил. Мне бы сейчас его крылья. Одна фраза и он уже забыл, что было раньше. Я тоже так хочу, но… Возможно, я какая-то неправильная? Может это нормально в наше время? А я, закопавшись в бумагах и делах, не знаю об этом? «Нет, Лика, что за глупости посещают твою глупую голову», — останавливаю себя оправдывать его измену. Конечно, это неправильно, ненормально и не нужно. Он приласкал, и я сдалась. Что там говорил Маркус? Нужно оценивать ситуацию со стороны и с холодной головой. Так и нужно поступать.

Глава 2/2. АНГЕЛИКА

Из моих мыслей меня вырывает деловой звонок, и я отвлекаюсь, окунаюсь в работу. Спешу в дизайнерский отдел посмотреть текущие работы и обговорить с сотрудниками рабочие вопросы, снова совсем забыв о смете.

«Рассеянная стала, нужно было передать секретарю» — думаю я и возвращаюсь в свой кабинет. Сшив листы в папку, иду к кабинету Альберта. Хочу передать смету Эльзе, но её нет на месте. Смотрю на часы. Обед. «Интересно Альберт ещё здесь?» — делаю шаг к его кабинету и уже хочу открыть дверь, но улавливаю голоса. Прислушиваюсь, и мне хорошо различимы знакомые интонации капризного писка Ханны. Вот это уже интересно. Как в лучших детективных картинах, прикладываю ухо и пытаюсь уловить суть разговора. Кажется, даже дышать перестаю.

— Ну пупсик, ты же говорил, что с ней всё кончено?

— Мы же уже обсуждали эту тему, детка. Я не могу развестись.

— Ты обещал, — капризно возражает она.

— Не сейчас. Ты же понимаешь, что нужно будет делить всё? Ей и её отцу принадлежит большая часть компании. Я потеряю преимущество после развода, оставшись с минимальным процентом акций. Думаешь, меня оставят в управляющих? В лучшем случае, останется место в совете директоров.

— Но пупсик, а как же я?

— И тогда плакал твой шоппинг, поездки на курорты и новый автомобиль, — возражает Альберт, и я слышу звуки поцелуев. — Я уже не буду иметь такого доступа к финансам.

У меня уходит твёрдая почва из-под ног, я думала, что хуже уже ничего быть не может. Немного пошатываюсь, подхожу к стулу, опускаюсь на него и ловлю ртом воздух, словно рыба, выброшенная на сушу. Кислород никак не хочет проникать в лёгкие. Грудь сдавливает. И это после того, как он только несколько часов назад говорил о том, что любит, что хочет всё вернуть… Какой лжец! Невозможно… не может быть, что я все эти годы жила с таким лицемером. Теперь я уверена, что это никакая не ошибка, о которой мне все твердят. Они давно уже вместе. Ладони холодеют, покрываясь влагой… Становится дурно от мысли, что он спал с ней, приходил ко мне прямо из её постели и обнимал, целовал своими лживыми губами, ласкал… мы занимались сексом всё это время, что он был с ней…

Прислоняю ладонь ко лбу. Голова кругом. Мне так омерзительно от осознания этого, что тошнота подкатывает к горлу.

«А почему, собственно, я должна молчать? Они делают из меня дуру, а я должна терпеть? Хватит!» — решаюсь я.

Резко встаю, полная решимости и гнева на него… на неё… Мне хочется ворваться в кабинет и застать лжеца с поличным, влепить ему пощёчину, растрепать безупречные локоны этой кукле. Гнев от обиды всё сильнее разгорается в груди. Жжёт… пульс отбивает по вискам… и я больше не могу держать в себе эту злость и боль. Врываюсь в кабинет и вижу интимную сцену: Альберт сжимает её задницу, а эта… сидит на столе. Короткая юбка нескромно оголяет длинные ноги в чулках, которыми она обхватывает моего мужа. Они жадно целуются, издавая стоны и тяжело дыша. Приспущенная блузка, оголяет женские плечи и пышные округлости, поддерживаемые дорогим бельём, а расстегнутая рубашка Альберта, подтверждает их дальнейшие планы. Ханна торопливо расстёгивает ремень на мужских брюках. Они так увлечены друг другом, охвачены страстью и похотью, что даже не замечают меня. Отвратительный предатель даже не пытается скрываться, таиться, вытворяя такое прямо тут, в офисе, где мы работаем вместе. Даже дверь не закрыли!

В моей груди разгорается ярость, а в голове сгорают все предохранители. Гнев переполняет меня, требуя выплеснуть эмоции, словно вулкан.

— Значит это ты называешь любовью? Значит ошибка?! Сейчас тоже ошибся?

— Лика? Ты как здесь? — отстраняется от любовницы Альберт и торопливо застёгивает ширинку.

— Ты так ослеп от чувств ко мне, что везде мой силуэт теперь мерещится?

Парочка начинает судорожно поправлять одежду, отстранившись друг от друга, будто это может им помочь. Просто удивляюсь такой наглости.