Недотрога - Валентина Владимировна Кузнецова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как они оказались в постели, не понимали. Игнат никак не мог насытиться девушкой, которая так ему нравилась.
Ночная темнота в комнате… Сплетение рук, соединение ног, слияние тел… Нежный шепот, легкие, переходящие в страстные поцелуи… Эта ночь принадлежала только им, в этом мире были только они вдвоем: он и она.
Игнат был первым мужчиной Маши.
Но прекрасный сон заканчивается. Наступает утро. Игнат ушел от Маши рано утром, как он объяснил, чтобы соседи не видели и не болтали.
На следующий вечер Игнат пришел снова. За пазухой у него была спрятана роза для Маши.
Прозвучала трель звонка. Маша открыла дверь, там на пороге стоял Игнат.
— Здравствуй, проходи, — приветствовала она юношу.
— Здравствуй, — улыбаясь, сказал Игнат и закрыл за собой дверь.
Обнимая Машу, он ойкнул.
— Что случилось? — спросила Маша.
— Уколола в самое сердце, — засмеялся Игнат и достал из-за пазухи розу. Подавая цветок девушке, он обнял и поцеловал. Маша была в восторге.
— Спасибо, правда, я люблю ромашки, но где их в марте можно найти.
Маша взяла вазу и поставила цветок в вазу.
— Игнат, ты будешь ужинать? Я кое-что приготовила для нас, — спросила девушка.
— Конечно, я такой голодный.
Быстро накрыв на стол, они сели кушать. После ужина стали пить чай. Маша чайной ложечкой зачерпнула немного варенья и отправила себе в рот. Капелька клубничного сиропа осталась на ее пухлой губке, и она слизнула ее языком. Игнат, наблюдавший все это, не выдержал. Он встал из-за стола, поднимая за собой Машу.
— Ты моя, — говорил он, целуя ее пухлые губки.
— Твоя, — вторила ему Маша.
Игнат не переставал целовать Машу. Расплетал ее косу.
Оставленная еда на столе, немытая посуда — все уже было неважно. Важным были только он и она, две половинки одного целого…
На следующий день Игнат пришел снова, снова была сказочная ночь. Так было каждый вечер, пока не зашел разговор о том, что выписывают бабушку из больницы. Сказка кончилась.
Уходя рано утром от Маши, Игнат выронил из куртки паспорт. Маша обнаружила его, убрала с глаз долой: «Чтобы не было разговоров», — сказала она сама себе.
Глава 5
Первое апреля было пасмурным и холодным. Всегда ждешь прихода весны, а она не всегда приходит вовремя.
Бабушка Прасковья Ивановна проболела почти месяц. При выписке врач давал наставления:
— Не перетруждайтесь, больше отдыхайте, и, самое главное, никакого стресса.
— Мил мой человек, ты мне лучше дай справку, что я в здравом уме и твердой памяти.
Врач и правда сделал ей такую справку.
Маша забрала бабушку из больницы на такси. Приехав домой, с радостью поздоровались со встречающей их Дашей.
— Дашечка-душечка, ты бы как-нибудь привела ко мне своего ухажера, мне с ним потолковать надо.
— Хорошо, бабуля, позову Костю, — заверила Даша.
— А что это у моей внучки глаза сияют? Влюбилась, что ли?
— Ну, что ты бабуля, в кого? — покраснев, ответила Маша.
Но ни бабушку, ни тем более Дашу не обманешь.
Первый месяц апреля миновал Игнат так и не пришел за паспортом.
«Может, еще не хватился, но ведь он ему, наверное, нужен, — переживала Маша. — Завтра после школы занесу».
Уроки пролетели быстро, но после школы зайти к Игнату не удалось. Освободившись часа через два, девушка побежала в квартиру 59, чтобы отдать документ.
Дверь в квартиру была не закрыта. Маша тихонько зашла в помещение. В квартире кто-то был. По голосам она узнала Игната и Жанну.
— Ты зачем пришла? — обратился Игнат к Жанне.
— Игнат, ты помнишь спор на Новый год. С меня требуют результат. Ты спорил, должен ответ держать, — продолжала Жанна.
— Я был в дрезину пьяный, я даже не помню этого спора.
— Не увиливай, есть свидетели, они подтвердят. Так ты переспал с Машкой или нет? Выиграл спор или проиграл?
— Проиграл, не спал я с ней, не буду я ей жизнь портить.
— Да, что за недотрога такая, все парни с нее пылинки сдувают, а сделать ничего не могут, — взбесилась Жанна.
Маша была в шоке. Она не понимала, как тихонько положила паспорт и вышла за двери.
Мир для нее рухнул. «Значит это был спор, — думала девушка. — Как он мог так со мной поступить? Что я ему плохого сделала?» Были одни вопросы, ответов не было.
Домой она пришла вся в слезах. Бабушка забеспокоилась:
— Все ли у тебя, Машуля, нормально?
— Все хорошо, бабушка, — сдерживая себя от слез, отвечала Маша.
Маша ушла к себе в комнату и весь оставшийся день проплакала.
Вечером пришли Даша с Костей.
— Вот, привела кого просили, — так приветствовала Даша Прасковью Ивановну.
— Здравствуйте. Ты-то мне и нужен, мил человек, — обратилась бабушка к Косте. — Найди нам, пожалуйста, человека, который правильно оформит бумаги по дарственной от меня к Маше, хочу на нее квартиру переписать, пока не померла.
— Бабушка, что ты такое говоришь? и— возмутилась Маша. — Живи подольше, что я одна буду делать?
— У каждого своего срок, милая, мой, похоже, заканчивается, — грустно сказала бабушка.
— Я вас понял, — ответил Костя на просьбу Прасковьи Ивановны, — я поговорю со своим преподавателем, может, он кого-то подскажет. Не беспокойтесь, сделаем.
Даша, посмотрев на Машу, отвела ее на кухню и шепотом спросила:
— Что случилось? Почему вся зареванная?
— Да из-за бабули, — соврала Маша. — Слышишь, какие вещи говорит.
— Да, что-то у нее нет настроения, — подтвердила Даша.
Маша очень плохо спала ночью, все думала и думала. Решение было принято к утру.
— У меня экзамены, я должна окончить школу. Вот главная задача.
Но на сердце была пустота.
Прошел апрель. Наступил май. Весна полностью вошла в свои права: деревья распустили листочки, зацвели первые цветы, запели птички.
Костя выполнил поручение бабушки. Квартира была переписана на Машу. Даша посмеялась:
— Ты у нас богатая невеста, с приданым — с квартирой.
Во второй половине мая Машу стало тошнить. Она реагировала на запахи, ей было плохо даже от вида еды.
— Голубушка, не беременная ли ты? — сделала вывод бабушка. — Ох, не уберегла я тебя.
Пришлось брать тест на беременность. Он оказался положительным.
Но об этом никто не должен быть знать, ведь Маша была несовершеннолетняя, ей еще и не было восемнадцати.
У Маши был стандартный токсикоз. Она не могла ничего есть. Таблетки от тошноты и рвоты не помогали. Маша сильно похудела.
Даша поражалась ее состоянию:
— Подруга,
