Собрание сочинений. Том первый - Ярослав Гашек

С протестом против милитаризма было связано и появление в творчестве Гашека образа Швейка. В 1911 году в журнале «Карикатуры» были напечатаны пять рассказов, в которых впервые появился герой, носящий это имя. Годом позднее писатель издал их отдельной книжкой под названием «Бравый солдат Швейк». Образ был задуман как сатирическая пародия на идеал верноподданного солдата. В основу рассказов положена мысль о том, что настоящим верноподданным солдатом в австрийской армии может быть только слабоумный. За естественную норму иронически принимается нежелание чехов служить в австро-венгерской армии, а читателю демонстрируется психическая аномалия — идиотское рвение героя служить государю императору «до последнего вздоха». Ни заключение медицинской комиссии, признавшей Швейка непригодным к военной службе, ни пятидневные обкладывания его льдом в больнице, ни взрыв на пороховом складе, где он служил, ни прикомандирование в воздушный флот, где он то и дело попадает в авиакатастрофы, не могут выбить у него из головы безумного желания служить государю императору. Герой одержим «экзальтацией мученичества», как определил ее автор. Чешский исследователь творчества Гашека Р. Пытлик пишет об образе Швейка: «Иронический смысл его поведения вытекает из того, что речь идет о гротескной фигуре, об обыкновенном идиоте, о слабоумном, освобожденном медицинской комиссией от военной службы. Чем серьезнее он воспринимает свои обязанности, тем последовательнее высмеивает и дискредитирует армию»[10].

Образ Швейка в рассказах Гашека многими чертами предвосхитил одноименного героя будущего романа, получившего всемирную известность. Однако эти образы и разнятся между собой. В рассказах еще слабо выражена двусмысленность поведения героя. Именно эта черта будет развита Гашеком впоследствии — сначала в повести «Бравый солдат Швейк в плену» (1917), а затем в романе, где за рвением героя угадывается уже не экзальтация мученичества, а шутовская мистификация и плутовство. Герой теперь не слабоумный, а скорее играет слабоумного, хотя играет так самозабвенно, что не распознаешь, где глупость, а где игра. Сатирический пародийный образ как бы облечен теперь в маскарадный костюм комической мистификации.

Мировую войну Гашек встретил с теми же чувствами, что и миллионы его соотечественников, никак не горевших желанием проливать кровь за интересы Австро-Венгерской империи, поработившей их родину. Еще Ф. И. Тютчев назвал лоскутную империю Габсбургов Ахиллесом, у которого «везде пята». Почти все народы, населявшие ее, оказались в ее составе отнюдь не по своей воле и никогда не питали почтения ни к августейшему дому Габсбургов, ни к так называемой «общей родине». Страну раздирали центробежные тенденции. Декорум напыщенной официальной пропаганды, внушительность полицейско-бюрократического аппарата являли собой резкий контраст настроениям подданных и вызывали у них скорее иронию и насмешку. Казалось, и сам возраст престарелого монарха, занимавшего трон почти семьдесят лет (с 1848 г.), олицетворял дряхлость империи.

Гротескная ситуация сложилась во время мировой войны, когда разношерстную солдатскую массу послали воевать за интересы этой пресловутой монархии. Солдат-славян (а славянское население составляло в стране большинство) принуждали воевать против родственных народов — русских, украинцев, сербов, с которыми их связывали не только симпатии, но отчасти и надежды на освобождение от национального гнета. Не удивительно, что войска отнюдь не пылали энтузиазмом. Атмосфера, царившая на фронте и в тылу, хорошо передана в романе Гашека о Швейке.

Еще при отправке в армию многие чехи не мечтали ни о чем другом, как поскорее сдаться в плен или даже сражаться на противоположной стороне. Да и Гашек, уезжая на восточный фронт, подарил одному из знакомых книгу своих рассказов с выразительной надписью: «Через несколько минут я уезжаю куда-то далеко. Может, вернусь казацким атаманом. Если же буду повешен, пошлю тебе на счастье кусок веревки»[11].

Попав на фронт, при первой же возможности он сдается в плен. Это произошло 24 сентября 1915 года. Пять лет Гашек пробыл в России. Вначале он был отправлен в лагерь для военнопленных под Киевом, затем в село Тоцкое под Бузулуком. Весной 1916 года в лагерь пришла весть о наборе в чехословацкие добровольческие части, которые должны были воевать против Австро-Венгрии. Еще в 1914 году на Украине возникли отдельные небольшие чехословацкие воинские подразделения, созданные по инициативе чехов и словаков, живших в России. Позже в эти части вступали и военнопленные. Были сформированы сначала два полка, затем Чехословацкий корпус. Воодушевленный идеей борьбы против Австро-Венгерской империи, Гашек записывается добровольцем и активно включается в патриотическую агитацию среди чехословацких военнопленных. С этой целью он посещает даже больничные бараки. Вскоре и сам он заразился и заболел тифом. После выздоровления его направляют в Киев. Здесь некоторое время он служит писарем в штабе, периодически выезжая на фронт и участвуя в боях. На Украине возобновляется и его литературная деятельность. Печатался он главным образом в газете «Чехослован», издававшейся в Киеве на чешском языке. Статьи, памфлеты, рассказы Гашека этого времени направлены против Австро-Венгерской империи, проникнуты призывами к действию. Рассказ «Портрет императора Франца-Иосифа» стал известен даже по другую сторону фронта и привлек внимание военных австрийских властей, которые завели на Гашека специальное судебное дело.

Очень много Гашек размышляет о судьбе своей отчизны, о путях чехословацкого политического движения и активно участвует в обсуждении этих вопросов в печати, на митингах, в различных войсковых комитетах.

Гашек восторженно встретил февральскую революцию, увидев в падении русского самодержавия предвестие близкого краха и ненавистной габсбургской монархии. Он включается в движение за установление республиканского строя в будущей Чехословакии, которое началось в добровольческих войсках, выступает против «идейного мещанства», карьеристских устремлений и борьбы за власть в руководстве чехословацких частей. Летом 1917 года в Киеве выходит повесть Гашека «Бравый солдат Швейк в плену», в которой высмеивалась австро-венгерская военщина. В повести намечен сюжет, развитый позже в романе о Швейке.

Октябрьскую революцию Гашек принял не сразу, сбитый вначале пропагандой руководства Чехословацкого корпуса, которое старалось сыграть на национальных чувствах чехов и словаков и противопоставить их стремление к борьбе против австрийского гнета мирной политике советской власти. Однако вскоре писатель более обстоятельно познакомился с социально-политической программой большевиков и понял истинный смысл революционных событий.

Еще летом 1917 года Чехословацкий корпус стал подчиняться чехословацкому Национальному совету, созданному в Париже. Этот совет принял позднее решение об отправке чехословацких войск из России во Францию. Так как Советская Россия после Брест-литовского мира находилась в состоянии нейтралитета, а в Европе продолжалась война, решено было, что корпус будет эвакуирован через Сибирь. Однако западные державы надеялись использовать действия корпуса как предлог для интервенции в Советскую Россию. В руководстве чехословацкого войска также вызревали авантюрные планы выступления против советской власти.

В марте 1918 года, полностью разойдясь с политикой командования корпуса, Гашек покидает чехословацкие части и пробирается в Москву. Здесь он слушает Ленина, встречается с создателями Чехословацкой коммунистической секции РКП (б), его революционные убеждения быстро крепнут. В коммунистическом движении он увидел реальную силу способную смести старый мир. В революционной борьбе русского пролетариата он нашел то, что некогда не мог найти в политическом движении чешских анархистов. Вступив в коммунистическую партию, Гашек все свои силы отдает революции. Уже в первом номере газеты «Прукопник» («Зачинатель»), которую начали издавать в Москве чехословацкие коммунисты, появляется его статья «Чешскому войску. Зачем ехать во Францию?», в которой он обвиняет руководство Чехословацкого корпуса в контрреволюционных замыслах и обращается к чехословацким солдатам с призывом «помочь русскому народу укрепить республику Советов, от которой исходят лучи освобождения для всего мира и для нашего народа»[12].

В апреле 1918 года Гашек был направлен в Самару, где занимался агитационной работой среди чехословацких войск и формированием добровольческих чехословацких отрядов Красной Армии. Здесь его застала весть об антисоветском мятеже Чехословацкого корпуса. Началось наступление белогвардейцев и белочехов на Самару. Полевой суд чехословацкого войска выдал ордер на арест Гашека по обвинению «в многократной измене государственным интересам чехословацкой нации». «Строжайше приказывалось» арестовать его, «где и когда бы он ни появился» и «под усиленной охраной доставить в полевой суд»[13]. Окажись Гашек тогда в руках белочехов, его неминуемо ждал расстрел. После взятия Самары Гашек около трех месяцев вынужден был скрываться в окрестных деревнях. Лишь в сентябре в освобожденном Симбирске он смог вновь присоединиться к частям Красной Армии. Вместе с героической Пятой армией, громившей Колчака и белочехов, он прошел тысячеверстный боевой путь от Бугульмы до Иркутска.