Трое в лодке (не считая собаки) - Джером Клапка Джером

class="td">"The overstrain upon our brains has produced a general depression throughout the system. — Перенапряжение мозга вызвало общее ослабление нервной системы. Change of scene, and absence of the necessity for thought, will restore the mental equilibrium." Перемена среды и отсутствие необходимости думать восстановят умственное равновесие. George has a cousin, who is usually described in the charge-sheet as a medical student, so that he naturally has a somewhat family-physicianary way of putting things. У Джорджа есть двоюродный брат, который обычно значится в полицейских протоколах студентом-медиком. Поэтому Джордж всегда выражается, как домашний врач. I agreed with George, and suggested that we should seek out some retired and old-world spot, far from the madding crowd, and dream away a sunny week among its drowsy lanes-some half-forgotten nook, hidden away by the fairies, out of reach of the noisy world-some quaint-perched eyrie on the cliffs of Time, from whence the surging waves of the nineteenth century would sound far-off and faint. Я согласился с Джорджем и предложил отыскать где-нибудь уединенное старосветское местечко, вдали от шумной толпы, и помечтать с недельку в его сонной тишине. Какой-нибудь забытый уголок, спрятанный феями от глаз суетного света, гнездо орлиное, что взнесено на Времени утес, куда еле доносится шум бурных волн девятнадцатого века. Harris said he thought it would be humpy. Гаррис сказал, что, по его мнению, там будет страшная скука. He said he knew the sort of place I meant; where everybody went to bed at eight o'clock, and you couldn't get a Referee for love or money, and had to walk ten miles to get your baccy. Он знает эти места, где все ложатся спать в восемь часов вечера; спортивной газеты там не достанешь ни за какие деньги, а чтобы раздобыть табачку, надо пройти десять миль. "No," said Harris, "if you want rest and change, you can't beat a sea trip." — Нет, — заявил он, — если вы хотите отдыха и перемены, ничто не сравнится с прогулкой по морю. I objected to the sea trip strongly. Я энергично восстал против морской прогулки. A sea trip does you good when you are going to have a couple of months of it, but, for a week, it is wicked. Путешествие по морю приносит пользу, если длится месяца два, но одна неделя — это сплошное зло. You start on Monday with the idea implanted in your bosom that you are going to enjoy yourself. Вы выезжаете в понедельник с твердым намерением доставить себе удовольствие. You wave an airy adieu to the boys on shore, light your biggest pipe, and swagger about the deck as if you were Captain Cook, Sir Francis Drake, and Christopher Columbus all rolled into one. Вы весело машете рукой друзьям, оставшимся на берегу, закуриваете самую длинную свою трубку и гордо разгуливаете по палубе с таким видом, словно вы капитан Кук, сэр Фрэнсис Дрэйк и Христофор Колумб в одном лице. On Tuesday, you wish you hadn't come. Во вторник вы начинаете жалеть, что поехали. On Wednesday, Thursday, and Friday, you wish you were dead. В среду, четверг и пятницу вы жалеете, что родились на свет. On Saturday, you are able to swallow a little beef tea, and to sit up on deck, and answer with a wan, sweet smile when kind-hearted people ask you how you feel now. В субботу вы уже в состоянии проглотить немного бульона, посидеть на палубе и с бледной, кроткой улыбкой отвечать на вопросы сердобольных людей о вашем самочувствии. On Sunday, you begin to walk about again, and take solid food. В воскресенье вы снова начинаете ходить и принимать твердую пищу. And on Monday morning, as, with your bag and umbrella in your hand, you stand by the gunwale, waiting to step ashore, you begin to thoroughly like it. А в понедельник утром, когда вы с чемоданом и с зонтиком в руке стоите у поручней, собираясь сойти на берег, поездка начинает вам по-настоящему нравиться. I remember my brother-in-law going for a short sea trip once, for the benefit of his health. Помню, мой зять однажды предпринял короткое путешествие по морю для поправления здоровья. He took a return berth from London to Liverpool; and when he got to Liverpool, the only thing he was anxious about was to sell that return ticket. Он взял билет от Лондона до Ливерпуля и обратно, а когда он приехал в Ливерпуль, его единственной заботой было продать свой билет. It was offered round the town at a tremendous reduction, so I am told; and was eventually sold for eighteenpence to a bilious-looking youth who had just been advised by his medical men to go to the sea-side, and take exercise. Мне рассказывали, что он предлагал этот билет по всему городу с огромной скидкой и в конце концов продал его какому-то молодому человеку, больному желтухой, которому его врач только что посоветовал проехаться по морю и заняться гимнастикой. "Sea-side!" said my brother-in-law, pressing the ticket affectionately into his hand; "why, you'll have enough to last you a lifetime; and as for exercise! why, you'll get more exercise, sitting down on that ship, than you would turning somersaults on dry land." — Море! — говорил мой зять, дружески всовывая билет в руку молодого человека. — Вы получите его столько, что вам хватит на всю жизнь. А что касается гимнастики, то сядьте на это судно, и у вас будет ее больше, чем если бы вы непрерывно кувыркались на суше. He himself-my brother-in-law-came back by train. Сам он вернулся обратно поездом. He said the North-Western Railway was healthy enough for him. Он говорил, что Северо-западная железная дорога достаточно полезна для его