Заложники - Виктор Меньшов

Выходят. В дверях сталкиваются с Президентом.

Президент:

- Красавицы, куда же вы? Посидели бы с нами. Что это с ними? Вы их обидели, что ли?

Полковник:

- Обидишь их... Расстроились, что расселять нас будут, узнайте, говорят, кого и куда, вы мужики, сделайте что-нибудь. А что мы можем?

Президент:

- Действительно. Так вы бы так и сказали.

Полковник:

- Мы именно так им все и обсказали. А они заладили свое: вы мужики, вы мужики, узнайте, сделайте что-нибудь... А кто нам скажет? Кто с нами здесь считаться да церемониться будет? Мы же для обслуги хуже крепостных, у заложников прав и надежд больше. А мы - что? Зачтут завтра списки, рассадят по автобусам и: "дан приказ ему на запад, ей в другую сторону...".

Президент:

- Так-то оно так... А, впрочем, что мы, действительно, можем? Эх, пропади все... Черт с ней, с печенью, наливай и мне по такому случаю отвальную, выпьем хотя бы вместе напоследок... Ну, будьте здравы! Ууууу-ух! Крепка советская власть... И где вы такую отраву берете?

Иван Иванович:

- Ты закуси, закуси. Во, во. А "бронебойную" эту - Циклоп принес.

Президент:

- Где он сам-то?

Полковник:

- Конфуз здесь у нас приключился...

Что-то рассказывает Президенту. Свет гаснет.

Там же, спустя некоторое время. Все изрядно пьяны, поют вразброд:

Полковник (пристукивая по столу кулаком):

- Когда нас в бой пошлет товарищ Сталин

и Ворошилов в бой нас поведет!...

Иван Иванович:

- Раскудрявый, клен зеленый, лист резной. Да раскудряаааааавыыыый такой. Ой, кылен кудырявыаааааай такооооооооой...

Президент:

- Не, не. Постойте, мужики. Так дело не пойдет. Ну что вы такое поете? Ну, кто так поет? Ну, кто? Какой такой раскудрявый с твоей-то лысиной? Ты, Ванюша, совсем не того, да и слова не помнишь, а туда же! Ну, кто так поет? Кто? А ты, Полковник? "Товарищ Стаааалин..." ты бы еще "Боже царя храни" спел... Ну, кто так поет? А?

Иван Иванович:

- А ты что, знаешь, как петь, что ли?

Президент:

- Конечно, знаю! У меня отец в церковном хоре регентом был, если хочешь знать!

Профэсор:

- Рррренеггатом? Ик... Ррренегатом это... ик... нехоррошо, ик...

Президент:

- Дурак ты, а не Профэсор. Не ренегатом, а ре-ген-том. Во как: ре-ген-том. Это значит, что хором он руководил церковным. Вот счас, вспомню, во, во: Кхххм шмшым, кхмыыыыммшмммм. Ооооооо, ааааааа, кхм, кхыыых, мымныг... да... Реееее, сииии, сооль. Рееее, рееее, сиииии, соооль... Во, во получается. А теперь давайте хором, только не перебивайте друг друга, ииии - раз! На речке, на речкеее, на том берегуууу...

Все:

- Мыла Марусенька белые ноги!

Мыла Марусенька белыееее ногииии,

белые ногииии, лазоревы очииии.

Плыли к Марусенькеееее серые гусиии,

плыли к Марусенькеее...

Двери распахиваются. На пороге Анна Иоанновна.

Анна Иоанновна:

- Тааак... Вот, значит, почему вы, голубчики, на ужин не вышли! Пьянствуете! Ну, все, мое терпение закончилось. Завтра же утром доложу начальству. Вы у меня уедете. Вы меня доооолго помнить будете! Я вам всем устрою!..

Полковник:

- А мы Вас, Анна Иоанновна, и так долго помнить будем. Вас, наверное, специально для этого из тюремных надзирательниц к нам направили, чтоб Вы арестантов не так мордовали. А нас можно. Мы - твари бессловесные. На Ваши ночные шмоны жалобы не напишем, да и куда нам жаловаться, кто наши жалобы читать будет? Мы Ваши издевательства, Анна Иоанновна, на всю жизнь, что нам осталась, на все эти крохи помнить будем. Так что мы Вас запомнили, не сомневайтесь.

Анна Иоанновна:

- Да подавитесь, козлы вонючие. Ваше место - у параши. Туда же: "запомниииим"... Запомните, не сомневайтесь! Уж я постараюсь!.. (Хлопнув дверью уходит).

Профэсор:

- Ну, теперь - все...

Иван Иванович:

- Что - все? Что?

Президент:

- Да бросьте вы, мужики, что она нам сделает? Больше смерти не дадут...

Иван Иванович:

- Это ты зря, если Анна обещала подлянку, то она сделает. Она из ничего подлость сделает, она из гроба человека достанет.

Полковник:

- Действительно, хреново. Да мы еще сами себе добавили. Ну и что теперь?

Президент:

- А что теперь? Теперь только и остается - напиться, благо у нас этой этой дряни как навоза - завались. (Разливает). Ну что, цап-царап советска власть?

Профэсор:

- Как говорили древние германцы: дер-булызнем!

Президент:

- Как? Как? Дер... ох-хо-хо, дер... , ой не могу! Дер-булызнем. Ну, уважил, Профэсор! Это же надо придумать такое: дер-булызнем!..

Полковник:

- Напьюсь! Гадом буду, напьюсь! И пойду по бабам!

Профэсор:

- Полковник, я с тобой!

Президент:

- Профэсор, вы ли это? Что я слышу?

Полковник:

- А что - слова не мальчика, но мужа. Молодец, Профэсор! Что ж мы совсем уже в запас? А ну, кто здесь мужики - становись! Стройся! Пойдем к дамам!

Идут, толкаясь, к дверям. Двери открываются. В комнату входит Циклоп. Он в костюме, при галстуке. В руках у него - букет роз.

Полковник:

- Ну, теперь нам точно кранты! Это же розы с любимой клумбы Анны Иоаниовны. чтоб ей пусто было! Ну вот это приплыли, так приплыли...

Циклоп (пропустив мимо ушей слова Полковника):

- Она так одинока! Так одинока. Прямо, как я. И добрая. Тоже, как я. Она мне руку перевязала, вот эту. (Показывает, всхлипывает). Я решил сделать ей предложение, а Анна этаж женский на ключ уже заперла... Так рушится жизнь. А я ужин приготовил свадебный, на электроплитке. И свечи зажег... Все пропало. Закончен бал - погасли свечи...

Иван Иванович:

- Во, этаж закрыли. А как же мы к дамам попадем? Мы же собрались...

Полковник:

- Главное, без паники! Если есть трудности, надо поступать по правилам военной науки. А военная наука в таких случаях что говорит?

Иван Иванович:

- А что она говорит в таких случаях?

Полковник:

- Для особо одаренных поясняю отдельно: в таких случаях, военная наука говорит: быстрота и натиск!

Президент:

- Как же ты будешь осуществлять свой натиск через закрытые двери?

Полковник:

- Как, как! Штурмом!

Профэсор:

- Это что же - двери выламывать?

Полковник:

- Зачем двери? Есть обходные маневры. Есть окна!

Профэсор:

- Так окна же на втором этаже!

Полковник:

- Подумаешь! В сарае лестница есть! Я точно знаю!

Иван Иванович:

- В наши-то годы, да по лестницам?

Полковник:

- Как по бабам скакать, так ты первый вызывался, про годы не вспоминал... Орел, кататься любишь, люби по лестницам лазить.

Циклоп:

- Я полезу! Я полезу! Мне все равно!

Иван Иванович (кивая на букет):

- Это точно, теперь нам всем все равно. Ну и хрен с ним! Ок

Но, так окно! Пошли!

Под окнами пансионата. Иван Иванович, Полковник и Президент с трудом удерживают лестниу. Профэсор что-то вычисляет, глядя на окна.