Ошибка Заклинателя (СИ) - Вайнштейн Стелла

Послышались быстрые шаги, но молодой слуга не дал ей отойти. Перехватил тонкое запястье и прижал к груди.

— Не надо, — хрипло попросил Фанг. — На мне все быстро заживает. Я привык. Пожалуйста, жена, продолжим… Я хочу…

2.3

Во дворце прекрасно знали, что от любой болячки Фанг оправится быстрее остальных, поэтому там, где другим влетало по пятнадцать палок, ему отсыпали сотню. Вместо пятерых ударов плетью ему доставалось тридцать. Любой мог выместить на Фанге свой гнев и знать, что наказания не последует, потому что жизнь Фанга ничего не стоила. Он и сам уже решил, что подобную жизнь не пристало влачить, но ведьма отчего-то из полного зала драконов выбрала самого недостойного. Фанг проснулся от долгого и муторного кошмара. Будто время повернулось вспять на десять лет, когда…

— Пожалуйста, скажи, чего же ты хочешь? — мягко попросила ведьма. — Я ведь совсем чужая, мне тяжело понять тебя.

— Я хочу снять повязку, — твердо произнес Фанг. — Желаю видеть жену.

— Что? — удивилась она и, судя по голосу, смутилась. — Я сейчас очень некрасива, уверена, ты разочаруешься, Мэй. Впрочем, как пожелаешь… Ты ведь прекрасен как принц с этой невозможной родинкой на правой щеке, коралловыми губами, сильным телом. Боже, тебя уродовали из зависти. Чувствую себя старухой, которая позарилась на юного красавчика. Ладно, смотри же.

Фанга окутал аромат ведьмы с ноткой камфора от недавно выпитого чая. Она сняла лоскут с его глаз и отступила на шаг, гордо подняв голову.

Ведьма не кокетничала по-женски, когда говорила о внешности. Ее лицо прорезали морщины, волосы клоками торчали на голом черепе, ребра выпирали из грудной клетки, руки и ноги представляли собой обтянутые кожей кости. Только внизу живота виднелась небольшая округлость.

Наместник Ли выжил из ума, раз отдал Фангу беременную наложницу.

В империи драконов дети — главное сокровище, но отцом становился не тот, кто зачал, а тот, кто дарил свою энергию ян во время беременности, помогая плоду развиваться. Если ведьме пришлось собственной плотью поддерживать ребенка, то, значит, наместник Ли по какой-то причине не был способен спасти собственного наследника… Вот что она имела в виду, когда говорила, что скоро умрет! Вот почему наместник Ли так спешил отдать ее другому!

Фанг схватил ведьму в объятья и прижался к тонким губам в поцелуе, направляя в ее тело потоки чи. Она держится на грани, раз сожгла собственные меридианы ради ребенка.

Она удивленно всхлипнула, но приникла к нему, как к живительному источнику.

— Слишком много, погоди! — попыталась она уговорить Фанга, но он словно сорвался с цепи.

Молодой слуга кусал ее губы, слизывал капельки крови, смешивая со своими из прокушенной щеки. Магическая энергия чистым ручейком текла с его языка, впитываясь в сладость рта ведьмы. Этого было слишком мало! Непроходимая плотина давила на потоки, позволяя лишь жалким крохам просачиваться наружу.

Фанг лихорадочно шарил руками по телу ведьмы и толкался каменным членом между ее бедер. Это был первый раз Фанга, он не знал, что делать с женщиной в постели. Его вели страсть и животный инстинкт, подгоняемые страхом не успеть. Он чувствовал тихий отклик жизни, который, пульсируя, пил потоки чи, текущие в тело ведьмы. Жена ничего не оставляла себе, одного этого было достаточно, чтобы Фанг даже в безумстве страсти внезапно осознал, что желает для себя хоть каплю этой бескорыстной чистой любви.

Не давая ей одуматься, Фанг сжал бедра ведьмы, терзая податливые губы в поцелуе, наконец отыскал вход и ворвался в теплую тесноту лона. Его прошило ощущение неведомой эйфории от соединения тел и от того, что печать, годами давящая на золотое ядро в животе, раскололась и рассыпалась в прах. Уже не жалкий ручеек, а полноводная бурная река, которая годами собиралась в подземном озере, хлынула по меридианам Фанга в разгоряченное тело ведьмы. Он с удовлетворением почувствовал, как оживают ее меридианы, как иссушенная кожа становится шелковой, а мышцы наливаются силой.

Ведьма в глазах Фанга выглядела прекрасной с того момента, как сказала наместнику Ли: «А есть ли разница?» — но сейчас, с румянцем на щеках, копной антрацитовых кудрей, поволокой черных глаз, она и вправду была неотразима особой экзотической красотой, завезенной из-за границ империи. Теперь можно было увидеть в ней любимую наложницу высокопоставленного дракона. Ему, жалкому слуге, никогда не должно было достаться подобное сокровище.

Жена всхлипнула от наслаждения. О, музыка для ушей неискушенного мужчины! Фанг задвигался в бешеном темпе, нагоняя наслаждение и сходя с ума от желания выплеснуться, обозначить эту женщину своей.

Он успел! Фанг с самой церемонии бракосочетания не мог найти себе место от страха, ожидая, что этот дурак наместник Ли одумается и остановит фарс. Или вернутся неведомые идиоты Адам и Эрик, которые оставили беременную женщину без защиты в империи драконов. Но теперь пусть все они желчью изойдут от досады, потому что именно Фанг щедро поил чи крохотного дракончика. От каждого его движения Эмма тихо постанывала, а Фанг ртом ловил ее крики и не мог сдержать довольной улыбки.

Он чувствовал себя живым, сильным, желанным. Ему хотелось так глубоко проникнуть в ведьму, чтобы стать единым целым. Чтобы ни одна сила мира не смогла их разъединить.

Толчки стали размеренными, настолько глубокими, что ведьма сомкнула руки на затылке Фанга, чтобы удержаться. Все ее тело заполняла энергия чи, текущая через место их соединения, а он все продолжал вколачивать женщину в диванчик, удерживая железной хваткой, не прекращая поцелуя, навалившись поджарым мускулистым телом. Он словно хотел проглотить ее целиком.

Эмма никогда в жизни не чувствовала себя настолько беспомощной перед чужой страстью. Она подобрала бездомного уличного котенка, но оказалась в постели с тигром, получающим удовольствие, облизывая жертву, перед тем как обглодать косточки.

— Хватит, слишком, — промычала она.

Но мужчина, одурманенный близостью, только с большим усердием всосал ее язык, отнимая способность говорить. Ее бедра подняли вверх, изменив угол вторжения. Мэй довольно зарычал с низкими нотками, очень по-драконовски, и принялся еще глубже загонять в ее лоно член, вдоволь наполняя Эмму энергией чи.

Эмма беспомощно захлопала глазами, видя перед собой только черные кудри и длинные ресницы закрытых от наслаждения глаз мужа. У висков Мэя проступили прозрачные голубоватые чешуйки.

Совсем забыв себя от страсти, он переместил руки на пышную грудь, сдавил пальцами соски, посылая по телу Эммы разряд боли, смешанной с наслаждением. Она невольно сжалась, а дракон над нею обезумел, сотрясая тело Эммы чередой лихорадочных быстрых толчков. Он весь навалился на нее, лишая возможности вздохнуть, низко застонал, словно от боли, и его член запульсировал, заставив Эмму утонуть в пучине оргазма.

2.4

Ее истерзанный рот наконец отпустили, муж остался сверху, собирая ее всю под себя. Покрыл мелкими довольными поцелуями ее нос, лоб, щеки. Потом, извиняясь, лизнул опухшие кровоточащие губы. Эмма ощутила жжение и, очнувшись, попыталась спихнуть с себя обнаглевшего дракона.

— Ты — извращенец? — спросила она, пряча глаза.

Как еще можно назвать мужчину, который возжелал ее в нынешнем состоянии?

— Простите недостойного. Этот муж не понимает жену, — покорно опустил голову Мэй, словно почтительный слуга.

Если бы Эмма только что не испытала на себе его несдержанность, от которой все еще ныло между ног, и если бы его член не вздрогнул, вновь поднимаясь, она бы подумала, что ему и правда совестно.

Она открыла рот, чтобы объясниться. Прошло уже несколько лет с тех пор, как Эмма появилась в этом мире, но до сих пор все в ней выдавало чужачку. Только Эрик умел понимать ее с полуслова.

— Как ты мог позариться на это? — подняла она свое запястье в доказательство и уставилась на пухлое предплечье и золотистую кожу.