Отступница - Сюзанна Виннэкер

— Просто спали. Ничего не произошло, — огрызнулась я, чувствуя, как краснеет моя шея.

Она улыбнулась, затем ее взгляд снова метнулся к лэптопу. Небольшой конверт появился, а затем исчез. Новое письмо.

— С кем ты переписываешься? — небрежно спросила я, но чувство обеспокоенности снова вернулось ко мне. Я не могла вынести даже мысли, что Холли делает что-то, о чем не говорит мне.

Она долго смотрела на лэптоп, прежде чем смогла, наконец, повернуться ко мне. В ее глазах застыли слезы.

— Холли, что не так?

Она смотрела на колени, заламывая руки.

— Это… — начала она наконец, глубоко вздохнув. — Это просто мои родители. Моя мама написала, что отец потерял работу. Она нашла работу на неполный рабочий день, но не может много работать. Кто-то должен заботиться о моих братьях и сестре. Ноа часто болеет. Его лекарства стоят дорого.

У Холли были два младших брата и младшая сестра, и ее родители всегда с трудом сводили концы с концами.

— Я уверена, он скоро найдет новую работу, — заверила я ее.

— Я должна быть там, помогать им. Пройдет еще пара лет, прежде чем я реально начну зарабатывать деньги, как агент.

Это заставило меня задуматься. Почему-то пребывание в ОЭС было больше похоже на образ жизни, чем на работу, но Холли была права: когда мы будем тут в качестве полноправных агентов нам будут платить за нашу работу.

— Может, ты спросишь Майора, сможет ли он помочь? Ведь мы, агенты-стажеры, практически заняты полный рабочий день, так что мы тоже могли бы получать за это деньги.

— Я не думаю, что Майор согласится. Я как-то об этом упомянула, но почувствовала, что он предпочел бы, чтобы я порвала отношения с семьей.

— Ты уверена? Звучит жестоко.

— Ты знаешь, что ему безразлично многое в нормальных людях. И оглянись вокруг: большинство агентов ОЭС являются либо сиротами, либо были брошены своими родителями. Я, похоже, единственная, кто продолжает общаться со своей семьей, кроме Кейт и еще нескольких, чьи родители тоже Иные.

В этом она была права.

— Может, стоит спросить Майора снова? Или я могу попросить Алека поговорить с ним. Майор слушает Алека.

Холли быстро помотала головой.

— Нет, нет. Я придумаю другой выход. Хотела бы я пожить с ними некоторое время, чтобы помогать заботиться о братьях и сестре, тогда моя мама смогла бы работать целый день. Но Майор никогда на это не согласится.

ОЭС забрал нас от наших семей. Майор считал, что обязанность каждого родителя — передать своего ребенка ОЭС с гордостью. Но, если он ожидал от нас службы ОЭС, то, по крайней мере, должен был убедиться, что наши семьи в порядке. Я не задумывалась, что бывало, если родители отказывались отдавать своих детей в ОЭС, но мне казалось, что я знала ответ. Майор не знал слова «нет».

ГЛАВА 3

В этот вечер Холли, Алек, Таннер и я сидели вокруг стола в общей комнате и играли в покер. Холли выглядела намного веселее благодаря шуткам Таннера. Они, сидя рядом — он с зеленым ирокезом и пирсингом в носу, она с ярко-красными эльфийскими волосами — выглядели невероятно мило вместе. Я знала, что их влечение было взаимным, но дальше неловкого поцелуя, случившегося месяцы назад, дело так и не продвинулось.

Тем временем Алек держал меня за руку и прикасался к моему колену или бедру всякий раз, когда ему не нужно было скинуть карту. Казалось, он не мог перестать прикасаться ко мне, что делало меня невероятно счастливой.

— Так что на самом делает Армия Абеля? — спросила вдруг Холли, раздавая карты.

— Что ты имеешь в виду? — удивился Таннер, сортируя свои карты. — Я думал, вы знаете суть уже давно. Они разорвали отношения с ОЭС десятилетия назад и занимаются своими делами. В основном незаконными.

— Да, но что именно они делают?

— Они работают за наивысшую цену. Русская, итальянская или китайская мафия, международные террористы — кто заплатит больше, — ответил Алек, напряженно глядя в свои карты. Но что-то мне подсказывало, что он так напрягся не из-за карт.

— Но, если они работают на разных гангстеров, как им удается держать Изменения в секрете? Если они так сильно беспокоятся о деньгах, почему никто не подкупает их или не шантажирует, чтобы продать информацию в газеты или на телевидение? — спросила я.

Алек положил несколько чипсин в рот, обдумывая, как много он может нам рассказать.

— Вы должны знать, что то, что я расскажу вам сейчас — это только слухи. Точно не уверен, но я слышал, что у Армии Абеля есть Иной, который может изменить или даже удалить воспоминания. Способность мгновенно зомбировать кого-то.

— Вот черт, — сказала Холли.

Таннер согласно кивнул, но мне показалось, что слова Алека не являлись для него новостью. Я была слишком ошеломлена, чтобы сказать что-то. Я всегда шутила с Холли, что хотела бы знать, может ли кто-то уничтожить несколько моих наименее приятных воспоминаний. Например, как моя мама сказала мне, чтобы я ей больше не звонила, или о том, что я урод и испортила ее жизнь, или всех пьяных, странных парней с которыми она встречалась, когда я была ребенком. Но было страшно осознавать, что кто-то и правда может это — изменить мои воспоминания, удалить часть моей жизни, будто она никогда не существовала. Алек смотрел на меня, будто точно знал, что происходит в моей голове. Его детство было заполнено горем, как и мое.

Дверь в гостиную распахнулась, вошли Фил и Девон. Они робко посмотрели на наш стол, по-видимому, не совсем уверенные, что могут присоединиться к нам.

— У нас еще есть места для новых игроков, — приветливо сказал Таннер. Он указал на торговый автомат в конце комнаты, за диванами и телевизором с плоским экраном. — Обслужите себя!

— У нас нет денег, — сказал Девон, идя к автомату.

— Вам не нужны деньги для напитков, — улыбнулась Холли. — Они бесплатны! Торговый автомат просто для виду.

Пока Фил и Девон брали напитки, Таннер позаботился о стульях. Он поднял руку, и черные складные стулья, прислоненные к стене у автомата, тотчас же поплыли к нам. Парни смотрели на шоу Таннера с явным восхищением. Я закатила глаза, но Таннер только подмигнул мне и осторожно опустил стулья на пол, рядом с нашим столом. Девон сел напротив меня, и взгляд Алека начал метаться между мной и Девоном. Алеку очень не нравился Девон, хоть они и сказали друг другу не больше двух предложений с момента присоединения Девона к ОЭС. Как бы неправдоподобно это ни звучало, но я подозревала, что Алек может завидовать ему.

Я взяла руку Алека под столом и сжала. Он чуть улыбнулся, и намек на щетину стал заметен на его подбородке. Я хотела прижаться к нему щекой. Мне очень нравилось ощущение колючести. Его улыбка стала еще шире, будто он услышал, о чем я подумала.

— Так ты токсичный парень, не так ли? — спросил Таннер, сдавая карты Филу.

Только Таннер мог сказать что-то подобное, чтоб оно не прозвучало грубо. Яркий румянец распространился по бледному лицу Фила. Было очевидно, что он не привык к вниманию или общению с друзьями.

Он снял с пальцев черные перчатки, которые носил все время. Крошечные железы находились на том месте, где ладонь соединяется с запястьем. Они выглядели, как наши слезные, только немного больше. Может из-за нервов, но они уже были покрыты ядом.

— Так если я коснусь их, то усну? — спросила Холли, почти касаясь железы.

Таннер рядом с ней напрягся.

— Холли, — предупредила я.

— Скорее всего, упадешь в обморок, — быстро сказал Фил. Опустив глаза, он продолжил. — Или впадешь в кому.

Дрожащими пальцами он надел перчатки обратно.

— Ну, я уверен, Девон может спасти день, — сказал Алек, натянуто улыбаясь.

Девон пожал плечами.

— Наверное, могу.

Наши взгляды встретились, и меня охватили воспоминания. Думал ли он о том, как спас мою жизнь в Ливингстоне?

— Давайте играть дальше, — сказала я с наигранной жизнерадостностью.

Было далеко за полночь, когда мы закончили играть и, наконец, разошлись по своим комнатам. Точнее, я вернулась в свою комнату только для того, чтобы переодеться в пижамные шорты и майку, после чего поспешила обратно в комнату Алека. Мои щеки все еще горели — Холли слишком многозначительно пошевелила бровями, когда я уходила.

Я застала Алека уже сидящим на кровати, натягивающим футболку через голову. Я коснулась длинного шрама на правом плече, скрытого татуировкой дракона, останавливая его движение.

— Когда ты упомянул об Ином, способном изменять и удалять воспоминания, я подумала обо всех вещах в моей жизни, которые хотела бы забыть. И подумала, что, возможно, попросила бы его, ну ты знаешь, стереть некоторые части моей жизни, — я провела по шраму и встретилась взглядом с Алеком. — А ты?

Алек взял мою руку и поцеловал ладонь, его теплые губы на моей коже. Взгляд серых глаз стал серьезным. Сидя на кровати, он был почти одного роста со мной.

— Нет, — тихо ответил он. — Я не стал бы. Прошлое сделало меня тем, кто я есть.