Скандальные разводы - Елена Доброва

Но скорее всего Клавдий не хотел мириться с утратой любимой жены (согласно многим историческим источникам, император до безумия был влюблен в Мессалину), и, разумеется, его реакция на ее свадьбу с Силием была отрицательной. Клавдий пребывал в замешательстве и не знал, как себя вести, поскольку правовая позиция Мессалины являлась неуязвимой.

Далее Тацит приводит слова Нарцисса, из которых можно сделать вывод, что свадьба Силия и Мессалины была публичной и законной: «Ведь бракосочетание Силия произошло на глазах народа, сената и войска, и, если ты не станешь немедленно действовать, супруг Мессалины овладеет Римом».

Получается, что советы Нарцисса императору и дальнейшие поступки последнего, совершенные под влиянием фаворита, были обусловлены вовсе не возмутительным с точки зрения нравственности поведением Мессалины, а страхом Клавдия потерять власть и обожаемую супругу. Разумеется, поступками Нарцисса руководил все тот же страх утратить свое положение (как известно, Нарцисс имел большое влияние на Клавдия).

Тацит писал, что сам император не принимал активного участия в заговоре против Силия и Мессалины. Этот заговор был организован именно Нарциссом, который подключил к нему префекта анноны Туррания и префекта претория Лузия Гету. Но за Мессалину вступились весталки и верховный понтифик, то есть те самые люди, которые оформляли ее брак с Силием. Этот факт еще раз указывает на то, что Мессалина на момент бракосочетания с Силием была уже в разводе с императором. Кстати, согласно рассказу Тацита, на стороне Мессалины выступал также и префект претория Гета, которого поддерживали приближенные к императору Луций Вителлий и Цецина Ларг.

Поскольку Клавдий колебался и не проявлял энтузиазма выступать против своей бывшей жены, Нарцисс постоянно напоминал императору о ее многочисленных изменах, о разврате, который происходил на глазах у всего общества. Кроме того, Нарцисс сделал все, чтобы бывшие супруги не встречались и не разговаривали – так ему было легче сеять вражду между ними.

Мессалина несколько раз пыталась увидеться с Клавдием, чтобы переговорить и убедить его не мешать ее семейному счастью с Силием, однако Нарцисс предпринял все возможное, чтобы эта встреча не состоялась. Затем Мессалина решила действовать через детей, но Нарцисс помешал ей и в этом, убедив императора не встречаться со своими детьми от Мессалины. Только весталке Вибидии удалось пройти в императорский дворец, где она собиралась выступить перед Клавдием в защиту его бывшей жены. Но ее перехватил все тот же коварный Нарцисс, который сказал, что император будет разговаривать только с самой Мессалиной.

Таким образом, если брать во внимание рассказ Тацита, то получается, что инициатива по обвинению Мессалины принадлежала Нарциссу, Клавдий лишь молчаливо попустительствовал ему.

Поводом для обвинения Силия послужили вещи, найденные в его дворце и ранее принадлежавшие роду Клавдиев. Нарцисс привел Клавдия во дворец Силия и продемонстрировал тому предметы мебели, скульптуры и драгоценности, которые раньше находились у императора.

Само по себе это нельзя было назвать преступлением. Ведь вещи Клавдия, найденные Нарциссом во дворце Силия, могли быть приданым Мессалины, которое она на законном основании принесла в дом нового мужа. Разумеется, Нарцисс вовсе не заботился о правомерности обвинений: ему было важно оказать на императора психологическое давление. Клавдий, помимо того, что страшно ревновал бывшую супругу к Силию, был еще и крайне раздражен увиденным (он вообще слыл очень вспыльчивым человеком), поэтому Нарциссу не пришлось прилагать никаких усилий для того, чтобы уговорить императора встретиться с преторианцами, которые уже подготовились к приему.

Клавдий был сильно расстроен и не захотел выступать перед преторианцами, но Нарцисс попросил разрешения выступить от его имени. Императору ничего не оставалось делать, как дать свое согласие. Речь фаворита, видимо, была тщательно подготовлена заранее и, выслушав его обвинения, преторианцы потребовали наказания для Силия. Кстати, сам обвиняемый даже не пытался оправдываться, что как нельзя лучше говорит о том, что ему не в чем было себя винить. Единственное, о чем он попросил у собравшихся, – это не тянуть с казнью, поскольку ожидание смерти было для него невыносимым. Силий прекрасно понимал, что перевес сил на стороне интриганов и ему ничего не остается делать, как смириться с неизбежным.

После казни Силия Нарцисс от имени Клавдия приказал под видом любовников Мессалины казнить несколько знатных римлян. Были ли они на самом деле возлюбленными Мессалины или их по каким-то причинам выгодно было уничтожить Нарциссу, неизвестно.

Тацит писал, что после смерти Силия Клавдий намеревался встретиться с Мессалиной. Наверное, он рассчитывал после устранения соперника на примирение с бывшей женой, так как сам он, судя по всему, не желал с ней разводиться. Узнав об этом, Нарцисс пошел на крайние меры, приказав убить Мессалину. Чем же помешало фавориту возобновление отношений Клавдия и его бывшей жены? Дело в том, что после гибели Силия возвращение Мессалины к императору могло стоить Нарциссу жизни.

Исходя из всего этого, можно сделать вывод, что казнь Силия и Мессалины вовсе не была следствием их порочности и нарушения законности брачных уз императора, а произошла в результате коварных интриг Нарцисса.

Что же касается брака Мессалины и Гая Силия, то скорее всего он был совершен на законном основании, так как Мессалина была разведена с Клавдием и имела полное право связать себя новыми супружескими узами. Правда, велика вероятность того, что Клавдий не получил разводного письма Мессалины (его мог перехватить Нарцисс) и поэтому был крайне возмущен, узнав о бракосочетании своей законной жены с любовником. Хотя, если верить Тациту, который приводит слова Нарцисса («Или тебе неизвестно, что ты получил развод?»), Клавдий все же знал о расторжении брака, но, все еще пылая страстью к бывшей жене, не препятствовал интригам своего фаворита, надеясь с их помощью погубить Силия и вернуть Мессалину.

Однако Нарцисс, как известно, приказал казнить Мессалину. Это было противозаконное убийство, задекорированное заботами об интересах государства и императора. Чтобы оправдать казнь жены Клавдия, интриган раструбил на весь Рим о ее любовных похождениях и порочности. Кстати, Клавдий узнал о смерти своей бывшей супруги постфактум. Причем императору сообщили о смерти Мессалины, умолчав о том, была она добровольной или насильственной.

В день смерти Мессалины Клавдий поклялся перед воинами, что больше никогда не вступит в брак, поскольку разочарован в семейной жизни. «Если же я не устою, – произнес Клавдий, – заколите меня своими руками!»

Но все же он не смог устоять перед блистательной Агриппиной, дочерью его брата Германика, стало быть своей родной племянницей. Клавдий был так сильно влюблен в Агриппину, что даже проявил несвойственную ему активность, желая узаконить отношения с племянницей. Дело в том, что браки, подобные тому, в который собирался вступить Клавдий, считались кровосмесительными и были запрещены законом. Император же заплатил неким влиятельным лицам, чтобы они предложили сенату обязать Клавдия жениться на Агриппине якобы для высшего блага государства и разрешить подобные браки всем. После того как сенат издал соответствующий указ, разрешавший подобные браки, Клавдий женился на обожаемой племяннице. Четвертый брак Клавдия явился причиной решительных перемен в государстве: империей стала управлять женщина. Как писал Тацит, она «вершила делами Римской державы из-за разнузданного своеволия, как Мессалина; она держала узду крепко натянутой, как если бы та находилась в мужской руке».

Выйдя замуж за Клавдия, Агриппина добилась того, чтобы муж усыновил ее ребенка от первого брака, Луция Домиция, и назначил его своим наследником в ущерб собственному сыну Британику. Император усыновил Луция под именем Тиберия Клавдия Нерона, после чего, опасаясь, как бы Клавдий не переменил своего постановления о наследовании престола, Агриппина решила умертвить мужа.

Отравив Клавдия, Агриппина несколько дней скрывала от общества его смерть, подготовив за это время все для принятия власти Нероном.

Так печально закончился четвертый, самый неудачный брак императора Клавдия.

Генрих VIII. Райские кущи Синей Бороды

Первой женой Генриха VIII была Екатерина Арагонская I – вдова его брата. Екатерине было известно о бурном темпераменте и любовных приключениях короля, но она, будучи очень религиозной и добропорядочной женщиной, дала согласие на брак с Генрихом VIII, поскольку этот союз был одобрен папой.

Разумеется, любвеобильный Генрих VIII не считал себя обязанным хранить верность молодой супруге: он постоянно переходил от одного предмета страсти к другому, пока наконец не остановил своего выбора на блистательной придворной даме – Анне Болейн. Стоит заметить, что Анна даже слышать не хотела о простом сожительстве, требуя, чтобы король женился на ней. И Генрих VIII оказался перед мучительным выбором: расстаться с любовницей или развестись с женой. Недолго думая, он предпочел последнее.