Мы из Бреста. Штурмовой батальон - Вячеслав Сизов

Разведка подтвердила показания шарфюрера. До роты немецких мотоциклистов действительно держало оборону напротив д. Старые Чемоданы. Они очень грамотно оборудовали свои позиции в лесополосе, вдоль дороги и у моста. Огнем почти двух с половиной десятков пулеметов они отражали все попытки нашей пехоты продвинуться вперед. Поддерживали мотоциклистов несколько бронетранспортеров и минометная батарея из трех 50 мм и двух 81 мм минометов. Ситуация тут складывалась патовая. Наши, заняв село, пару раз пытались атаковать, но с потерями были отброшены назад. Немцы же не обладали силами их выбить из деревни и ждали подкреплений, гася наших минометным и пулеметным огнем.

У Городищ происходило примерно тоже самое. Только в качестве атакующих тут выступали немцы. В качестве усиления у них было с пяток бронемашин, три 37 мм противотанковые орудия и куча байков с пулеметами, в том числе из них штук двадцать станковых. Пара Т-26 и БТ на поле перед селом коптила небо. Видно пытались контр атаковать да попали под огонь противотанкистов. Наши закрепившись в селе оборонялись и вели огонь из минометов и пулеметов. Вот только не было с нашей стороны слышно артиллерии и танков.

Рваться к Городищам не имело смысла. У немцев там больше батальона со средствами усиления и видно скоро подойдет еще подкрепление. Обе стороны вцепились друг друга крепко и надолго. Влезать там нам в драку не стоило. Чревато большими потерями. Даже если мы все будем использовать только бесшумное оружие и пойдем тихо — тихо нигде не рискуя. Так что путь наш лежит к Старым Чемоданам. Деревня небольшая всего пару десятков усадьб вдоль единственной улицы, немцев немного как раз нам по силам. Кого послать в бой вопрос даже не стоял — снайперов и егерей с парой пулеметов в прикрытии. Двадцати снайперам с «безшумками» там работы на полчаса. Ну и штурмовиками потом подчистим. Атаковать будем из леса. Остальные во главе с Гороховым должны прикрывать нам тыл и минировать дороги.

После недолгой прогулки по лесу нам предстало поле боя во всей красе. У деревни на повороте дороги догорало три мотоцикла, лежал десяток трупов как в нашей, так и в немецкой форме. В самой деревне дымило несколько домов. Немцы рассосались вдоль дороги и края леса, за деревьями и кустиками по ложбинкам и промоинам заныкались и не спешили себя обнаруживать. Так изредка перестреливались с нашими, гася обнаруженные среди домов и садов огневые точки красноармейцев пулеметами и минометами. Частично даже окапывались, но как — то сонно, без огонька. Бронетранспортеры убрали подальше в кустики, а рядышком собралась пара офицеров, человек шесть унтеров и солдат в камуфляжных куртках и мотоциклетных очках. Один из офицеров взобравшись в кузов бронетранспортера, через оптику бинокля изучал деревню и давал какие — то команды стоявшему на земле «электрику» с фонариком в руках. Минометчики, спрятавшись в небольшом овражке и прикатив тележку с боеприпасами, по команде унтершарфюрера постреливали по деревне. Охранение с парой пулеметов было выслано в лес и на дороги в сторону Фащевки и Дубровки. Деловая суета была на стоянке транспорта. Тут несколько солдат с карабинами в руках несло охрану пять десятков мотоциклов и трех грузовиков, причем один из них был с полевой кухней, у которой копошилось двое в фельдграу и белых передниках. Еще человек пять заправляла мотоциклы из снимаемых с одного из грузовиков канистр. Несколько в стороне от техники пара солдат с белыми повязками и Красным крестом перевязывала раненых. Делалось это под строгим взглядом худощавого носителя двух маленьких серебряных звезд в черной петлице «электрика». Все вели себя спокойно и не торопясь, словно делаю давно надоевшую и однообразную работу. Они явно чего — то ждали. Чего? Я думаю те четыре десятка мотоциклистов, что на десятке трехколесных байков пошли в обход деревни с юга или подкреплений. Единственный вопрос, который меня заинтересовал так это откуда в мотоциклетной роте бронетранспортеры? Насколько я помню, у них в штате таких в помине не было. Ну да ладно нам без разницы, что в качестве трофеев получать.

Наши особой активности тоже не проявляли. Видно в предыдущих попытках смять немцев понесли потери и от дальнейших атак отказались. Периодически из деревни то тут, то там били «Максимы» или винтовки по обнаруженным у леса и дороги целям. Минами никого достать не пытались. Толи боеприпасы берегли, толи минометов у них вообще не было.

Пришлось вмешаться в эту мирную идиллию. Егеря оправдали оказанное им доверие и бесшумно сняли охранение. Получив сигнал, сразу с двух сторон начали работу и мы: от стоянки техники и северной окраины леса у дороги на Городище, постепенно передвигаясь к центру позиций роты, оставляя немцев у моста на закуску. В Фащевке, кстати, громыхало и неслабо так. Явно крупнокалиберная артиллерия работала. Немцы, правда, не беспокоились по этому поводу. Но, а потом и вообще им не до этого стало. Успокоились… Все шло хорошо, но десятка полтора «электриков» под командой высокого и накаченного эсэсесмана у моста через речку видя замирающих навеки товарищей всполошилось. Они — то нам всю малину и испортили. Зашумели. Открыли пулеметный огонь по лесу, где готовились к атаке мои «штурмовики». И надо же так постараться, что смогли уложить троих бойцов, не успевших спрятаться за деревья. А потом еще десятерых ранили, отбивая атаку. В итоге мы все равно вышли победителями. Наши в деревне тоже не растерялись, как только немцы со стороны д. Саськовки в атаку пошли, встретили их плотным пулеметным огнем. Видно ученые уже были, знали, что немцы любят в обход лазить. Всех не положили но, тем не менее, атаку с этого направления сорвали и сами бросились в контратаку, загнав немцев в лесную чащу следом не пошли, вернулись к деревне.

Ну, а дальше бала встреча «на Эльбе». С «салютом» из двух десятков стволов со стороны деревни по нам. Пришлось напрягать голос и вправлять мозги «вольным стрелкам» военно — матерным языком с тремя загибами. Помогло, стрелять прекратили. Я, конечно, понимаю, что появление со стороны леса и немецких позиций нескольких десятков лохматых «лесных чудищ» с оружием в руках производит впечатление на нестойкие умы, но не такое же активное и шумное, чтобы встречать нас пулеметным и винтовочным огнем на поражение. Я тоже переборщил, может, и не надо было вспоминать всех родственников стрелявших и обещать сделать с ними несуразное. Главное встретились. Даже обняться, поругаться и морду лица чуть не начистить успели. Повторно это произошло, когда моя автоколонна втянулась в деревню. Ведь предупреждал охранение, что будет колонна трофейных автомашин, идущая со стороны Городищ, описал как она выглядит, нет, надо обязательно пострелять и одну машину испортить. За это пришлось заставить этих стрелков на руках машину в деревню закатывать, а потом и разгружать. Им в качестве дополнительного наказания еще пришлось перекатывать в деревню захваченные мототрофеи. У меня ведь водителей на все не хватает. Ну и трофеями я их обделил, каюсь. Тут стараешься у врага технику отбиваешь, а вместо благодарности некие несознательные оболтусы ее калечат.

Сведения шарфюрера о том, что в деревне стоит батальон подтвердились. Тут оборону держал стрелковый батальон 425 стрелкового полка 160 стр. див. Только вот батальон насчитывал было всего две сотни активных штыков. Еще примерно столько же, только раненых, размещалось в качестве гарнизонов в Благовке и Дивново. Потому и не проявляли наши активности, стараясь избежать лишних потерь удерживая захваченные деревни. Батальон прикрывал левый фланг своего полка, старавшегося удержать за собой Городище, и обеспечивал связь с соседним 514 стрелковым полком, наступающим на Фащевку. Командовал батальоном мл. лейтенант Семенов. Измученный бессонной ночью, с окровавленной повязкой на голове, в рваной гимнастерке и порванных галифе. Вчера вечером он еще командовал взводом. В карьерном росте виноват был вражеский огонь, выбивший из строя всех командиров батальона. Вот и пришлось парню принимать командование и связанные с этим заботы на свои неокрепшие плечи. Делал он это советуясь с бывалыми сержантами, ставшими в одночасье ротными. Взятие Старых Чемоданов было последним успехом батальона. Прорыв линии фронта и ночные атаки на деревни отняло слишком много жизней. Хоть немецкие гарнизоны в деревнях и не были большими, но сдаваться они не спешили. Дрались до конца. «Локтевая» связь с соседями была потеряна. Где находятся наши вопрос оставался открытым. Хорошо, что хоть связь со штабом своего полка не потеряли. Посыльный добросовестно мотался туда-сюда. Ибо других средств связи не наблюдалось. Такими же открытыми оставались и вопросы с отставшими тылами и эвакуацией раненых.

Мамлей парень молодой, толковый, вот только немного растерялся. Связь с соседями на флангах потерял, разведку не организовал, в бой с превосходящими силами противника ввязался. Из его рассказа выяснилось, что в деревню его рота вошла под утро без боя, стали закрепляться на достигнутых рубежах, успели оседлать перекресток дорог, выставив там отделение со станковым пулеметом. Тут со стороны Фащевки появилось несколько мотоциклистов, которых срезали из «Максима». Ни у кого из командиров не возникло мысли, что это головной дозор большой колонны, которую было не видно из-за леса. Часть бойцов, обрадовавшись легкой победе, решила собрать трофеи, покинула позиции и вышла на дорогу. Тут их и накрыл огонь из десятка пулеметов развернувшейся колонны мотоциклистов. Погибли, в том числе командир роты и взводный пытавшиеся вернуть бойцов на позиции. Немцы, развернувшись цепью, практически не останавливаясь под огнем остальных взводов роты, прорвались в деревню. Но были отброшены к лесу контратакой подошедших из Дивново подразделений батальона. Бойцы же принесли весть о гибели комбата, начштаба и еще нескольких командиров в бою с еще одной колонной мотоциклистов двигавшихся по дороге на Дивново из Саськовки. Так что стал мамлей комбатом. Атаковать немцев закрепившихся на окраине леса он не решился из-за понесенных батальоном потерь. Считал более важным удержать деревню за собой. Прекрасно понимая, что если к врагу подойдут подкрепления, то они могут ударить во фланг полка. Все атаки немцев отбивал пулеметным огнем семи сохранившихся в ротах «Максимов». О сложившемся положении сразу же доложил в штаб полка. Там обещали подкреплений и потребовали держаться во чтобы то не стало. Часть раненых удалось эвакуировать в Благовку, где развернут полковой медпункт. Мне мамлей сразу предложил принять командование остатками батальона. Пришлось его огорчать своим отказом. Подсластив «пилюлю» выделением части трофеев и оказав помощь в организации обороны и разведки, зачистки леса в сторону Саськовки откуда в прошлый раз наступали немцы. Трофеев было много. Все не унести. Одних только немецких пулеметов MG-34 12 штук. Да еще станковых шесть (четыре ротных и два с бронетранспортеров). И это не считая десятка затрофеенных немцами «Дегтярей». Раньше читая о снабжении частей СС вооружением по остаточному принципу, даже и не верил в это (немцы же все по единому порядку делают!), а тут увидел вживую. Эсэссовцы были вооружены в большинстве своем нашим вооружением — автоматы ППШ и ППД у офицеров и унтеров, винтовки СВТ и АВС. На мотоциклах были смонтированы турели под пулеметы ДП и ДТ. А вот оптика, пистолеты и минометы, правда, были немецкие. Боеприпасы в грузовике и тележках прицепленных к мотоциклам были тоже с нашей маркировкой. Вот и поделился я ими. Отдав Семенову часть захваченных пулеметов и боеприпасов. Автоматы и винтари себе оставил все равно его бойцы с трофейным вооружением дело не имели. Пяток мотоциклов тоже подарил. Нашлись у него люди имевших раньше дело с ними. Пока занимались делами в деревню прибыли особист и комиссар полка. Оказывается, мамлей был еще и оборотистым малым. Далеко пойдет если фашисты не остановят. Я тут понимаешь, злобствовал по поводу повреждения техники и сбору трофеев, размещению личного состава, а он посыльного без моего ведома в штаб послал.