Шайтан Тау - Сергей Чистиков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А вот вам и приключеньеце, – весело сказал Александр, – а то совсем все приуныли. Ну, есть желающие спуститься?
– Лично я не пойду, – твёрдо заявил Олег. После одного ужасного происшествия, случившегося с ним в 1999 году, всевозможные колодцы, подвалы и пещеры у него стали вызывать почти панический животный страх.
Сергей также отказался исследовать пещеру, заявив, что в последнее время стал замечать за собой признаки клаустрофобии. И одна только мысль оказаться в тёмной пещере приводит его в дрожь. Что же касается Александра, то для него почти подвигом является уже сам факт, что он ступил на склон Шайтан Тау. Ни одного из жителей близлежащих сёл и деревень под страхом смерти не заставишь этого сделать, поэтому о спуске в пещеру тут не могло быть и речи.
– А я пойду, твёрдо сказал Андрей, – уклон вроде бы не сильный, я полагаю не круче тридцати градусов, пол пещеры тоже относительно ровный. Спущусь, обследую, вдруг наскальную живопись внутри обнаружу.
Друзья заверили, что останутся у входа, и будут ждать его возвращения, но необходимо поддерживать как-то связь. Телефоны, понятное дело, сигнал тут не ловят, поскольку ближайшая вышка сотовой связи возле посёлка Бердяш, а это не менее тридцати пяти километров отсюда. На выручку неожиданно пришёл Олег. Оказывается, он с собой в дорогу брал две портативные рации, которые за ненадобностью так и не доставал из рюкзака.
– В любом случае, за фонарём к машине идти придётся, возьмём и рацию, – сказал Сергей.
В итоге Андрея снабдили двумя фонарями, один из которых налобный он сразу одел себе на голову, второй более мощный при помощи зажима укрепил на поясе как запасной. Телефон Андрей убрал в боковой накладной карман своих камуфлированных шорт и закрыл его на клёпки.
– Если пещера будет раздваиваться и разветвляться, придерживайся только одной стороны, чтобы не заблудиться, – напутствовал Олег Андрея, – и постоянно будь на связи, всегда отвечай, чтобы мы знали, что с тобой всё в порядке.
– Особо рисковать не буду, при первом же труднопреодолимом препятствии сразу же вернусь обратно, – заверил Андрей своих друзей, и, протиснувшись в узкое входное отверстие пещеры, отправился в путь в чёрную неизвестность. Оглянувшись лишь единожды, он увидел на фоне светового пятна входа силуэты трёх своих друзей, провожающих его взглядом.
Тут же ожила рация – Сергей спрашивал, как проходит спуск. Андрей успокоил, что всё отлично и поводов для беспокойства нет. Вскоре подземный коридор свернул влево почти под прямым углом, и Андрей оказался в кромешной темноте, освещая себе путь лишь налобным фонарём.
Пещера так же продолжала спускаться, хотя спуск и сделался более пологим. Ещё пару раз Сергей по рации справлялся у Андрея на счёт спуска. Рация ещё работала, хотя появлялось подозрение, что это ненадолго, что большая толща скальной породы скоро перестанет пропускать через себя радиоволны. Вскоре свод пещеры неожиданно начал снижаться и Андрею пришлось нагибаться и даже ползти на четвереньках. Крутой и скользкий коридор постоянно менял направление, однако по расчетам Андрея, он по большей части вёл вдоль горы, нежели вглубь её. Хотя с уверенностью сказать этого было нельзя. Очертания пещеры так же постоянно менялись – то она суживалась до размеров щели, то расширялась до просторных залов.
В одном месте Андрей пересёк небольшую речушку, но поскольку он был в кроссовках, мочить которые ему не хотелось, он попросту перепрыгнул её по выступающим из воды камням, благо подземный поток был крайне неглубоким.
Тут Андрей поймал себя на мысли, что рация подозрительно долго молчит. Он попытался выйти на связь сам, но понял, что его уже никто не слышит. Посмотрел на часы – с момента входа в пещеру прошло пятнадцать минут – не так уж и мало, учитывая, что это не обычная прогулка в гроте для туристов, а блуждания внутри горы, в самом чреве загадочного Шайтан Тау.
« Что ж, – решил он, – пройду вперёд ещё в течение минут пяти – десяти и можно будет повернуть обратно. В итоге общее время, проведённое здесь, составит менее часа с учётом обратной дороги – вполне неплохо для дилетанта, оказавшегося в подземном лабиринте впервые в жизни».
Пока Андрей размышлял и медленно продвигался вперёд, коридор перестал идти вниз, он выровнялся и дальше уходил почти горизонтально. К тому же сам пол пещеры стал заметно ровнее, а стены по бокам удалились друг от друга на добрые три метра.
Далее произошло нечто ещё более удивительное – впереди показалось световое пятно. С каждым шагом по мере приближения оно становилось всё крупнее и ярче. Сомнений больше не оставалось – Андрей выходил из пещеры. Вскоре стало настолько светло, что нужда в фонарике отпала, он стал абсолютно бесполезен. Покинув мрачные своды и оказавшись на открытом пространстве, Андрей щурился с непривычки от яркого летнего солнца, пытаясь сориентироваться, где он очутился. Впрочем, он уже догадывался, что вышел так же со стороны северного склона, как и входил, поскольку находясь в пещерном тоннеле, не смотря на все его изгибы и повороты, коридор тянулся относительно прямо, вдоль горы на восток. Это также подтверждалось и положением солнца относительно Шайтана. По представлениям Андрея, он вышел метров на четыреста восточнее и гораздо ниже уровня входа, оказавшись практически у самого основания горы в мочажине густо заросшей травой. Стало быть, друзья находятся на западе от него и, приободрившись от логичности своих умозаключений, отправился прямиком к ним. По пути у него в голове возникла интересная затея – друзья ждут его у входа в пещеру, заглядывают во внутрь и кличут его, а он подойдёт сзади и примкнёт к ним, словно Индиана Джонс в тот момент фильма, когда Маркос, Салах и Джонс старший стояли у обрыва в пропасть и оплакивали его нелепую смерть.
«Только надо будет рацию выключить, а то, случайно заработав, она выдаст его преждевременно» – размышлял Андрей, вынимая аккумуляторы из портативного устройства.
Преодолев половину пути, он увидел ту самую каменную глыбу, скрывавшую чёрный провал пещеры, но … никого из друзей у входа не было видно. Приближаясь, Андрей всё внимательней и пристальней всматривался, однако ни малейшего движения, ни единого намёка, что кто-то
