Действуй, Принцесса! - Юлия Климова

– Ты свободна, ступай, – совершенно спокойно произнесла Эдита Павловна, и морщины на ее лице разгладились. Подойдя к окну, она отодвинула штору, посмотрела на двор и, не оборачиваясь, прибавила: – Когда вернется Нина, скажи ей, чтобы позвонила Брилю. Пусть приедет сейчас. И никакие «Я занят, буду во второй половине дня» не принимаются.

– Хорошо, – ответила я и пулей вылетела из комнаты. Без сомнений, бабушка не приняла мою позицию, но кто же откажется от передышки? Я, во всяком случае, не собиралась этого делать.

Нина Филипповна вернулась с рынка минут через пятнадцать, я передала ей просьбу (прозвучавшую как приказ) и отправилась в библиотеку, где меня стали мучить угрызения совести. С одной стороны, бабушка вызвала врача потому, что день для нее выдался нервным, а с другой… Возможно, и я стала причиной его визита.

«Довела любимую бабушку, – едко проскрипела совесть. – Кхе, кхе…»

Ну, или таким образом на меня хотели хорошенько надавить, на всякий случай.

От Эдиты Павловы я могла ожидать чего угодно, поэтому тяжело вздохнула, взяла с полки первую попавшуюся книгу, села за овальный столик и подперла щеку кулаком.

– Тим, возвращайся… – прошептала я, надеясь, что слова преодолеют расстояние и долетят до адресата. Он услышит, почувствует и вернется!

Бабушкиного врача я видела один раз во время зимних каникул, и, хотя пересеклись мы всего минут на пять, он оставил в памяти неизгладимое впечатление. Лев Александрович Бриль – высокий, огромный, шумный. Все в его внешности было странным и заметным и удивительно гармонировало между собой: короткие иссиня-черные волосы, крупный нос, близко посаженные глаза, квадратный подбородок, большие уши, мощная шея. Бриль производил впечатление злодея, пришедшего не для того, чтобы вылечить, а для того, чтобы утащить очередную жертву на тот свет. Между тем от него исходила добрая энергия, в лучах которой хотелось погреться.

– Лев Александрович, и вы, пожалуйста, тоже приезжайте побыстрее…

Посидеть в одиночестве у меня не получилось – дверь приоткрылась, и в библиотеку вплыла Валерия. По ее выражению лица я поняла, что меня ожидает килограмм язвительных замечаний и грамм триста раздражения, то есть ничего хорошего.

После завтрака сестра привела себя в порядок: накрасилась, сменила джинсы и футболку на короткое голубое платье, взбила прямые черные волосы, отчего прическа стала гораздо объемнее. Она выглядела хорошенькой, а милая улыбка, которой не стоило доверять, прятала истинное отношение ко мне.

– Значит, ты закрутила с Акимовым, да? – нараспев спросила Лера, проходя мимо стеллажа с книгами. Проведя пальцем по полке, она сморщила острый нос и усмехнулась.

Я уверена, никакой пыли Лера не обнаружила, но ей нравилось подражать матери и выискивать минусы даже там, где их нет.

– Это не так, – равнодушно ответила я и перевернула страницу.

– То есть он тебе не нравится?

– Не нравится.

– Ты врешь! – Лера резко развернулась и испытующе посмотрела на меня.

– Ни капельки.

«Если бы ты спросила меня об этом вчера утром…»

– Ты сумасшедшая? – Правая бровь двоюродной сестры медленно поползла на лоб. Да, наверное, легче было поверить в мое безумие, чем в то, что Павел Акимов может не нравиться. – Уверена, бабушка преподнесла тебе его на блюдечке с голубой каемочкой, но ты и тут решила продемонстрировать свою оригинальность! А чем он тебе не нравится, а? – Лера подошла ближе и уперла руки в бока. – От него не пахнет коровами и сеном? Он не курит папиросы и не пьет самогон?

Мое деревенское прошлое не давало ей покоя, но я уже привыкла к подобным намекам, поэтому, как пишут в приключенческих романах, ни один мускул не дрогнул на моем лице.

– Я не собираюсь обсуждать это с тобой, – важно ответила я и захлопнула книгу.

– Ну и пожалуйста, – Лера дернула плечом. – Зна-а-ачи-и-ит, – она растянула слово, – ты не будешь против, если я стану с ним встречаться? Впрочем, я не собираюсь спрашивать у тебя разрешения. Даже если между вами что-то и есть, я уведу его у тебя. Ясно? – Теперь Лера скрестила руки на груди и на миг стала похожа на бабушку.

– Мне все равно, – произнесла я. Поднялась и подошла к полкам. Но теперь я лгала. Остатки боли, чувство собственничества и треклятая ревность заерзали в душе и потребовали внимания. «Я сказала «прощай», нельзя забывать об этом», – напомнила я себе, и стало легче.

– Вообще, мне кажется, что со временем ты превратишься в старую деву, – задумчиво выдала Лера. – Лицо у тебя, конечно, ничего, но в целом ты похожа на… на…

– Инопланетянина и богомола, – подсказала я.

– Нет, ты похожа на неудачницу!

В этот момент до меня донесся спасительный громоподобный голос Льва Александровича Бриля. Я должна была успокоить совесть, поэтому, проигнорировав выпад Леры, бросила: «Мне надо идти» – и покинула библиотеку, чем лишний раз подтвердила выдвинутое обвинение. Вряд ли кто-нибудь из друзей моей двоюродной сестры снес бы подобное оскорбление.

Я свернула к комнате бабушки и буквально налетела на Льва Александровича. Со стороны это, наверное, выглядело так: воробей на полной скорости врезался в слона!

– Ой, извините! – воскликнула я и отскочила.

Бриль чуть наклонился, повел черными кустистыми бровями и серьезно спросил:

– Анастасия, не так ли? Ни за что бы не поверил, что такое юное очаровательное создание способно убить родную бабушку. Чужую – ладно, но свою… – Лев Александрович достал из нагрудного кармана голубой медицинской рубашки очки с толстой роговой оправой, нацепил их на нос и посмотрел на меня. Мы перестали быть воробьем и слоном, я превратилась в муравья, а он – в энтомолога с огромной лупой в руках. – Бабушка бегает по Москве, ищет тебе достойного мужа, а ты нос воротишь. Не стыдно?

Голос Льва Александровича был сердитым, и я от волнения растерялась.

– Скажите, пожалуйста, как чувствует себя Эдита Павловна? – наконец задала я нужный вопрос.

– Я частенько бываю в моргах, моя милая, и вот что тебе скажу… – Бриль помолчал немного и продолжил: – Честно говоря, мне не знаком ни один труп, который сейчас бы не позавидовал твоей драгоценной бабушке. – Его губы медленно растянулись в улыбку, а глаза за толстыми стеклами блеснули лукаво и хитро. Лев Александрович наклонился и шепнул: – Не волнуйся, эту трагедию твоя бабушка переживет. И еще двести таких трагедий тоже.

– Спасибо. – Я улыбнулась в ответ и подавила неожиданное желание подпрыгнуть и повиснуть на шее этого великана. Уж в следующий раз я буду готова к его шуткам!

Бриль выпрямился, подмигнул мне и непринужденно направился к лестнице. А я смотрела ему вслед, недоумевала и одновременно понимала, почему Эдита Павловна не откажется от услуг этого необычного врача. Да, Лев Александрович не был человеком, которого можно испугать фамилией Ланье, в нем не было угодливости и послушания (что так ценила бабушка), но он нес жизнь, и совершенно не верилось, что рядом с ним кто-нибудь когда-нибудь может умереть. И ради этой иллюзии бессмертия бабушка, да и многие другие были готовы терпеть громоподобного Льва Александровича Бриля целую вечность.