Милая плутовка - Джоанна Линдсей

При этом свитер обтянул грудь, выдавая ее принадлежность к женскому полу. Джорджина быстро опустила руку, однако ее движение не укрылось от взгляда одного из двух джентльменов, появление которых в таверне несколько минут назад вызвало необычную реакцию присутствующих.

Джорджина заинтересовала Джеймса Мэлори, хотя по его виду этого сказать было нельзя. Сегодня вместе с Энтони они побывали уже в восьми тавернах в поисках Джорди Камерона — кузена Рослин, шотландца по происхождению. Этим утром Энтони услышал историю о том, как Камерон пытался заставить Рослин выйти за него замуж, даже похитил ее, но ей удалось бежать. По этой причине, чтобы защитить девушку от подлого и вульгарного кузена, как выразился Энтони, он и женился на ней. Помимо этого, Энтони преисполнился решимости разыскать парня, задать ему основательную трепку, просветить его относительно того, что Рослин замужем, и отправить назад, в Шотландию, внушив, что ему следует оставить свою кузину в покое. Хотел ли Энтони лишь защитить невесту или за этим крылись какие-то личные интересы?

Какими бы мотивами Энтони ни руководствовался, но, увидев рыжеволосого мужчину в баре, он решил, что нашел того, кого искал. Именно поэтому они и расположились так близко к бару, рассчитывая почерпнуть дополнительную информацию из разговора мужчины с его собеседником. О Джорди Камероне они знали лишь то, что он высок, голубоглаз, что у него рыжие волосы и ярко выраженный шотландский акцент. Последний факт обнаружился сразу же, когда мужчина слегка повысил голос. Джеймс готов был поклясться, что мужчина бранит своего друга. Энтони же в первую очередь отметил его шотландский выговор.

— Услышанного мне вполне достаточно, — сказал Энтони, резко вставая из-за стола.

Джеймс был лучше знаком с тавернами в порту, нежели его брат; он знал, во что может вылиться потасовка. К ней могут присоединиться едва ли не псе, находящиеся в зале. И хотя Энтони был первоклассным боксером (как, впрочем, и Джеймс), здесь спортивные правила не действовали: пока будешь сражаться с одним, вполне можешь получить удар в спину от другого.

Предвидя вероятность подобного поворота событий, Джеймс схватил брата за руку и прошипел:

— Ты пока ничего не слышал. Будь благоразумен, Тони. Неизвестно, сколько приятелей пьют здесь за его счет. Лучше подождать, пока он выкатится отсюда.

— Ты можешь ждать сколько угодно. А у меня дома молодая жена, и я больше ждать не могу.

Но прежде чем брат двинулся, Джеймс решил, что благоразумно окликнуть сидящего, надеясь, что ответа не последует и этим все закончится.

— Камерон!

Ответ последовал, да еще какой энергичный. Услышав знакомое имя, Джорджина и Мак резко повернулись в сторону Джеймса. Девушка понимала, что тем самым она открывает лицо на обозрение всей таверне, но она так надеялась увидеть Малкольма! Возможно, именно его сейчас окликнул этот господин. Что касается Мака, то, увидев, как высокий черноволосый аристократ решительно отмахнулся от предостерегающего жеста своего белокурого приятеля, во взгляде которого явно читалась враждебность, он мгновенно напрягся и приготовился к защите. В мгновение ока брюнет преодолел разделяющее их расстояние.

Отбросив всякую предосторожность, Джорджина зачарованно уставилась на высокого брюнета — самого красивого из голубоглазых дьяволов, какого ей когда-либо доводилось видеть. В ее сознании мелькнуло, что он, по всей видимости, был одним из тех господ, о которых Мак пытался ей раньше рассказать, и что он существенно отличался от тех, о ком у нее сложилось собственное представление. В этом джентльмене не было ничего от щеголя и фата. Несомненно, костюм его был сшит из дорогой материи, но в то же время в нем не было никаких излишеств. Если бы не слишком уж модный галстук, можно было бы сказать, что одет он, как любой из ее братьев, когда хочет выглядеть чуть элегантнее обычного.

Все это пронеслось в голове Джорджины, однако спокойнее ей не стало, ибо намерения господина отнюдь не выглядели дружественными. Чувствовалось, что им владеет с трудом сдерживаемый гнев, направленный почему-то исключительно на Мака..

— Камерон? — негромко спросил мужчина, обращаясь к Маку.

— Меня зовут Макдонелл, приятель. Иен Макдонелл.

— Ты лжешь!

Джорджина опешила, услышав подобное обвинение. Она ахнула, когда мужчина схватил Мака за лацканы пиджака и приподнял его со стула. Лица обоих оказались в нескольких дюймах друг от друга, взгляды их скрестились; серые глаза Мака сверкали негодованием. Джорджина не могла позволить им затеять драку. Возможно, Маку, как и всякому моряку, драка со скандалом в удовольствие, но черт побери, они здесь находятся совсем не для этого! И вовсе ни к чему привлекать к себе всеобщее внимание.

Времени на то, чтобы обдумать дальнейшие действия, не было, и Джорджина вытащила из рукава нож. Она совсем не собиралась пускать его в ход, а хотела лишь припугнуть элегантного джентльмена и заставить его ретироваться. Но раньше, чем ей удалось взять нож огромными перчатками, он был выбит из ее рук.

После этого Джорджина по-настоящему испугалась, слишком поздно вспомнив, что напавший на Мака мужчина был здесь не один. Она не знала, почему эти люди выбрали именно и двоих, хотя зал был полон и можно было поразвлечься с кем-то еще. Но она слышала о том, что надменные господа любят продемонстрировать свою силу и власть и попугать людей из низших классов. Однако Джорджина не собиралась молча позволять им куражиться над собой. Ни за что на свете! Из головы напрочь вылетело то, что ей необходимо остаться незамеченной. Свершалась несправедливость, подобная той, в результате которой она потеряла Малкольма.

Развернувшись, девушка отчаянно бросилась в атаку, собрав воедино все негодование и злость, которые она испытывала к англичанам, и в особенности к аристократам. Она била мужчину кулаками и пинала ногами, но от этого страдали только ее кулаки и пальцы на ногах. Было такое ощущение, что она бьется о каменную стену. Однако это лишь распаляло ее. «И не надейся, — мысленно произнесла она. — Я не отступлю перед тобой, Каменная Стена».

Должно быть, это могло продолжаться до бесконечности, если бы Каменная Стена не решил, что пора с этим кончать. Внезапно Джорджина почувствовала, что она отлетела, словно пушинка, и — о ужас! — рука мужчины легла ей на грудь.

Но этим все не закончилось. Брюнет, удерживающий Мака, вдруг громко воскликнул:

— Боже мой, да он, оказывается, женщина!

— Я знаю, — ответил Каменная Стена.

— Ах вы мерзкие твари! — во весь голос воскликнула Джорджина, поняв, что маскироваться дальше бессмысленно. — Мак, сделайте что-нибудь!