Фантастические рассказы - Андрей Балабуха

В детстве Мусагет не отличался музыкальными способностями. Но он утверждал, что, рождаясь, каждый человек равновероятен. Почему, говорил он, инженером-строителем или физиком, историком или астрономом может стать каждый, а поэтом или композитором - нет? Искусство - такой же вид интеллектуальной индустрии, как и все остальное. И убеждал своим примером. Он решил стать композитором - и стал им, хотя для этого ему пришлось мобилизовать все силы. И конечно, гипнопедию. Воля и внушение дали ему мастерство, а непрестанный труд довел это мастерство до нечеловеческого, роботического совершенства.

Мусагет хотел отправиться в дальнюю разведку - это было общепризнанным правом художника. Правда, в большинстве случаев они предпочитали корабли Пионеров или Линейной службы, у Разведчиков же были редкими гостями...

Выйдя из лоджии в парк, Координатор двинулся напрямик, раздвигая руками кусты и с наслаждением чувствуя, как руки становятся влажными от осевшей на ветвях росы, - в парке был вечер. На поляне еще никого не было, и костер едва теплился, лениво облизывая сучья.

Пять месяцев назад был такой же вечер, только костер уже разгорелся и гудел, выбрасывая похожие на кленовые листья языки. Координатор смотрел, как они растворяются в воздухе, и слушал негромкий, чуть хрипловатый голос Марсия.

- Музыка... - говорил Бард. - Музыка... Ее нельзя сочинить или придумать. Она - во всем и везде. В нас и вокруг нас. Щелкните ногтем по стакану и вслушайтесь - это музыка. Ударьте щупом по камню. Слышите? Это тоже музыка. Приложите к уху раковину; сядьте ночью в тишине своей каюты, пойдите в лес, в степь, на море... Вслушайтесь - и вы услышите музыку. Извлеките ее, оплодотворите своей мыслью, чувством, принесите ее людям вот искусство! Но чтобы услышать, надо понять, чтобы понять - любить. Любовь - вот суть всего. Без нее невозможны ни искусство, ни сам человек.

В то время Координатору это показалось надуманным, непонятным и вместе - упрощенным. Только потом... Но потом был десант на Готу.

...Лес был самым обыкновенным, таким же, как в земных заповедниках: такие же - во всяком случае, внешне - деревья; такие же солнечные столбы между ними; в редких просветах крон такое же синее небо; и только воздух был насыщен множеством мелких насекомых, облеплявших лицо, забивавшихс под одежду и кусавших так болезненно, что пришлось включить силовую защиту. Может быть, именно из-за этих бессмысленно-агрессивных и непередаваемо омерзительных существ у Координатора и возникло ощущение скрытой враждебности окружающего. Ощущение, однако, противоречило фактам: все-таки лес был самым обыкновенным, почти не отличавшимся от земного. Но странно: если на Земле человек воспринимался как нечто родственное лесу, то здесь люди, окруженные легким ореолом силовой защиты, вносили острую дисгармонию, порождавшую безотчетную тревогу. И только маленькая гибка фигура Марсия объединяла людей и лес, сглаживая, приглушая контраст. Бард обладал удивительным даром - везде быть на своем месте. На Земле, в каюте крейсера, в девственном лесу Готы - везде он казался порождением окружающего мира. Сейчас Координатор готов был поклясться, что Марсий абориген. Он шел впереди, и кустарник сам расступался перед ним, сучья не трещали под ногами, и даже трава - словно не сминалась...

То, что произошло потом, было нелепейшей случайностью - сейчас Координатор знал это наверняка. Окажись они в любом другом месте планеты, окажись они здесь же днем позже или днем раньше празднества Хеер-Да, - все было бы иначе. Гораздо спокойнее и лучше. Впрочем, лучше ли? Уверенности в этом не было. Но тогда случившееся показалось таким же диким и животно-мерзким, как пропитавшая воздух мошкара...

До сих пор только она и была враждебной. И вдруг ожил и стал таким же враждебным весь лес. На людей посыпались камни и стрелы. Отражаемые силовой защитой, они не могли принести вреда, но нелепость и бессмысленность происходящего подействовали угнетающе. Люди остановились. Невидимые лучники продолжали засыпать их стрелами, и Координатор не мог не подивиться их ловкости: возникая ниоткуда, стрелы образовывали в воздухе повисшие в кажущейся неподвижности цепочки, напоминающие трассы микрозондов. Камни падали реже; натыкаясь на силовое поле, они гулко плюхались на землю.

- Лингвист! - отрывисто скомандовал Координатор.

Лингвист заговорил. Он испробовал все известные ему языки - от протяжного, обильного гласными и сорокасемисложными словами языка жителей Энменгаланны, до резкого, щелкающего, как кастаньеты, тойнского. Лес молчал. Только жужжали пестроперые стрелы, тяжело ухали о землю камни, и сквозь все это лейтмотивом проходил тонкий, еле слышный звон мошкары.

- Все! - устало произнес Лингвист. - Нужны дешифраторы. Большие. С комплексным вводом. Оставить здесь и уйти. Иначе - невозможно.

- Остается одно - отступление, - резюмировал Биолог.

- Нет. - Это сказал Марсий. Он повернулся к Мусагету с видом стороннего зрителя, каким он, впрочем, и был, наблюдавшему за событиями, и повторил: - Нет. Музыка.

Мусагет на мгновение оживился, но тут же угас.

- Вы имеете в виду гипноиндукцию для подавления агрессивности? Без базисных излучателей это невозможно.

- Нет, - возразил Марсий, - я имею в виду не гипноиндукцию. Я имею в виду музыку.

Мусагет посмотрел на Координатора и непонимающе, даже чуть раздраженно пожал плечами.

- Координатор, - тихий голос Марсия не допускал возражений. - Прикройте меня, координатор.

Не понимая еще зачем, Координатор и Биолог переориентировали поля в купол, под защитой которого Марсий снял свое поле. Достав из кармана нож, он подошел к кусту, похожему на растущий из одного корня пучок тростника, срезал стебель и, несколькими движениями ножа сделав с ним что-то, поднес к губам.

Дрожащий, какой-то металлический и одновременно удивительно живой звук взвился в воздух. Он рос, поднимался все выше и выше, неощутимо меняясь, словно колеблемый ветром, и вслед за ним невольно поднимались лица - туда, где в одном с мелодией ритме раскачивались кроны деревьев. В этом движении было что-то притягательное, и Координатор смотрел, не в силах отвести взгляда. Как он не понимал этого раньше? Почему лес казался ему чужим?..

Рука Координатора, лежавшая на регуляторе напряженности защитного поля, упала вниз, увлекая за собой рычажок. Опасность вернула его к действительности. Рефлекторно рука рванулась на свое место и - замерла.

Поле не было больше нужно - цепочки стрел неслышно оседали на траву. И вслед за ними, не долетев до цели, падали последние камни...

...Уже на эскалаторе, спускаясь на вторую палубу, Координатор по карманному селектору запросил "эрудита". Выслушав ответ, он вызвал Бортинженера и, едва лицо того появилось на экране, резко спросил: