Шотландец говорит, что да (ЛП) - Йорк Сабрина

Черт возьми, она была так красива. Так славно. Он хотел поцеловать ее сейчас, изнасиловать. Заявляй на нее права. Он хотел ... —

- Я не могу вынести мысли о замужестве на одном из моих поклонников, - сказала она, и он вернулся к своим намерениям с большей силой.

- Может быть, и есть решение.

Она храбро вздернула свой изящный подбородок. - И что же это может быть?

Так просто. Так прекрасно.

- Выходи за меня замуж.

У нее отвисла челюсть, и он замер при виде ее открытого рта. Если это не было требованием поцелуя, то он не знал, что это было.

Он притянул ее к себе, наслаждаясь теплом, изгибами ее хрупкой фигуры, и опустил голову.

На вкус она была как рай. Сладкое блаженство. Точно так же, как он помнил тот день, когда вытащил ее из озера и заставил снова дышать. Ее запах наполнял его, очаровывал, приводил в ярость давно затаившийся в нем огонь.

Она будет принадлежать ему.

Он будет обладать ею.

Окончательно.

Кэтрин Росс станет его невестой, как он и мечтал столько лет. Так же, как он боролся, скреб и работал. К нему пришла мечта всей его жизни, и этот момент был так прекрасен ...

Пока она не отстранилась и не уставилась на него со странной смесью шока и страха в глазах.

- Она отвела назад свой изящный кулак.

И ударил его в челюсть.

К тому времени, как он оправился от шока, вызванного тем, что он мог истолковать только как ее отказ от его ухаживания, она развернулась и убежала в свои покои—Бог знает куда—на верхние этажи огромного особняка.

Но это был только первый залп в его кампании по завоеванию ее.

И он завоюет ее.

Глава Третья

Излишне говорить, что Кэтрин плохо спала в ту ночь.

Самым худшим во всем этом—если не считать того, что Дункан снова появился в ее жизни, - была потеря диких земель. Ей нравилось здесь все-красивое поместье, озеро ... конюшни. Она всегда мечтала вернуться туда в один прекрасный день. Возможно, чтобы жить там. Каким-то образом, несмотря на все ее испытания, мысль об этом волшебном месте и тот факт, что оно принадлежало ей, поддерживала ее.

А теперь они исчезли.

После того, как она ворочалась с боку на бок и дергалась в предрассветные часы, она наконец задремала среди ужасных снов, с кислым желудком и влажными щеками.

Когда Дейдре пришла раздвинуть занавески—слишком рано, как это случилось,—она застонала. - Дай мне поспать, - всхлипнула она.

- Прошу прощения, мисс, - сказала Дейдре. - Но у вас есть посетители.

Кэтрин с усилием открыла веки и поморщилась.

Неужели солнце всегда было таким ярким?

- Мисс?

- Да. Кто это звонит? - спросила она. Впрочем, ей было все равно. Она должна сказать им всем, чтобы они ушли. После вчерашней ночи ей нужно было время, чтобы прийти в себя, привести себя в порядок, разобраться с возмутительным предложением Дункана Маккея выйти за него замуж.

Выйти за него замуж! Выйти за него замуж!

А потом он поцеловал ее. Его рот.

Ей было невыносимо даже думать об этом. Но она не могла.

- Мисс Элизабет Сент-Клер и Леди Эсмеральда.

- О, Лиз, какое облегчение. Кэтрин ожидала, что это будут Тивертон и Прейбл, чего она действительно не могла вынести. По крайней мере, она могла поговорить с Элизабет о том ужасе, в который превратилась ее жизнь с прошлой ночи. Конечно, они вдвоем могли бы придумать какой-нибудь заговор, чтобы все исправить. Элизабет была мастером придумывать заговоры, чтобы все исправить.

Поэтому она откинула одеяло, вытянула ноги и позволила Дейдре помочь надеть на себя утреннее платье. Оно было ярким и веселым и не соответствовало ее настроению ... ни в малейшей степени.

Тяжело вздохнув, она уставилась на свое отражение в зеркале, пока Дейдре приводила в порядок её кудри. Кто она теперь? Уже не та красивая, привилегированная девушка, какой она была в детстве.

О, она все еще была хорошенькой, но ее внешность стала ей во вред. Теперь она была всего лишь пешкой на шахматной доске. Лошадь с великолепными зубами, одетая в шелк и кружева, чтобы мужчины могли за нее торговаться.

Неужели она действительно когда-то мечтала о любви? О красивом мужчине, который придет, чтобы упасть к ее ногам? Неужели она действительно думала, что у нее есть выбор?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но она этого не сделала.

И никогда еще ей не было так ясно, как сейчас.

Питер лишил ее всего этого.

Ее собственный брат.

Она вздернула подбородок и попыталась улыбнуться, но улыбка получилась слабой. Ей придется придумать что-нибудь получше, иначе Элизабет сразу поймет, что что-то не так. И Кэтрин не хотела портить себе день этим несчастьем. По крайней мере, не сразу.

Спускаясь по лестнице в гостиную, она услышала смех Элизабет, и это заставило ее улыбнуться. Это была одна вещь, которую она любила в своей подруге-способность осветить комнату своим смехом.

А потом она услышала то, что ей очень не понравилось.

Фырканье Прейбла.

Она чуть было не повернулась и не отправилась обратно в постель, но, очевидно, леди Эсмеральда уже высматривала ее. - А, вот и ты, дорогая! - пропела она во всю глотку и без малейшего намека на панику. Вздрогнув, Кэтрин приподняла юбки и шагнула в комнату.

Ошеломляющий аромат роз почти вырубил ее.

Ей никогда не нравился этот запах, но в саду она его терпеть могла. В такой маленькой комнате, как эта, с сотнями цветов, расположенных повсюду, это было просто отвратительно.

- Доброе утро, дорогая! -  Элизабет щебетала, как та прыгучая Синяя птица, которая любит то, что наступило утро, потому что мир прекрасен.

Кэтрин с трудом подавила желание поморщиться. - Доброе утро. - Ее ответ был немного более сдержанным, произнесенным сквозь стиснутые зубы, когда она и ее подруга прижались щеками. - Леди Эсмеральда. -  Она кивнула гостю, который сидел в кресле-качалке, помахивая тростью, как королевским скипетром. - Лорд Прибл. Так мило, что вы пришли.

Прейбл прихорашивался, а потом застенчиво рассмеялся, отличившись лишь легким фырканьем.  - С превеликим удовольствием, леди Кэтрин, - сказал он с поклоном. - Хотя я должен извиниться.  - Он указал на цветы, стоявшие в вазах почти на каждой поверхности. - Я забыл отдать вам должное.

- О, не беспокойтесь, лорд Прайбл, - сказала она, стараясь не чихнуть. Но ей это не удалось. К счастью, у нее был под рукой носовой платок. - Я уверена, что мне больше не нужны цветы. -  Она подошла к окну и открыла его, жадно вдыхая свежий ветерок.

- Все они, кажется, из Тивертона, - сказала Элизабет, покачивая бровями. - Похоже, он просто влюблен.

Ох! Элизабет была злобной девкой.

- Я тоже сражен наповал, - пожаловался Прейбл, комкая свою фетровую шляпу.

- Не сомневаюсь, добрый сэр. И уверяю вас, розы я не люблю.

- Ну что ж. Приятно это слышать, - донесся до нее из холла страшный голос, и Кэтрин, резко обернувшись, сердито посмотрела на Дункана. А потом замерла.

У нее отвисла челюсть, и она уставилась на него в полном шоке и, возможно, с оттенком возмущения.

Несомненно, это было возмутительно.

Ибо вот он стоит в дверях ее вполне респектабельной гостиной ... полуголый ! Ну, почти так. Он был одет в нормальную рубашку и жилет, но под ним был только килт. Кроме носков и ботинок, его ноги были совершенно голыми.

Если бы она была из тех, кто падает в обморок, она бы так и сделала.

К счастью, она была из тех, кто сердится.

- Ты должен вернуться в свои покои и закончить одеваться, - прошипела она, на что он рассмеялся.

- Это вполне приемлемый наряд во всех лучших приемных Шотландии, уверяю тебя.

- Ну да. Но ведь ты не в Шотландии, не так ли?

Его взгляд упал на Элизабет, и губы растянулись в медленной непристойной улыбке. - Нет. Я-нет, - и он прошел мимо Кэтрин, даже не поздоровавшись с ней, и отправился к ее подруге.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Элизабет, со своей стороны, вскочила на ноги и с глазами, полными звезд, уставилась на Дункана, как будто она была выброшенной на берег треской.  - Ох! -  Она ворковала. - Вы действительно шотландец?